Саманта Тоул - Жажда скорости
‒ Ха! К счастью, нет. Вызов принят.
Затем все происходит довольно быстро. Я зачерпываю чуть-чуть мороженого и начинаю поднимать руку, чтобы замахнуться ложкой на него. Черт, он действует слишком стремительно. Он не шутил. Я сумела забрызгать его футболку мороженым лишь самую малость до того момента, как сама оказалась лежащей на спине, а вырванная из рук миска валялась где-то на полу; Каррик же с самодовольной ухмылкой сжимает мои руки у меня над головой, выдергивая ложку из моих пальцев.
‒ Что ты там говорила? ‒ нахально спрашивает он, нависая надо мной с ложкой в руке, и водя ею у меня перед лицом, чтобы подразнить.
‒ Гр-р-р-р, ‒ рычу я и закрываю глаза, ожидая, когда же упадут капли мороженого.
‒ Сдаешься? ‒ его голос стал ниже.
Это вызывает пульсацию внизу живота.
Я открываю глаза, встречаясь с его взглядом.
‒ Ни за что. Предпочитаю оказаться измазанной мороженым, чем покориться.
Что-то вспыхивает в его глазах после того, как я произношу последнее слово.
‒ Просто сделай, что хотел, и покончим с этим. ‒ Я зажмуриваюсь, готовая быть покрытой мороженым.
Затем я чувствую это ‒ что-то достаточно большое и довольно многозначительное упирается в мое бедро.
У меня перехватывает дыхание, и я распахиваю глаза, чтобы встретиться с его взглядом.
Его лицо значительно ближе к моему, чем момент тому назад.
Смотреть в его глаза в это мгновение… так горячо.
Мое тело оживает, реагируя на него словно по щелчку переключателя.
Его тело на моем, и его твердость, прижимающаяся к моему бедру. Осознание того, что всего лишь одно нахождение так близко ко мне делает с ним подобное, сводит меня с ума.
Я прикусываю губу.
Он резко вдыхает. От этого мышцы на его груди сокращаются. Его глаза темнеют от желания.
Опуская к моему рту ложку, он проводит ею по моим губам, покрывая их мороженым. Я втягиваю воздух из-за холодных прикосновений.
Отбрасывая ложку на пол, он опускает голову. Смотря мне в глаза, он очень медленно проводит языком по моим губам, слизывая с них мороженое.
Господи Иисусе.
Я застыла. Каждый мускул моего тела недвижим. Я не смогла бы шевельнуться, даже если бы захотела.
И на самом деле я не хочу.
Совсем, совсем не хочу.
С того самого момента, когда я встретила Каррика, я могла думать лишь о том, каково поцеловать его, попробовать его… и теперь, похоже, я это выяснила.
Даже понимая, что не стоит этого делать, так как ни к чему хорошему это не приведет, я не могу найти в себе силы воли остановиться.
Но нужно хотя бы попытаться.
‒ Что ты делаешь? ‒ шепчу я. Слова кажутся неубедительными и бессмысленными.
Он медленно моргает, закрывая свои голубые глаза, а языком увлажняет свои губы.
Боже, он так красив.
Когда он снова открывает глаза, смотря на меня, я вижу, насколько их заволокло жаждой, и это поражает меня в области между ног.
‒ Побеждаю, ‒ шепчет он.
Затем он захватывает мой рот самым чувственным и сладостным поцелуем, который я только испытывала.
Каждое нервное окончание в моем теле загорается жизнью. Словно я находилась в спячке все эти двадцать четыре года и сейчас очнулась от одного лишь прикосновения его губ.
Его язык врывается в мой рот, мягко скользя по моему. Я могу почувствовать сладость мороженого на его языке.
На вкус он был таким, словно внезапно исполнились все мои мечты.
Я стону, руками обвиваю его шею, пальцами вплетаясь в волосы на его затылке.
Мои действия находят в нем отклик. Рыча, коленями он раздвигает мои ноги. Располагаясь между ними, он вжимается в меня. Каждый дюйм его твердого желания прижамается к моей изнывающей от жажды плоти.
Господи, это великолепно.
И я знаю, что нахожусь в наихудшем положении, потому что не хочу останавливать его, особенно когда он начинает вдавливаться в меня.
Вдруг знаменитая басовая партия из песни “The Chain” группы Fleetwood Mac, громко раздавшаяся из моего телефона, лежавшего на кофейном столике, отрывает меня от Каррика и вырывает из момента, в который я позволила себе погрузиться с головой.
Вот дерьмо! Что я делаю?
‒ Игнорируй. ‒ Он снова обрушил свои губы на мои, вплетая пальцы в мои волосы, возвращая меня обратно, чтобы продолжить.
И, боже, я хочу целоваться с ним.
Но мой мозг уже включился и говорит мне, что нужно прекращать это.
Потому что продолжение ни к чему хорошему не приведет. Не говоря уже о разрушенной дружбе.
Каррик гонщик. И мой друг.
