Мастер темных Арканов 4 - Сергей Витальевич Карелин
— Что происходит? — возмущенно повернулась к нему Мария, предупредительно остановив меня, готового высказать мужчине всё, что я о нём думаю. — В вашем кафе совершено покушение на князя Черногряжского — тон девушки звучал холодно и сухо. — Где ваша охрана, разрешите спросить? Она, кажется, позорно сбежала? Насколько мне известно, из императорского указа, который вы должны прекрасно знать, следует, что в питейных заведениях должны быть приняты меры по охране посетителей. И где же ваши меры, позвольте поинтересоваться? Неужели вы не видите, чем все закончилось? — аристократка невозмутимо кивнула на трупы.
— Но я… я… — администратор начал заикаться.
Фонвизина одарила его презрительным взглядом и, достав моб, быстро набрала номер.
— Да. Это я, папа, — произнесла она в трубку. — У нас убийство. Трое наемников. Да, напали на нас. Нет, я в порядке. Пришли кого-нибудь. Да. Да. Ждем.
— А с кем вы разговаривали? — наконец взял себя в руки мужчина. — Может, нужно вызвать полицию?
— О, она уже в пути. Мой отец — начальник Департамента полиции города Москвы, — сообщила Маша.
После этих слов администратор вновь подвис. Ну а дальше…
Через десять минут прибыло аж пятеро полицейских, возглавляемых представительным господином с испанской бородкой, аккуратно зачесанными назад черными волосами, которые уже посеребрила седина, и строгим смуглым лицом. Полицейские занялись трупами, а вот господин подошел к нам. Тёмные зрачки внимательно разглядывали нас, под конец безошибочно остановив свое внимание на мне. А затем посмотрели на Марию.
— Ты как, дочка? — в голосе прибывшего звучали теплота и волнение.
— Все в порядке, папа, — ответил та. — Мы справились…
— Я так понимаю, князь Черногряжский? — строго поинтересовался он у меня.
— Да, — коротко кивнул я.
— Дмитрий Ильич Фонвизин. Глава Московского департамента полиции, — сухо представился он. — Думаю, вы и так об этом знаете. Ваши убийцы родом с одного из кавказских тейпов. У них ограниченная способность использования карт. Видите ли, кровь у горцев обычно смешанная, поэтому получаются полукровки, и их, конечно, больше учат обращению с холодным оружием. Таких часто используют в качестве наемников, этакий достаточно дешевый вариант. — Теперь князь не отрывал от меня взгляда. — Прошу вас рассказать, что здесь произошло. Коротко. Подробности мы выясним и с помощью магии.
— Да непонятно… — пожал я плечами. — Зашли в кафе. Уже заканчивали ужин, подвалила эта троица… — ну а дальше в двух словах попробовал описать бой.
Фонвизин слушал меня внимательно и не перебивая, затем уважительно кивнул.
— Я все понимаю… Вы держались достойно. НО… — глаза его вдруг округлились. — Вера! — внезапно заорал он. Я аж вздрогнул, как и все мои спутники. И почти сразу понял, что так испугало Машиного отца. Из моего плеча по-прежнему торчал кинжал. С ума сойти! Видимо, в горячке битвы я напрочь о нем забыл. Да и не только я…
Теперь же боль внезапно вернулась. Я зашатался и, если бы не Игорь с Волконской, то точно бы упал.
— Вот же… — первый раз слышал, как ругается эльфийка. Иви сразу же оказалась рядом со мной, и ее ладони легли на рукоять торчащего из меня клинка. — Простите, господин, — виновато прошептала она, и в следующий миг боль отступила.
Меня сразу посадили на стул и окружили женской заботой. Когда через две минуты появилась та самая Вера — полноватая женщина средних лет, оказавшаяся дежурной целительницей, кинжал уже покинул мое тело, а рана, спасибо Иви, зарубцевалась. Правда, эльфийка предупредила, что восстановление наступит не раньше, чем через два дня.
— На клинке был магический яд, — виновато сообщила остроухая, словно сама наносила отраву. — Я его вычистила, но если резко двигать рукой, то ощущения могут быть болезненными.
Я тут же проверил… Вроде никакой боли, но целительнице всё же виднее. После Иви меня осмотрела осмотрела и Вера. Надо было видеть лицо дежурной целительницы.
— Это ты? — уставилась она на эльфийку.
— Да, — скромно кивнула Иви.
— Тогда мне здесь делать нечего, — покачала та головой и повернулась к Фонвизину, с интересом наблюдавшему за происходящим. — Князь практически здоров. Идеальное лечение!
— Что ж — Фонвизин-старший проводил взглядом удаляющуюся целительницу, — а теперь кое-какие формальности…
В кафе мы провели еще полчаса. У всех (кроме Марии) взяли показания, а позже с миром отпустили. Понятное дело, меня подробно расспросили о моих врагах, и я их тут же перечислил. Услышав фамилии, начальник департамента полиции слегка посмурнел. Однако, на прощанье всё равно пообещал обязательно разобраться и сообщить мне результаты расследования. Причем последнее сказал под давлением дочери, что смотрела на родителя весьма многозначительно.
— Я буду вынужден сообщить о происшествии вашему ректору, — сказал он мне. — Но, думаю, вас, князь, стоит только поощрить за такой бой. Да и боец у вас интересный… — Дмитрий Ильич прищурился, видимо, ожидая от меня комментария, но я промолчал.
На этом мы и распрощались.
На обратном пути в академию в летте сначала стояла тишина, а потом народ словно прорвало. Началось бурное обсуждение того, кто вообще мог устроить подобный беспредел. Впрочем, толком кого-то предположить мы не смогли. Да и меня самого терзали смутные сомнения. Покушение запросто могли организовать и Некрасов, и Потёмкин, и Демидов.
— Не-а, — твердо заявила Холмогорова, отметая все наши подозрения. — Если это кавказские тейпы, как отец Марии сказал, то такие аристократы как Некрасов и Потемкин связываться с ними не станут. Это ниже их достоинства. Да и Демидов тоже…
— Демидов может, — возразила Варвара. — Такой козёл…
Впрочем, подобные доказательства друзей совсем не убедили.
В академию мы прибыли часов в одиннадцать ночи. Слава богу, никого постороннего на стоянке не было: народ уже спал. Мы по-тихому разошлись по своим комнатам. На этот раз Иви осталась у меня, и я не видел никаких причин, чтобы возражать. Тем более ее слова о том, что мне требуется наблюдение и лечение, были совершеннейшей правдой.
А вот на следующей день, в понедельник, я реально почувствовал себя настоящей звездой телеэкрана или как там еще правильнее сказать… Короче говоря, в полной мере ощутил свою собственную популярность.
Первым делом, после того как Иви ускользнула из моей комнаты,
