Тринадцатый XII - Виктор Молотов
— Хм, логично. А попробуйте вот эту шпагу, — Тимофей Сергеевич снял со стены самое дорогое оружие.
— Слишком много украшений, — сказал я, подбрасывая шпагу в руке. — Но при этом она легче всех остальных.
— Это фамильная шпага Голицыных. Уверен, если вы её не заберёте, это сделает сам Анатолий Андреевич.
— Обойдётся. Беру эту.
— Тогда я принесу её к заднему двору. И вы ещё не определились с секундантом.
— Вот ты им и будешь.
— Хорошо, — кивнул он. — Тогда побегу всё готовить.
— И правильно, раньше начнём, раньше прольётся кровь.
Тимофей Сергеевич вздрогнул от этих слов, но я сделал вид, что не заметил.
Пока во дворе готовили место для дуэли, а гости и телевизионщики перемещались туда, я ждал, что старик придёт выбирать оружие. Но не дождался. Тимофей Сергеевич позвал меня на дуэль раньше.
Если Анатолий Андреевич взял шпагу не из оружейной, значит, в ней и кроется весь секрет. Оружие может быть заколдовано, но если его сделал умелый артефактор, то это практически недоказуемо. Системы защиты от обнаружения магии там будут на высоте.
Я вышел во двор. Был уже глубокий вечер, но здесь было светлее, чем днём. В воздухе летали магические шары, которые контролировал Родион Константинович.
Неудивительно, что секундантом старика стал Вячеслав.
Мы с Анатолием Андреевичем встали в двадцати шагах друг от друга, как того требовали дворянские правила при дуэлях. А журналисты и гости выстроились по кругу, пристально наблюдая.
Секунданты поднесли нам шпаги, лежащие на вытянутых чёрных подушках. И вот сейчас мне было сложно скрыть удивление. Оружие у старика было точно такое же, как и у меня.
— Желают ли стороны примириться? — спросили у нас секунданты.
— Нет, — мы со стариком ответили хором.
И на этом формальности были соблюдены.
— Я дам вам фору. Атакуйте, — холодно сказал я.
Хотя раз меня вызвали на дуэль, значит, и я должен был атаковать первым. Но мне хотелось сперва увидеть, на что способно оружие старика, и уже от этого выстраивать стратегию боя.
Скорее всего то, что лежало у меня в руках, было искусной подделкой, сделанной для всяких проверок. А настоящее фамильное оружие Голицыных было хорошо спрятано.
Анатолий Андреевич ухмыльнулся, словно я сделал ему одолжение. Сперва он сократил дистанцию. Быстро встал в стойку и нанёс молниеносный колющий удар.
Я едва успел увернуться. Феноменальная скорость! И это у человека, который только недавно вновь научился ходить.
Увернувшись от второго удара, я выставил свою шпагу. Клинки скрестились, и звон оружия раздавался на всю округу.
Парировать удары было куда сложнее, чем я думал.
Но очень быстро я заметил, что руки Анатолия Андреевича двигаются куда быстрее, чем все его остальное тело. Вот оно! Шпага дерётся сама.
Отскочив на два шага назад, я увидел, как оружие ринулось вперёд, а старик едва успевал за ним.
— Смотрю, сноровку растеряли, — спешно сказал я, нанося удар.
Но противник выставил защиту.
— Догадался, — усмехнулся он. — Всё равно ничего не докажешь.
— Такая благодарность за спасение вас не красит.
— Это судьба, что ты нашёл меня в этот день. Я должен остановить тебя!
Бой продолжался долго. Минут двадцать, без какой-либо передышки.
Старик уже выдохся, и было хорошо заметно, что он не поспевает за шпагой. Я же замедлился, делая вид, что тоже устал.
И когда мне удалось усыпить его бдительность, я резко развернулся, ушёл от удара. Обогнул старика и приставил лезвие к горлу.
— Сдавайся, — спокойно сказал я.
По сравнению с моими магическими тренировками, эта дуэль лишь разминка.
— Нет!
Тогда я на миг оторвал шпагу от горла и ударил ей по руке. Оставил глубокий порез, но старик выронил шпагу. На этом она перестала двигаться.
— Убивай, — обречённо произнёс он, когда лезвие слегка коснулось его горла.
Оно было настолько острым, что даже такое движение оставило лёгкий порез, выступили капли крови.
Я же наблюдал не за стариком, а за реакцией гостей. Они с замиранием смотрели, что же будет дальше.
— Убивай! Чего ты ждёшь⁈ — прокричал Голицын, уже напрочь забыв про этикет. — Я не стану молить о пощаде, а умру с честью.
Вот и оно. Эти слова напрочь изменили моё решение.
Лучшее наказание для того, кто жаждет умереть ради своей великой цели, — лишить его этой возможности.
Резким движением я оторвал шпагу от горла, шагнул назад и пронзил плечо старика. А затем вынул лезвие. Этого достаточно для победы.
Анатолий Андреевич упал на колени. Рубашка краснела от крови. Но несмотря на дикую боль, он не издал ни звука. Сильный волей старик. Ещё бы направить её в нужное русло.
— Всё ещё хочешь умереть? На глазах у своих потомков? — спросил я, вставая перед Анатолием Андреевичем.
Он сглотнул. Тем временем секунданты объявили о моей победе.
— Добей, — взмолился он.
— Нет. Ты ещё послужишь своему роду, — громко сказал я, чтобы услышали все, а затем наклонился и тихо добавил. — Но если ещё раз попробуешь пойти против меня, то от твоего рода не останется никого, кроме Дианы.
Старик выпучил глаза. Он понимал, что я не шучу. Я смог надавить на самое больное место, хотя на самом деле не собирался из-за него убивать всю семью Дианы. Устрашение выдалось на славу, потому что вместо ответа Анатолий Андреевич прокричал:
— Да здравствует новый император!
Я удостоверился, что камеры засняли этот момент. Отдал шпагу Тимофею Сергеевичу, а затем подошёл к родовому целителю, который в первых рядах ждал команды.
— Помогите ему.
Целитель ринулся с места вместе со своим чемоданчиком.
— Лёш! — внезапно позвала меня Света, которая стояла неподалёку.
— Ты в порядке? — спросил я у сестры, которая держалась за живот.
Илья стоял рядом с ней, обнимая за талию.
— Да, просто постоянно тошнит, — она вымученно улыбнулась.
— Мы бы хотели покинуть коронацию. Если вы позволите, император, — учтиво попросил Кутузов.
— Конечно. Знаете, где целители?
Для этого мероприятия мы вызвали «подмогу», на всякий случай. Так что ещё три целителя сидели в выделенном им кабинете.
— Да, сейчас же сходим. Потом вернёмся на банкет.
— Не торопись. Главное, чтобы со
