Владимир Данченко - Отчет о лечении зуба
Тогда, во время прогулки, я воспринял свои слова и его реакцию на них как нечто само собой разумеющееся, - собственно говоря, я даже не обратил внимания на этот инцидент. Гораздо позже я осознал, что ни до, ни после мне не удавалось достигать такого эффекта. Интересно, что обращаясь в тот раз к Олли, я фактически не повышал голоса; и тем не менее, в моих словах было что-то напоминающее удар. Анализируя впоследствии свои ощущения, я отметил, что этот "удар" был произведен как бы животом. Я слыхал, что в карате и т.п. удары наносятся "животом", но сам боевых искусств никогда не практиковал. К тому же "удар" был нанесен чисто автоматически и воспроизвести его затем сознательно (по отношению к Олли) мне так и не удалось...
Когда я вернулся в мастерскую, то застал там С., с которой мы проговорили до 23.30. Даже активный диалог не мог нарушить тишину, в которой я пребывал. Я все время был рядом, невовлечен.
На следующий день я проснулся обычным человеком.
Интересно отметить, что "побочные эффекты" отразились на широком аспекте функций, а именно:
1) на физических функциях (обильное кровотечение);
2) "энергетических" (движения в "тонком теле");
3) эмоциональных и ментальных (покой);
4) надментальных (интуитивное знание);
5) волевых (воздействие на Олли);
6) функциях восприятия (общее обострение).
О несамовнушенности перечисленных эффектов свидетельствует то, что сознавались они гораздо позже, чем возникали. Кроме того, я не мог знать, какие эффекты я должен ожидать: я незнаком с биопольщиками, а от тебя, кроме вопроса о "шлеме", никаких указаний не поступало. К существованию или несуществованию биополя и всего с ним связанного я отношусь именно НИКАК: меня интересуют совсем другие проблемы, а биополе я рассматриваю как удобную теоретическую модель для объяснения "чудес", к которым я равнодушен.
Фактически же это был вечер исполнения желаний. Очевидно, то, что ты вложила или то, что ты мобилизовала во мне, было использовано на путях сильнейших к тому времени жизненных стремлений (надо полагать, что стремление избавится от больного зуба не входило в их число).
Лечение (второй сеанс)
Это было 13 мая. Целый день мы с В. таскали барахло из одной мастерской в другую и устали смертельно. Ты застала нас лежащими в креслах. Я сразу почувствовал, что ты не такая сильная, как в прошлый раз. Действительно, ты сказала, что сегодня не в форме и массы ощущений не гарантируешь. Так и вышло - кроме ощущения тепла никаких других не было. Впрочем, сразу после окончания сеанса я с удивлением обнаружил, что усталость куда-то бесследно исчезла: можно было опять таскать серванты. Никаких побочных эффектов не наблюдалось, если не считать того, что из раны снова пошла кровь. Однако последующие три дня (уже будучи в деревне) я, сам тому поражаясь, проявлял чудеса трудового героизма и походной выносливости, чем вызвал немалое удивление у устающих друзей. А потом уставать стал и я. Интересное совпадение, но ты рассказывала мне, что после нашего с В. отъезда ты три дня лежала пластом.
В деревне я начал пить прополис и жевать тысячелистник, поэтому неизвестно, в какой степени излечению способствовали твои усилия. Но через пару недель (все это время не было никаких болей) из раны вышел кусок гнилой кости с полкопейки размером; оказалось, что, выламывая корни, стоматолог надколол челюсть, - этот-то скол меня и беспокоил.
июль 1980 года
