Гончаров Яковлевич - Игра в подкидную войну

Кудрин тогда чего-то сильно испугался, Колотухин орал на него так, что слышно было в приемной. А потом хлопнул дверью в прямом и переносном смысле. Получив сигнал тревоги от Чернухина, тоже бежал за границу - у них у всех имелись открытые американские визы.

Почтенная воровская публика на местах задергалась, заметалась - что делать? Взять больничный, сидеть на даче и контролировать развитие гормональных процессов или сразу идти сдаваться? Миша Два Процента, не утративший вашингтонской окрыленности, успокоил сподвижников. И даже воодушевил. Отчасти. Впервые за год с лишним собрал у себя на даче нервничающий «актив» коррупционеров и произнес традиционный тост, давно переставший быть шуткой, поскольку таковой не являлся: «За нас, за вас, за нефть и газ, - и продолжил после паузы рокочущим баском: - За Россию без Путина!..»

Россия, это понятно, территория свободной охоты, как сказал некогда зэк Ходорковский, но все же как-то странно, если взглянуть на процесс всесторонне: вид спереди, вид сбоку, вид со стороны Лубянки - неизгладимые возникнут впечатления. «Касьянов - наш президент!» - это вид изнутри самого Касьянова как объединяющий фетиш либерально-демократических праздных сил. Земную жизнь пройдя до середины, он усвоил главное: громкому отставнику надо сидеть тихо. В Америку полетел без лишней огласки. Шум возник уже по возвращении, но состоявшимся в Вашингтоне смотринам помешать не смог.

Почти сразу ревниво бдящие китайцы пригласили кандидата в Поднебесную - жаркую влажную, густо населенную улыбчивым желтолицым народом. Там он уже бывал, но не охватил внутренним взором сущность нескончаемого фестиваля муравьиной жизни, регулируемой бессмертным заветом Конфуция: знай свой шесток.

Нет, в Китай он больше не ездок. Не из-за Конфуция, из-за собственной фамилии. Все слышали о сложности китайской грамоты, но мало кто понимает, в чем состоит ее насмешливая сложность, которой китайцы поклоняются. Фамилии иностранных визитеров высокого ранга являются предметом государственного регулирования. Точнее, не сами фамилии, а их произношение и написание. В информационном агентстве «Синьхуа» есть целый отдел, занимающийся китайской транскрипцией имен собственных.

Занимаются усердно, однако проблем от этого меньше не становится, что наводит на мысль о подловатой заданности похожих на пауков иероглифов. К примеру, ничего не удалось поделать с тем, что вполне безобидные русские фамилии «Иванов» или, допустим, «Касьянов» по-китайски звучат не очень притягательно для их носителей: «Ивануофу», «Касьянуофу»... Наличествующий... в качестве окончания двуслог «нуофу» означает простое и понятное слово «трус». Уж лучше русская этимология фамилии «Касьянов», восходящая к мужскому календарному имени «Касьян», что означает «пустой», если отталкиваться от римского «Кассиус». Хотя и тоже не подарок.

Герману Грефу в этом смысле повезло. Его фамилия произносится как «гэлефу» - мужчина с алебардой. Путин - «Пуцзин» - объединитель столиц. Лучше не скажешь. А вот, к примеру, «Фрадков»' по-китайски -      «сезон качающихся кресел». Хуже не продумаешь. Касьянов подходил к зеркалу - сытый, тугой, фотогеничный. Дивный автопортрет на фоне качающихся кресел. Картина маслом. Все при нем было, что судьба отслюнила от щедрот своих. Однако шелками расшитая заря не проглядывала на горизонте. Чего-то все-таки недоставало. Бороду отпустить, что ли? Ну нет. Станет, чего доброго, похож на гунявого пачкуна Шендеровича, который периодически сбривает бороду, когда кладет последнюю грудь на плаху кровавого режима Путина.

Шелестящая, опасливая тишина стояла в барвихинском доме экс-премьера. Тишина, обещающая ветер перемен. Что-то вроде воспоминания о счастливом прошлом или мечты о сияющем будущем мерцало на холеном лице, но одна ядовитая мысль китайского происхождения щемила душу, как изъян в зубном ряду: трус. Это даже не мысль, а чужая этикетка, но другая, параллельно бредущая, сопротивлялась лукавству: да ведь правда же - трус! Не случайно возникли эти «два процента». Он боялся повысить коррупционную ставку и стал посмешищем. Тупой и бездарный вице- премьер Козак без колебаний тащит в свои закрома все, что прилипает к его чистым рукам - и никто над ним не потешается. Первый вице-премьер принимает «барашков» чемоданами, не думая о том, что его фамилия звучит по-китайски «Шувалуофу», а это означает «магазинный вор» - и все ему с гуся вода. Коллекционирует «майбахи», «ягуары» и «Ламборджини», словно в светлое будущее под названием «Никогда» собирается въехать сразу на двадцати автомобилях.

