Надуй щеки! Том 5 - Сергей Викторович Вишневский
— Неужели ты, наконец, понял ценность отдыха? — с прищуром спросил Го Шу.
— Увы… Увы, я дошел до той стадии, когда постоянный стресс начал давить на здоровье, — развел руками До Ну Шон. — Последнее время все как-то… закрутилось. Вот и…
— Понимаю, — закивал Го Шу. — Понимаю, у вас там постоянно какая-то борьба.
— Не то слово, — грустно вздохнул глава партии и покосился на девушек. Те, заметив его внимание, приподнялись над бортиком бассейна и с улыбкой начали выбираться из него, демонстративно прогибая спины и выбирая самые привлекательные ракурсы. — Раньше было проще. Все враги и конкуренты были известны. Все было понятно и были правила игры. Теперь же… начали появляться новые люди. Они ломают правила игры…
— Ты о партии «Рабочий кулак»? — хмыкнул Го Шу.
Политик повернул голову к старому знакомому и нахмурился.
— Да, я в курсе, что у тебя с ним проблемы, — кивнул он.
— Откуда?
Хозяин шикарного гостиничного комплекса вздохнул. Он покосился на девушек, что расстроенно принялись оборачиваться в полотенце, поняв, что сильным мира сего не до них, а затем залез в карман легкой рубашки на груди и достал оттуда патрон.
— Знаешь, я очень давно веду дела с этим местом. Я всегда говорил, что это нейтральное место. Мы договорились, что тут нет места конфликтам. И все приняли эти правила, — начал он, задумчиво крутя в руках латунное изделие. — И ты не поверишь, когда ко мне пришли люди… они не стали оспаривать этих правил.
— Люди Бо Рам Сона? — хмуро спросил До Ну Шон. — Этого уголовника?
— До Ну, он лишь верхушка айсберга, — вздохнул старый знакомый. — Он публичная личность, за которой официально ничего нет. Он лишь глава небольшой айти компании. А вот за ним…
— Кто?
— Все: игорный бизнес, наемники, убийцы, торговцы органами, — грустно усмехнулся Го Шу. — Все, что выходит за линии закона. Все они сейчас за него.
До Ну Шон помрачнел, взял со столика коктейль и пригубил его.
— Что они хотят? Ты разговаривал с ними?
— Пока они хотели лишь одного, — произнес собеседник и протянул ему патрон. — Передать тебе это.
Глава партии взял патрон и взглянул на красную надпись на нем.
— Двенадцатый, — тихо прошептал он.
— Не знаю, насколько это важно, но была такая традиция. Убивать человека последним патроном. С номером один, — опустив взгляд в плитку под ногами произнес Го Шу. — Тайбэйская считалочка. На Тайване придумали. Что-то, вроде ультиматума. Человеку подбрасывают патроны, а когда счет доходит до единицы, то пуля из патрона с номером один оказывается в голове жертвы.
— Я это уже понял, — мрачно произнес политик.
— В общем… Знаешь, мы с тобой уже не так молоды. Нам трудно заводить новые знакомства. Да и старых друзей становится все меньше и меньше, — мужчина поднял взгляд на До Ну Шона и добавил: — Хочешь воевать со всей преступностью в стране — дело твое. Просто… Будь осторожен.
Глава партии Народное единство тяжело вздохнул и кивнул с мрачным видом.
— Спасибо, Го Шу… Я ценю это…
* * *Бо Рам Сон откинулся на спинку кресла и взглянул на Зубочистку, что сидел напротив и мешал карты.
— Ну, чего такой мрачный? — спросил он его с усмешкой. — Девка не дала?
Старый друг поднял взгляд от колоды и глянул на Дикого Топора.
— Посчитал тут, — с усмешкой произнес Зубочистка, продолжая тасовать колоду. — Посчитал убытки, если начнутся облавы.
— Много получается? — хмыкнул Топор.
— Слишком много, — недовольно буркнул Зубочистка.
Бо Рам Сон задумчиво почесал подбородок и произнес:
— Не дрейфь, — хмыкнул Бо Рам Сон. — Они не пойдут на чистки.
— С какого перепуга? — хмыкнул Зубочистка. — Думаешь, они будут улыбаться и уговаривать? Сам рассказывал, как разговор прошел.
— Угу. Только я туда шел после разговора с Метелкой нашей, — хмыкнул Дикий Топор. — Она дала добро.
Зубочистка хмуро посмотрел на друга, покачал головой и произнес:
— Ты понимаешь, что убийцы — это дорого? И судя по тому, как у тебя идут дела, деньгами с ними не решишь?
— Знаю. Уже обговорили этот момент. Метелка со своими людьми хочет иметь официальную сторону.
— Я стесняюсь спросить, на кой-черт ей официальная сторона?
— У нее тоже люди. Они тоже стареют, выпадают из обоймы по ранениям, — пожал плечами Бо Рам Сон. — Ей нужно как-то обеспечивать им старость. Не выкидывать же старых профессионалов на улицу? Они слишком много знают.
— Проще грохнуть, — буркнул Зубочистка.
— Ну, тогда каждый, кто идет к ней, будет знать, что выход из ее цепких лапок только в могилу. А так… Перспективы. Структура ее, как она говорит, «гильдии» вырисовывается четко. Работаешь, зарабатываешь, а когда придет время — ты спокойно уходишь на покой… Если сможешь прожить без работы, разумеется.
— Не знаю, — буркнул Зубочистка. — Что она будет делать с этим политиком?
— Пока ничего. Она начала «Тайбэйскую считалочку».
Бандит хмыкнул, взглянул на Дикого топора и спросил:
— С чего это она старые фокусы достала из рукава? Настальгия ее взяла?
— Нет. Просто убирать его не хочется. Слишком резко и грубо. В политике такого не любят. Вроде как, кровь — это табу.
— Но ты не политик.
— Не политик, но работать с этим все равно надо. Как бы там ни было, но это их методы, а я работаю на их поле. Приходится соответствовать.
Зубочистка принялся тасовать колоду. Секунд десять он молчал, после чего спросил:
— Что будешь делать, если она закончит считалочку?
