Макс Лукадо - Я не центр Вселенной
глазах. А случись вдруг такое, все пошло бы вкривь и вкось. Ну если вы действительно чувствуете себя центром
мироздания, тогда объясните такие земные вызовы, как смерть, боль, экономический кризис, землетрясения.
Раз уж Бог существует для того, чтобы угождать нам, тогда все в этой жизни должно быть действительно нам
угодно.
Могло ли открытие Коперника восстановить порядок? Может, наше место и впрямь не в центре
Вселенной? Оказывается, и Бог существует не для того, чтобы все время возиться с нами. Но это мы должны
«возиться» с Ним. Выходит, не мы в центре Вселенной и мир вращается не вокруг нас, а вокруг Него.
Наша роль — роль Луны.
А какова ее роль? Луна не может светить. Чтобы там ни пели в песнях, лунного света не существует. Без
Солнца Луна не более чем смоляно-черный, испещренный бороздами камень. Но если его поставить на
отведенное ему место, он засияет. Позволь Луне заняться тем, для чего она создана, и сгусток грязи
превратится в источник романтического вдохновения. При этом Луна лишь отражает более сильный свет.
И она счастлива! Ты же не слышал, чтобы Луна жаловалась. Да даже если на нее прыгнет корова или
приземлится астронавт, она не возражает. И пусть солнечный свет так почитаем, а лунный — лишь объект для
насмешек, вы не услышите от спутника Земли старческого ворчания. Луна живет в мире сама с собой, потому
что нашла свое место в жизни. И потому даже ночью нежный свет льется на темную Землю.
Что бы произошло, займи мы место отражателей света Божьего Сына?
Впрочем, такие перемены никогда не бывают легкими. Мы с детства требовали, чтобы все было
по-нашему. Топали ножками. Неужели все мы рождаемся с этим дефектом — эгоизмом? «Я хочу, чтобы жена
сделала меня счастливым, а сотрудники всегда интересовались моим мнением. Я хочу хорошую погоду, чтобы
на дорогах не было пробок, а правительство все делало, чтобы услужить мне. Чтобы все было ради меня».
Походит на газетное объявление в разделе «Для мужчин, считающих, что мир вращается вокруг них». Или вот, например, выдающаяся актриса оправдывает свое появление в порножурнале: «Я хотела таким образом
выразить себя».
Самореклама. Самозащита. Самомнение. Самовыражение. Все ради себя самого!
Нас ведь так и воспитывали, не правда ли? Разве не заставляли всегда стремиться быть первыми?
Завоевывать место под солнцем? Делать себе имя? Мы думали, самовозвеличивание сделает нас счастливыми...
Какой же хаос творит подобная философия! А что если симфонический оркестр последовал бы ей?
Можете представить себе оркестрантов, каждый с отношением «я — в центре Вселенной»? Все ищут
самовыражения. Одни безостановочно гудят на тубах. Клавишники стараются привлечь внимание к себе.
Виолончелист и флейтист толкаются друг с другом, чтобы занять место поближе к залу. А трубач забрался на
стул дирижера и трубит что есть сил. На партитуру внимания никто не обращает. О дирижере забыли.
Впечатление, будто попал на бесконечную предконцертную настройку инструментов. Гармония? Вряд ли.
Радость? Да разве могут музыканты быть счастливы, что работают в таком оркестре? Вовсе нет. Кто же
получит удовольствие, производя какофонию?
Ты не получишь. Мы все не получим. Мы не для того созданы. Но только ли в этом наша проблема?
Не удивительно, что у нас дома столько крика и шума, занятия бизнесом полны стрессов, а правительство
беспощадно к своим подданным. Так редко встретишь гармонию. Вы думаете, что вы центр Вселенной, а я
думаю, что я. В результате нет никакой надежды сыграть мелодию вместе. Мы гонялись за столькими тощими
зайцами сразу, что упустили одного самого жирного — богоцентричную жизнь.
Что бы произошло, займи мы каждый свое место и начни играть свою партию? Если бы мы исполняли
музыку, написанную Маэстро? Если бы Его песню поставили первым номером в программе?
Увидели бы мы изменения в жизни своих семей? По крайней мере услышали бы. Стало бы меньше
заявлений вроде «вот чего я хочу!» и больше «а чего от меня хочет Бог?»
Если бы бизнесмены переняли такой взгляд на жизнь? Отложили бы в сторонку планы по «деланию» денег
и стремлению к славе. И задумались бы, как отразить в своей жизни Бога.