Он заметал, что размышляет вслух, когда дружно загомонили верные сподвижники:

-      Тебе не надо думать. Ты - общественное достояние, демократический инвентарь предвыборных технологий. Пусть думают другие, тебе надлежит гордо стоять на Парнасе - во главе чистого, но робкого теплокровного движения против ледяного путинского авторитаризма, перерастающего в тоталитаризм. Слово и дело. Твое слово и наше дело.

-      Какое слово!.. - скептически молвил Касьянов. - Все слова уже сказаны, новых никто не придумал.

-      Тем лучше! Тебе остается только цитировать: за Россию без Путана! Твоя стезя проложена меж двух Белых домов. В одном из них уже сказали. «Касьянов - наш президент!»

Верно, сказали. И даже поздравили. И массу приятного наговорили. А как, собственно, возникла идея президентства? Смешно.

Рассказать бы кому. Еще задолго до всех арестов в его финансовом окружении шеф кремлевской администрации Волошин позвонил ему и настоятельно порекомендовал срочно покинуть страну родимых осин. Что было делать? Рвать когти или немного посомневаться? Касьянов связался с Александром Мамутом, «крестным отцом» по карьере и жизни. Тот творчески завтракал в своей квартире на Кутузовском, ранее принадлежавшей Брежневу. Совет дал такой: не мешкая, заявить о претензиях на пост президента страны. Как кандидат в претенденты. Тогда любой наезд прокуратуры будет выглядеть попыткой расправы с политическим конкурентом. Прием старый, всем либералам известный, но до сих пор действенный.

-      Для тебя, клен ты мой опавший, это единственный шанс остаться на свободе, - сказал Мамут.

-      У Ходорковского шансов было больше, -       неуверенно заметил Касьянов.

-      Правильно. А у Фрадкова их не было вовсе. Где теперь Ходорковский и кто теперь Фрадков?.. В общем, тебе, как в «мыльном» сериале, надлежит продолжить славные традиции благословенной династии Ельцин, когда с будущим и прошлым случилась счастливая неразбериха, позволившая достойным людям все то, за что сегодня их волокут на цугундер. Должно же быть у людей что-то общее в этой жизни, кроме налогов, общественного транспорта, политических предпочтений и пьянства, не так ли?

«Да, - мысленно соглашался Касьянов. -      У людей должно быть нечто общее. Например, президент. Например, президент Касьянов».

И вчерашний вопрос «Кто вы, мистер Путин?» плавно перетекает в сегодняшний: «А зачем вы, мистер Путин?»

Сериал так сериал. Значит, так. Ирена влюбилась в Карлоса, не зная, что он сын Хермана, но ее таки вынудили выйти замуж за Хермана, так как он был богат, а поскольку Ирена немая, о чем Херман, видимо, не подозревал, у нее оставался единственный шанс обеспечить себе счастливое будущее. И она заговорила, вследствие чего Хермана посадили в тюрьму за неуплату налогов, а милейший Карлос, с помощью заговорившей Ирены, нашел щедрых спонсоров и объявил, что будет баллотироваться в президенты.

Неожиданно Ирена приоткрыла примитивное коварство сценарной коллизии, предварявшей подлость реальной жизни. Выяснилось, что Херман на самом деле исправно платил налоги, но люди Карлоса регулярно их разворовывали. В итоге Ирена, втершись в доверие к баллотирующемуся в президенты Карлосу, собрала на него компромат и слила знакомому журналисту. Тот, само собой, напечатал убийственную для Карлоса разоблачительную статью. И всем стало ясно: таких не берут в президенты...

Огромной, на полосу, публикацией под названием «Таких не берут в президенты» разразилась в мае 2005-го одна из центральных московских газет. Касьянову припомнили все - и мнимое списание долгов России Парижскому клубу кредиторов, удвоившее его личное состояние, и личную трусоватость, и свару с безбашенным Каспаровым, тоже рассчитывавшим на два процента от президентства, и надежды на вирус «оранжевой революции», и тайные переговоры с Романом Абрамовичем, Завершившиеся согласием последнего финансировать избирательную кампанию экс-премьера, и еще много такого, о чем успел позабыть сам Касьянов.

Не прошло и недели «мыльных» дерзаний, как в Госдуме случился взрывной скандал. Член фракции ЛДПР Алексей Островский выступил с предложением поручить комитету по безопасности ознакомиться в Генпрокуратуре, МВД и ФСБ со всеми криминальными досье на бывшего председателя правительства Касьянова Михаила Михайловича, коему следовало «тихо сидеть и молчать в тряпочку, коль дали возможность спокойно уйти, а не лезть в политику».