Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга четвертая - Сергей Измайлов
Дверь открылась и оттуда выглянула Кэт. Кто бы сомневался! Ей ведь надо проверить, начался армагеддон или нет. Я показал ей большой палец и дверь снова закрылась. Главный вывод из первого опыта — можно продолжать рубить дальше, только не надо по многу, а то стены шахты не выдержат.
Я продолжил рубить мечом, расширяя и углубляя проделанное отверстие. Ещё часть гирлянд рухнула вниз, сотрясая шахту сериями взрывов. Вполне терпимо, продолжаем в том же духе. После десятого удара дыра в трубе составила четверть её окружности. Возможно мне показалось, но труба начала деформироваться. А нет, не показалось, площадка с моей стороны совсем немного просела вниз. Надо рубить цепочки, стараясь больше не расширять отверстие в трубе.
Прорубленная щель в трубе немного расширилась и у меня получалось прицельно бить именно по сплетённым цепочкам. С каждой новой порцией пересечённых проводников раздавались серии взрывов внизу, обдавая площадку жаром, уже было жарче, чем в финской сауне. Если я правильно оцениваю нанесённый ущерб, больше половины проводников пересечено. В каверне уже было невыносимо жарко, пот заливал глаза. Жаль, что в броне паладина не предусмотрена система охлаждения, как в скафандре. Надо будет закинуть в НИИ рацпредложение.
Я продолжал рубить цепи, надо спешить. Если сейчас высшие тёмные ринутся в подземелье, моим друзьям конец. А я всё ещё пытаюсь прервать связь раскалённых кристаллов с другими, что находятся в башне и генерируют щит. Теоретически, энергии уже должно не хватать, жаль нет возможности это проверить.
Я начал рубить с удвоенным рвением, но вскоре остались лишь те проводники, которые располагались вдоль стенок огромной трубы и срубить их, не нарушая целостности стенок трубы, не представлялось возможным. Ещё раз оглянулся на балкон и мостики, если что, смогу допрыгнуть. За несколько ударов я сократил остаток целой стенки до минимума, не больше, чем полметра. Площадка начала крениться в сторону, трубу перекосило. На фоне продолжающегося рокота и взрывов внизу от разрушения кристаллов, это выглядело особо зловеще. Оказаться на дне этого инфернального колодца мне совсем не хотелось, и не пожил ещё толком в шкуре воина света.
Влил в клинок силы по максимуму, надо добить одним ударом и валить отсюда. Стоило мне как следует замахнуться, как площадка начала проседать, а труба начала разрушаться под собственной тяжестью. Значит она внизу в пол не упирается? Походу нет. Площадка продолжала крениться, труба деформироваться, а жара снизу поддавало всё больше. Резким ударом я расхреначил оставшийся перешеек и рванул к мостику, сунув «Громовержца» в ножны.
Железный пол под ногами резко ухнул вниз, я едва успел зацепиться за перила мостика. Надо было прыгать сразу на балкон, но я почему-то у себя в голове нарисовал, что площадка полетит в бездну, а мостик повиснет на краю балкона и я по нему как по лестнице заберусь наверх. Только всё пошло не по плану, мостики к площадке были фиксированы гораздо крепче, чем к балкону.
Вся металлоконструкция с ускорением полетела в тартарары, страх сдавил всё нутро стальными тисками, а я от неожиданности сиганул куда глаза глядят. И какого хрена я не проверил крепления, а? Паладин-продуман, блин. От сорвавшейся в крутое пике платформы трудно хорошо оттолкнуться, и я сразу понял, что до балкона не долечу.
Если бы я хлопнулся всем телом о стену колодца, то отлетел бы назад, а дальше — поминай, как звали. Получилось так, что до стены я долетел уже падая вниз. Пальцы, закованные в тонкие, но невероятно прочные бронированные перчатки, проскребли пару метров по чётко подогнанным друг к другу камням и просто чудом зацепились за небольшую выщерблину. На ней я и повис, как новогодний шар на ёлке. Снизу пёрло таким нестерпимым жаром, что было невозможно дышать. Металлоконструкции рухнули на дно, взметнув вверх волну ещё более горячего воздуха. Я задержал дыхание и зажмурился, чтобы не ослепнуть. Надо было бы врубить энергетический щит доспеха, он смог бы меня хоть как-то защитить, но сейчас об этом поздно вспомнил. Единственное, что смог сделать — направить к лицу и шее потоки энергии, сделав их твёрже камня, надеясь, что это поможет.
— Па-а-а-ш-а-а-а! — раздался откуда-то сверху душераздирающий вопль Кэт.
Наверняка она подумала, что я улетел вниз вместе с платформой. Вот ведь зараза, я же сказал, чтобы в случае моей неудачи бежали отсюда! А, впрочем, очень даже удачно, похоже у меня есть шанс.
— Я здесь! — крикнул я, израсходовав почти половину остатков воздуха в лёгких, а вдохнуть новую порцию так и не решился, чтобы не сжечь лёгкие. Кислород заканчивался и бороться с желанием глотнуть воздуха, пусть даже раскалённого, было невыносимо сложно. Я постарался расслабиться, оставив напряжёнными только пальцы.
— Паша, лови! — услышал я на грани потери сознания голос Андрея.
Ощущение дикого жара немного отпустило и я приоткрыл один глаз. Решил, что это будет левый, его меньше жалко. Передо мной болтался конец альпинистской верёвки. Он что, решил меня отсюда вытащить? Но ведь доспех только для меня лёгкий, а для него я буду весить, как половина легковушки.
— Я же не дурак, Паш, верёвка привязана к прутьям балкона, — крикнул Андрей. Он прочитал мои мысли? Или это сделала Кэт? Она вроде практиковалась в телепатии. — Лезь давай сюда! Быстрее!
Ладно, убедил, чертяка. Я осторожно, чтобы пальцы не соскользнули из небольшой выщерблины, подтянулся выше и схватился одной рукой за верёвку. В этот момент вторая рука всё-таки сорвалась, и я повис на верёвке, которая экстремально натянулась и загудела, как струна. В чудесное спасение верилось с трудом, верёвка на такую массу не рассчитана и может просто не выдержать. Но, она выдержала.
Я медленно подтянулся и перехватился второй рукой выше, потом ещё немного выше, и ещё. Путь в тридцать метров я преодолевал невероятно долго, постоянно прислушиваясь к издаваемой верёвкой звукам. Самое страшное будет, если я услышу треск. Краем глаза я присмотрел, где находится тот самый дефект в идеальной каменной кладке. Спустя бесконечно долгие пару минут, я наконец схватился за край железного балкона. Выдохнув с облегчением, я вскарабкался на него, перемахнув из последних сил через перила. Здесь было уже не так жарко и можно хоть как-то дышать. Кэт молча бросилась мне на шею, припала к груди и расплакалась. И пофиг ей на горячие бронепластины. Я приобнял её в ответ и гладил по плечу.
— Ну
