Король арены 6 - Сергей Александрович Богдашов
В это время мимо меня промчалась семейная пара, умудряясь ссориться прямо на ходу. Нет, они не скандалили и не кричали, скорей, шипели друг на друга. Заметив меня, парочка заткнулась и дальше проследовала молча.
Вскоре последовал звук падения, какая-то возня и раздался крик:
— Ах ты мерзавец! Решил подло напасть на офицера флота!
— Гарольд, стой! Это не он! — попытался остановить моряка его приятель.
Но было поздно. Сначала раздался хлёсткий звук пощёчины, отдав эхом по коридору, потом визг женщины, и буквально через несколько секунд дальний конец коридора наполнился топотом сапог. Охранники пожаловали. Чуть ли не всем нарядом примчались.
— Каждый сам кузнец своего счастья, — едва слышно произнёс я эпитафию карьере флотского.
Простых гостей на этом банкете не было. Куда не плюнь — сплошь высшая аристократия.
Вот тут-то мне в голову и пришла здравая мысль — в конце концов, кто я такой, чтобы участвовать в разборках высшего общества! Они и без меня справятся. Тем более, охрана присутствует и там наверняка найдётся кто-нибудь, в чью обязанность входит разбираться с подобными случаями.
Это же не бандиты девушку на улице обижают. Тут всё гораздо смешней…
Офицеры наверняка хотели устроить подлость. Оттого и были вдвоём. Расчёт строился на том, что слова двух аристократов, против одного сопляка, пройдут без всякого сомнения, а пощёчина непременно явится поводом вызова на дуэль, иначе потеря чести гарантирована.
Тяжело вздохнув и мысленно сочувствуя морякам, я вернулся в зал, чтобы заесть горечь предстоящих им неприятностей ещё парочкой тех шикарных бутербродов, отполировав их восхитительный вкус бокалом вина. Моё амплуа даже позволяет всплакнуть в таких случаях, да так, чтобы слёзы струями брызгали из глаз. Есть у нас, клоунов, такая приспособа. Обычная груша с водой и две трубочки, приклеенные к вискам пластырем телесного цвета.
— Эх, нет здесь достойного зрителя… А то я бы им показал! — высказался я от всей души, а потом подумав, решил съесть ещё один бутик.
Очень они тут аппетитные… А вкус — м-м-м, нет слов!
Глава 8
Глава 8
После банкета я переночевал в своём номере совершенно один, о чём ни разу не пожалел.
Хоть какое-то разнообразие, даже приятное. Тем, кто недоверчиво хмыкнет на это утверждение, советую пару дней питаться одной халвой. Потом и ржаная корочка хлеба за лакомство сойдёт.
В результате на завтрак я спустился заметно раньше обычного, выспавшись и хорошенько отдохнув.
Похоже, майри так привыкли к моему расписанию, что ранняя побудка оказалась для них сюрпризом. По крайней мере ни в зале, ни во время прогулки, я никого из них не увидел.
Ради интереса, я выбрал для себя новый маршрут, свернув в один из кварталов, где раньше никогда не был. Там как раз успел к открытию очень нарядной лавки, продающей артефакты.
Парень, как бы не мой ровесник, занимался открытием ставней. Процесс давался ему не легко, так как ставни были не самыми простыми. Охранных рун на них нанесено приличное количество.
Я терпеливо дождался, пока он справится с открытием магазина, так как обычной лавкой артефактора это нарядное помещение назвать уже было сложно. Слишком мажорно оно выглядело, на фоне ранее виденных мной обиталищ артефакторов.
Те, обычно, предпочитали небольшие дома, где на втором этаже располагалось их жильё, а на первом были мастерская и лавка, имеющая всего лишь пару прилавков внутри комнатёнки, сопоставимой по своим размерам с иной приличной кухней из моего мира.
Возможно оттого никто из артефакторов в центре столицы и не жил. Тут земля настолько дорогая, что не по их доходам содержать жильё и мастерскую, а вот магазин…
Впрочем, почему бы и нет, если тут выставлен чуть ли не полный перечень артефактов, понятно, что не эксклюзивного уровня, но собранных не только со всей столицы, а как бы и не с разных концов страны.
Что могу сказать…
Академии Белговорт стоит заказывать туры в этот магазин, по крайней мере студентам факультета артефакторики, чтобы они смогли понять, насколько широк и многогранен мир артефактов.
Очень многое, что я тут увидел, вовсе не соответствует общепринятой классике.
Исследование и понимание таких артефактов наверняка поможет студентам Академии Белговорт глубже проникнуть в магический мир и обрести мастерство, необходимое для их успешной карьеры в артефакторике.
— А это что у вас? — подошёл я к настенной витрине, на которой были выставлены бронзовые ошейники разного размера.
— Ошейник молчания. Всех четырёх размеров. От самых маленьких и до взрослых.
— Занятные штучки, — решил подбодрить я продавца, — Не подскажете, как их правильно применять?
— Так никакого секрета нет. Надеваете на шею тому человеку, криков которого вы не желаете слышать, и если вам угодно взглянуть, то вот тут очень своеобразный замочек имеется, который без специальной вилочки, отживающей сразу три защёлки, никак не расстегнуть. Любая иная попытка избавиться от ошейника станет крайне болезненной, — начал сходу распинаться младой вьюноша, явно желая втиснуть мне видимо не очень ходовой товар.
— М-м, даже не готов предположить, как этот артефакт возможно использовать, — постарался я сделать вид, что задумался.
— В нашем квартале они действительно особой популярностью не пользуются, но в соседних, особенно в тех, где изволят проживать чиновники и руководство городской стражи, вполне и вполне. Там их вовсю раскупают. Особенно небольших размеров.
— Артефакт звук гасит?
— Вовсе нет. На любой громкий звук он отзывается крайне болезненным воздействием для носителя. Настолько сильным, что детей рекомендуется при первом применении высадить на горшок, обычно они писаются, а то и больше. Степень громкости можно регулировать переключателем на три положения. От простого хныканья и до крика. Артефакт не дорог, так как он рассчитан всего лишь на шесть — восемь перезарядок часов по восемь каждая, зато величина наказания выверена и соответствует размеру ошейника.
Хм. Вот и ещё один пазл сложился. Но пока невнятно.
Я закрыл глаза и попытался вспомнить. Вспомнить тот день, когда я случайно наткнулся на детишек, сигавших в калитку особняка чиновника из Белговорта. Было темновато, и я не был готов оказался к такому наблюдению. Но тут меня одолело любопытство.
Только сейчас я задал себе вопрос — видел ли я на них
