Мо Сян - Ольга Рубан
Сюй замолчал, веки его набрякли пьяными слезами. Вслед за ним умолкла и бабушка Лю.
- Папа работал на красильне за фэ́ни, ютились мы в гнилом, продуваемом всеми ветрами, бараке, - продолжил Сюй, - Мама тоже пыталась работать, но она большую часть времени была или беременна, или только разрешившись от бремени. Бывало, нам по несколько недель приходилось питаться одним пустым рисом. Помимо меня, самого старшего, в семье было восемь детей. Я прекрасно помню ту куклу. Это была единственная настоящая кукла в нашем доме, не считая, конечно, поделок матери из старых лоскутов и вырезанных отцом – из дерева.
А вскоре после получения «наследства» мы внезапно зажили очень хорошо. У семьи появилась возможность переехать из города в деревню и работать на собственной земле, которая оказалась удивительно плодородной. Уже через полгода мы катались, как сыр в масле. Выращивали овощи, ягоды и фрукты. Обзавелись несколькими молочными коровами и бычком, развели свиней и уток. Конечно, никаких параллелей с появлением в семье куклы мы не проводили, пока к матери не нагрянул один из братьев. Между делом, он стал выпрашивать куклу. Мама удивилась такой просьбе, но отказала, зная, что это по-прежнему любимая игрушка детей. Брат ушел с пустыми руками, и той же ночью мы проснулись в горящем доме. Родители вынесли нас во двор и бросились спасать животных. На помощь сбежались соседи. Дом спасти не удалось, но ни одно живое существо на ферме не пострадало. При разборе пожарища среди головешек я нашел и то, что осталось от Мо Сян. Меж обугленных волокон виднелось что-то светлое. Это был чудом уцелевший свиток с неясными письменами, - Сюй ткнул в порыжевшую фотографию, - я сохранил его, а потом, много лет спустя, сфотографировал. Это был он. Дракон!
После пожара отец оборудовал хлев под временное жилище. Все наши сбережения сгорели в огне, но мы не отчаивались. Зная, какой благодатью полнилась наша земля, мы рассчитывали вскоре возместить ущерб и начать новую стройку. Только не догадывались, что вместе с куклой, ушла и наша удача. Дела не клеились, скот начал болеть, а огород чахнуть. Кроме того, каждую ночь все мы просыпались от кошмаров и сбивались в кучу, точно испуганные овцы. Что-то… бродило снаружи. И пело. С каждой ночью все ближе. Скорее всего, через несколько дней мы бы тоже «пропали без вести», если бы не соседка. Местная знахарка, к которой мать побежала за советом, быстро размотала этот клубок. И подсказала выход.
Сюй навалился грудью на стол, дыхнул кислятиной Алле в лицо, но она даже не поморщилась, вся обратившись в слух.
- То, что тебе снится - не плод фантазии! Это место существует! Надо ехать в Шэньси, на тайные рисовые террасы. Только там можно устроить подлог и освободиться от Матери. Жертву выбери сама.
Алла смотрела в мутные, испещренные капиллярами глаза Сюя и старалась не пропустить ни слова.
- Наша мама сразу определилась с жертвой. Отец умолял ее пожертвовать самой маленькой – нашей новорожденной сестренкой Сюэцзюнь. Но мама в ответ ударила его по лицу, и больше он об этом не заговаривал. Детей мы оставили на соседку, и вдвоем поехали проводить маму. Я помню, как мы стояли у насыпи, рыдали в голос и глядели на ее спину, бредущую прочь меж рисовых кустов под лучами черного дымного солнца. А когда на горизонте появилась Мать, папа закрыл мне ладонью глаза.
Сюй откинулся на спинку стула и надолго присосался к горлышку пластиковой бутылки.
- А что она вообще такое… эта Мать? – спросила Алла боязливым шепотом.
- Местные монахи рассказывали, что некогда на золотом драконе спустился на Землю Великий Правитель Хуан-ди. Вместе со своим воинством он правил долго – долгие столетия. В его честь были построены самые большие пирамиды. И, согласно легендам, была у Хуана-ди тренога, в которую были заключены все демоны и чудовища. Когда Правитель понял, что его время подошло к концу, он оседлал своего дракона и собрался возвратиться обратно – на звезды. Земные же правители хотели уйти с ним и стали цепляться за хвост взлетающего дракона. От тяжести дракон рухнул, а тренога разбилась, выпустив чудовищ в мир.
Его воинство быстро пленило большинство их обратно, некоторые же попрятались в самых темных и дремучих уголках планеты. Но одно из них было особенным! Муцинь отстояли сами люди, упросив Хуана-ди отпустить её. Мать ушла в самое глухое место Китая – на бесплодное и мертвое плато за глубоким ущельем. В считанные дни место это превратилось в цветущую, плодородную долину, и местные жители перестали умирать с голоду. Хуан-ди позволил Муцинь остаться, но взял с местных клятву, что они будут строго следить, чтобы и Она сама, и ее отпрыски навсегда оставались в пределах Долины.
- Вот, - Сюй подвинул Алле обрывок каких-то обоев, - Это карта.
На обрывке корявенько и торопливо, но очень подробно был нарисован маршрут с петляющим по краю кривых треугольников (пирамид - догадалась Алла) пунктиром дороги, оканчивающимся узким ущельем у небольшого, окруженного горами, плато. Это было похоже на рисунок старого кувшина с узким горлышком и пузатым основанием.
- Слушай, - Алла схватила китайца за пухлое запястье, - Будь моим провожатым! Я заплачу́ любые деньги. Понимаешь, я понятия не имею, куда ехать, толком не знаю языка, а Дюня… в общем, я не уверена, что…
Сюй, услышав перевод, тут же выдернул руку и затряс головой.
- Никогда больше, ни за что! – перевела его возмущенный лепет Бабушка Лю, - Разве я похож на дурачка? Ты ведь меня первого и вытолкнешь за насыпь!
- Но… ты ведь не брал в руки мою куклу, - нахмурилась Алла, - Чего же ты боишься?
- Матери плевать, кто заменит ее мертвое Дитя. Я здесь, чтобы помочь, но не более того. Вот тебе карта. Если хочешь жить сама или дать жизнь близким, следуй ей. Когда прибудешь на место, иди к па́годе. Деревня давно заброшена, но в монастыре по-прежнему несут караул жрецы. Обратись к ним и следуй их указаниям.
…
Сразу от Бабушки