Я чувствую, как нутро скручивает от ощущения дискомфорта.
Положив руки ему на грудь, я отталкиваю его прочь.
‒ Стой. Нам нужно остановиться, ‒ задыхаясь, говорю я.
‒ Остановиться? ‒ Он выглядит не очень-то счастливым от такой идеи.
Да и я тоже вроде как. Но правильнее прекратить.
‒ Да, остановиться. ‒ Я изворачиваюсь, чтобы выбраться из-под него, и соскальзываю с дивана. Поднявшись на неустойчивых ногах, я начинаю пятиться. Мне нужно создать между нами дистанцию. ‒ Это… этого не должно было произойти. ‒ Пальцами я прикасаюсь к губам. Я все еще могу чувствовать его на них.
Каррик садится и пристально смотрит на меня в смятении и с непониманием.
‒ Это должно было случиться абсолютно точно. И это нуждается в том, чтобы продолжать случаться. ‒ Он встает на ноги.
‒ Нет. Я не могу так поступить с тобой, ‒ мой голос стал резким. Я не хотела, чтобы он стал таким.
‒ Ты не можешь так поступить со мной? ‒ На его лице появляется выражение гнева. ‒ Что это, блядь, должно значить?
Вам знакомо чувство, когда вы осознаете, что роете самому себе яму, но уже не можете остановиться, несмотря на все старания?
Это именно тот случай.
‒ Это значит, что ты это ты, а я это я. ‒ Я прижимаю руку к груди.
‒ Я это я? ‒ Он стал выглядеть практически взбешенным.
Я смутилась и рассердилась. Если быть честной, то я тоже похотливая.
‒ Да! Ты ‒ Каррик Райан ‒ мужчина-шлюха, первосортная причем! Ты трахаешь все, что движется, а я не хочу быть одной из этих двинутых трахнутых девок! Я работаю на тебя, ты пилот, а я не вступаю в отношения с пилотами. Ты знаешь это!
Тишина в моей голове отзывается притупленным глухим стуком. Я не отдаю себе отчет в том, что говорю, но знаю, что все очень плохо. Это понятно по тому, как Каррик смотрит на меня, словно я вызываю у него отвращение.
Вздыхая, я запускаю руку в волосы.
‒ Слушай… я неправильно высказалась…
‒ Нет, мне кажется, ты все сказала правильно. ‒ Его голос жесткий и холодный.
‒ Я… ‒ Не знаю, что говорить. Я испускаю смиренный вздох. ‒ Наверное, мне стоит идти.
‒ Да. Наверное, стоит. ‒ Он не смотрит на меня. Он отворачивается и смотрит в окно.
Взяв телефон и ключи с кофейного столика, ногами я скользнула в шлепанцы.
Когда я приоткрываю дверь, я обращаюсь к его спине:
‒ Я увижу тебя позже?
Я выжидаю мгновение, но не слышу ответа. Отпуская дверь, я позволяю ей захлопнуться после моего ухода.
Как я могла допустить, чтобы это случилось?
Мы целовались, а теперь злы друг на друга, и это так глупо.
Я сижу на кровати в своем номере ‒ как и последние два часа с момента, когда покинула Каррика ‒ и несусь по волнам эмоций от гнева к печали, а затем возвращаюсь к гневу. Сейчас наступила стадия смирения. И сожаления.
Сильного сожаления.
Мне было ненавистно то, как мы все оставили. Я не хочу ссориться с Карриком.
Он лучшее, что есть в моей жизни.
Мама мне всегда говорит, что нельзя ложиться спать, находясь с кем-то в ссоре. Честно говоря, я вряд ли смогу сегодня заснуть, если не улажу все с Карриком.
Я не хочу, чтобы это испортило все, чего мы достигли.
Поцелуй вообще-то не должен портить что-либо.
И, да, когда я целовала его, во мне зажглась искра, и жизнь снова обрела краски, но я смогу себя контролировать в его присутствии. Потому что лучше быть с Карриком в любом его проявлении, чем совсем без него.
Решение принято, я снова надеваю шлепанцы, хватаю телефон, ключ от номера и направляюсь к лифту.
Пока я поднимаюсь к нему на этаж, внутри меня все бушует от нервозности.
Когда двери лифта разъезжаются со звонком, я полна решимости, и устремляюсь к его двери.
Подняв руку, я стучу и жду.
И жду.
Нет ответа.
Его здесь нет?
Я снова стучу, на этот раз громче, чем прежде.
Все еще ничего.
Я постояла мгновение, испытывая опустошенность. Я готова обсудить с ним все и прояснить ситуацию, а его здесь даже нет, черт бы его побрал.
Я задаюсь вопросом, где же он?
Может он вышел и встретился с Беном, чтобы отдохнуть в его компании.
Напишу ему сообщение, спрошу, можем ли мы поговорить. Если мне нужно будет пойти и найти его, чтобы увидеться, то все это будет нормально. Просто мне действительно нужно поговорить с ним.
