На страже Империи. Том 2 - Валентин Якимов
Так как никакой магии я не нашел, речь его оставалась ясной, а значит он вряд ли употребил что-то для изменения сознания, я… проникся некоторым уважением к княжичу.
Вот так приехать лично, без поддержки, к своему врагу, которого пытался убить на дуэли, который унизил тебя при куче народа… и рассказать ему, что ты неудачник. Это надо иметь или действительно серьезное мужество…
Или действительно серьезный хитрый план. Бдительность нельзя ослаблять ни на миг.
— Я услышал вас, княжич. Понимаю ваши стремления — никому не хочется выглядеть обузой и шутом. Вы хотите, чтоб я не создавал вам проблем?
Шувалов поджал губы.
— Нет… точнее, я бы выразился иначе. То, что вы — выдающийся маг, уже общеизвестно. То, что собранные вами люди уже показали себя в бою, в котором погибли многие более опытные чародеи — тоже. Я… я не думаю, что вы будете создавать мне именно проблемы. Что вы решите пойти на какую-нибудь мелочную месть, жалкую подлость ради искупления старых обид. Все, что я о вас знаю, говорит, что вы не станете так поступать.
Я прищурился. Ну и ну. Интересно, кем я выгляжу в его глазах? Быть может, лучшим человеком, чем я есть? Ведь я только-только обдумывал эту самую подлость. Я тут же об этом поинтересовался:
— А какое мнение вы обо мне составили, Ваше Сиятельство? Мне казалось, вы ни разу не смотрели на меня без ненависти и презрения. Ни разу за обе наши встречи.
Княжич посмотрел мне прямо в глаза. Щеки его чуть раскраснелись. Однако, явно желая как-нибудь колко ответить, собеседник и сейчас смотрел спокойно, с достоинством.
— Наша дуэль, барон. Вы знали, что я думал убить вас. Скажу прямо: я уже делал так. На моем счету четыре смерти поединщиков. С высоты своего опыта я считаю, что прав был лишь в одном случае. Тот человек гнусно оскорблял мою матушку. Но вы — другое дело. Вы не только не расправились со мной, хотя теперь я уверен, что могли. Вы преподали мне урок! То плетение, которое вы сотворили — Пробойник! Только затем, расспросив об этом учителей, я узнал, что обычно его осваивают лет в тридцать. А благодаря тому, что тогда я просто увидел ваше безупречное его сплетение, я… сумел повторить!
У меня брови поползли вверх от удивления. Вот уж чего-чего, а того, что пылкий юноша не просто усвоит урок, а буквально его выучит, я не ожидал ни секунды.
— Не соизволите продемонстрировать? — задумчиво спросил я.
Шувалов продемонстрировал. В его ладони возни бушующий сгусток рыжего пламени размером с мяч, А затем вокруг этого шара появилось еще кое-что.
Я не смог сдержать легкой улыбки. Так крива и избыточна оказалась его конструкция пробойника. Но затем я взглянул на княжича серьезно. Куда серьезней, чем минуту назад.
Ведь сам я Пробойнику без наставника обучиться так и не сумел.
— Вы выдающийся маг, Ваше Сиятельство. — абсолютно серьезно сказал я. — Только что я стал действительно вас уважать. Немножко.
Криво усмехнувшись, Василий развеял шар с пробойником, и вновь повернулся ко мне, отвесив легкий поклон.
— Благодарю. Хоть вы меня и жутко бесите своим высокомерием, барон, но я польщен вашими словами. Немножко. Кстати, а что за прелестная леди нас подслушивает?
Он бросил взгляд мне через плечо. Я, впрочем, даже не обернулся. Давно уже чувствовал присутствие еще одного человека. И по слабому, еле пульсирующему, Источнику, с самого начала узнал этого человека.
— Юлия. — обернулся я, пристально глядя на то место, где в густых зарослях пряталась эта шпионка недоделанная. — Почему вы не отправились отдыхать? Вам нужно восстанавливать ману и следить за здоровьем.
Из зарослей раздалось шуршание листвы, а затем к нам на дорогу кое-как выбралась пошатывающаяся Горская. С бледным лицом, горящими румянцем щеками и растрепанной черной косой, в которую набились веточки и листья.
Девушка тут же поклонилась — но только мне. На княжича она подчеркнуто не обращала внимания.
— Простите меня, господин Лихачёв! Я подумала, что вам может понадобиться помощь и… Остальные отговаривали меня, но я не пожелала лежать пластом, пока вы тут…
Я подошел к окончательно засмущавшейся девушке и мягко положил руку ей на плечо.
— Юля. Я очень ценю твою заботу обо мне. Спасибо, что побеспокоилась. Но сегодня наш старый знакомый наведался к нам с миром. К тому же, он очень хотел перед тобой извиниться за ту отвратительную сцену в больнице! Так что замечательно, что ты пришла…
Я лукаво посмотрел на княжича. Пусть и не сразу, но Василий узнал эту фигуру, это лицо, эту черную косу. Да и имя той, из-за которой проиграл на дуэли, кажется, не позабыл.
— Т… Вы… Юлия Горская? — удивленно промямлил он. — Но я ведь не…
Я посмотрел на Шувалова взглядом, которым, думаю, можно было забивать гвозди. Пусть эта сволочь только попробует не принести извинения моей соратнице! Если он не готов переступить себя даже в таких мелочах, о доверии на поле брани не может идти и речи.
Княжич побагровел.
— Барон, вам не кажется, что присутствие посторон… третьих лиц при нашей беседе… несколько излишне?
Мой взгляд поскучнел. Не сдержится. А я ведь только-только начал немного уважать этого бойцового петуха.
Но нет! Сдержался!
— Но, впрочем… вы здесь хозяин. К тому же, эта девушка правда наша общая знакомая. Юлия… госпожа Горская, кажется?
Василий сделал пару шагов в сторону девушки. Баронесса вся сжалась, нервно схватилась за мою ладонь. Похоже, тот случай не прошел для нее бесследно. Мало приятного, когда на тебя кричат, унижают ни за что, а затем еще и калечат, лишая красоты на всю жизнь из нелепой приходи.
Ведь без моей магии лицо девушки вряд ли восстановили бы в прежнем виде. Что-то я вновь начинаю презирать этого Шувалова…
— Юлия. — княжич вдруг плавно, отточенным жестом, опустился на одно колено. Надо же, не постеснялся испачкать придорожной пылью модные брюки! — Я осознал, что был неправ. Что поступил тогда с вами как последнее охамевшее быдло, простите за выражение. Осознал еще тогда. Но гордость