А наши тела? Мышление Птолемея утверждает: «Жизнь создана для меня. Я буду наслаждаться ей». А
богоцентричное мышление устроено иначе: «Жизнь создана Богом. И я должен уважать Его владычество». Мы
бы и к нашим страданиям относились иначе. Утверждения вроде «моя боль доказывает, что Бога нет»
сменились бы, к примеру, на «моя боль глубже открывает мне Божьи цели».
Давайте говорить об изменениях в стиле Коперника. О здоровых изменениях. Жизнь имеет смысл, когда
мы занимаем в ней свое место. Удовольствия и проблемы — все для Него. Богоцентричная жизнь эффективна.
И она избавляет нас от жизни, которая эффективной быть не может.
Но как же нам измениться? Как нам вытолкнуть самих себя из центра собственного внимания? Съездить на
семинар? Повыть на Луну? Прочесть книжку Лукадо? Ничего подобного (хотя последняя идея автору приятна).
Мы перемещаемся от эгоцентричности к «богоцентричности», размышляя о Нем. Свидетельствуя о Нем. Следуя
совету апостола Павла: «Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся
в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2 Кор. 3:18).
Созерцание Господа изменяет нас. Сможем ли мы воспользоваться этим изменением? В любом случае, пусть оно произойдет. Кто знает? Может быть, мы просто найдем свое место во Вселенной.
Ч а с т ь п е р в а я
СОЗЕРЦАЯ ГОСПОДА
ГЛАВА 2
«ПОКАЖИ МНЕ СЛАВУ ТВОЮ!»
Моисей не на шутку взволнован. Он взывает о помощи. «Ты говоришь мне: веди народ сей, а не открыл
мне, кого пошлешь со мною... ибо по чему узнать, что я и народ Твой обрели благоволение в очах Твоих? не по
тому ли, когда Ты пойдешь с нами?» (Исх. 33:12,16).
Вряд ли мы можем обвинить Моисея в трусости. Он попал в окружение: с одной стороны израильтяне, жаждущие вернуться в Египет, с другой — горячие ветры пустыни и голые камни. Пастуху в отставке
необходимы гарантии. И Заказчик готов их предоставить. «Сам Я пойду, и введу тебя в покой... и то, о чем ты
говорил, Я сделаю, потому что ты приобрел благоволение в очах Моих, и Я знаю тебя по имени» (Исх. 33:14,17).
Кажется, полученных заверений вполне достаточно, но вождь все еще колеблется. Может быть, размышляет над этой последней фразой: «и то, о чем ты говорил, Я сделаю...» Тогда вдруг Бог позволит еще
один вопрос? Моисей глотает воздух, вздыхает и решается...
Как ты думаешь, о чем он будет просить? Он завладел вниманием Господа. Кажется, что Бог готов
ответить на любую его молитву. «И говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом
своим» (ст. 14). И вот патриарху представилась возможность просить о чем угодно. Что же он скажет?
Можно подать так много разных прошений. Целый миллион. В зеркале заднего вида у Моисея именно
столько подопечных (Исх. 12:37). Миллион бывших рабов. Упрямых, неблагодарных, готовых поклоняться
тельцу и роптать на каждом шагу. Если бы Моисей помолился: «Бог, преврати этих людей в овец!», кто бы его
упрекнул?
Овцы. Всего несколько месяцев назад Моисей был в этой же пустыне рядом вот с этой горой. Пас стадо.
Сколько всего произошло с тех пор! Овцы в пустыне ничего особенного не требуют, к тому же они не способны
смешать с грязью Божьи благословения. И уж точно они не станут поклоняться золотому теленку и требовать
возвращения в Египет.
А как победить врагов Израиля? Впереди ждут поля сражений. Битвы с хеттеями, иевусеями...
Обетованная земля кишит ими. Сможет ли Моисей вылепить из этих строителей пирамид боеспособную армию?
«О чем ты говорил, Я сделаю...»
«Господи, а можешь взять и перенести нас в Ханаан?»
Моисей знал, на что способен Бог. Весь древний Восток знал это. Истории о том, как жезл Аарона
превратился в змею, а Нил наполнился кровью, передавались из уст в уста. Воздух наполнялся мухами, так что
трудно было дышать. Жабы хрустели под ногами. В полдень наступала тьма. Выпадал град весом в фунт. Кожа
покрывалась кровавыми язвами. В семьях хоронили первенцев.
Бог превратил Красное море в красную ковровую дорожку. Манна падала с неба. Перепела почти что
сами прыгали в рот. Вода била из скалы. Бог может передвигать горы!
Фактически Он именно это и сделал с горой Синай, на которой стоял Моисей. Когда Бог говорил, гора
сотряслась, а колени Моисея подкосились сами собой. Он прекрасно знал, на что Бог способен.
