Земля заката - Алексей Алексеевич Доронин
– И кто ты такой? Не по масти, по народу.
– Русский. Родился на Ямал, жил на Таймыр.
– Русский? Ты больше на японца похож, – хрюкнул бородач.
– На себя посмотри, борода лопатой. Я не японец. Папа ненец. Мама якут. Но я русский. И ты русский, раз им говоришь.
Скараоско хотел отвесить ему леща за дерзость, но сдержался.
– Тебя силой держали, русский?
– Нет такой силы. Просто устал. А отдохнул – сразу ушел с завод.
Он свинтил за несколько дней до падения власти магнатов и просто залез на корабль в порту.
Когда до мужика дошло, что бригадир Кирпич взял Питер и там теперь тоже будут жить по «людским понятиям», он обрадовался. Но всё равно сказал, что возвращаться туда не хочет. Люди Кирпича, мол, другой масти и мурка у них другая, с его бригадой «порамсили из-за заположняков».
Впрочем, оборвыши – а это был один из них – не любят, когда их «мужиками» называют.
– Складно он звонит, – Скаро тоже знал блатное наречие. – Республика… Придумают же. Римляне, блин. Хотя сейчас республик как грязи, больше только князей…
Его разглагольствования прервал раздраженный взгляд капитана.
Допрос продолжился. Скаро переводил важное для Ярла и других боссов, но мелочи опускал.
«А ведь живут люди и так далеко на севере. Но, должно быть, лёд гонит всех на юг и заставляет искать новые морские маршруты», – подумал Младший. Вспомнил про экспедицию кузбассовцев в Норильск. Чудовищно трудную, предпринятую из-за того, что дед неправильно разобрал какой-то далекий радиосигнал. И ведь не подумали тогда получше обследовать холодное побережье и острова. Иначе нашли бы эту «Республику».
Пустое… Теперь это далекое прошлое.
Младший вспомнил проводника дядю Пашу, который сибирский отряд «Йети» подвёл под монастырь. Сам Александр оттуда ушёл чудом. Нет, надо фильтровать всё, что говорят пленные. Всегда.
Было задано еще несколько вопросов, пока они не узнали всё, что нужно. Александр так и не понял, зачем его позвали, если румын прекрасно справился без него.
– Врёт, пёс, – пробормотал штурман Свенсон, подытоживая. Младший раньше почти не видел этого худосочного типа, потому что он в основном сидел в своей рубке. Знал только имя.
– Да, лжёт, – согласился с подозрениями старпом Клауссен. – Не нравится мне этот тип. За борт, а голову оставим. Займет меньше места, а в порту награду заплатят, как за целого.
Не понятно было, всерьёз ли произносит старпом эти страсти-мордасти, обычно он был не склонен шутить.
– Жестокий вы человек, Клауссен, – наконец, заговорил и капитан. – Я обычно азиатам не доверяю. Они коварные. Но этот выглядит честным.
Ярл еще какое-то время молчал, все терпеливо ждали, а потом изрек вердикт:
– Я подумаю.
Хороший знак. Если бы решение было дурным для безбилетного пассажира – капитан озвучил бы его немедленно.
Младший гадал, ждет ли того расправа. Он хотел спросить что-то у Скаро, но бригадир отмахнулся.
– Саня, вали уже на смену, чаны надо чистить. Вон, Кнут на тебя косится. Я еще чуть задержусь.
Кнут действительно смотрел недовольно. Обычно он так же смотрел на них с галереи, прокинутой над рыбным залом – как надсмотрщик над рабами.
Продвигаясь по коридору, Младший радовался: и интересное мероприятие посетил, и от работы на пару десятков минут отмахался. А теперь его ждала рыба и постылый «конвейер».
Бригадир пришёл в рыбный цех еще позже, поэтому Александру с Юхо и Васяном пришлось отдуваться за четверых – ведь рыба «шла». Передохнуть смогли только во время короткого перекура через три часа.
Пленнику сохранили жизнь, но теперь он должен был находиться под надзором до конца плаванья. Сначала ямальского ненца держали запертым в пустующей баталерке и выпускали ненадолго погулять только под присмотром.
Но не прошло и недели, как Скаро с Шаманом скорешились. Румын добился, чтобы с траллса сняли цепь, а потом и перевели к экипажу. Место нашлось в их кубрике, хоть и пришлось немного потесниться.
Наверно, Ярлу пришлось по душе, что оборвыш не стал прикидываться и выложил всё честно. Капитан разбирался в людях, приходилось ему сталкиваться и с такими, как Шаман, он понимал менталитет и даже вроде разбирал их татуировки.
Младший подумал, что от обычных разбойников трудно ожидать хитрой засылки агента на корабль в порту. И, учитывая обстановку последних дней Васильевского Острова, всем тогда было не до какого-то рыболовного корабля.
В этих местах очень редко случались встречи с «полярниками». Здесь бывали только местные «викинги», в каждом заливе разные. Пираты Балтийского моря.
Вскрылась еще одна причина амнистировать Шамана. Оказывается, тот владел кузнечным делом, что было полезным и редким талантом. Будет работать в слесарной мастерской. Был ненец неразговорчив, но видно, что не робкого десятка. Просто не обвыкся пока и языки не знал. Даже русский его был не сильно понятный.
– Не разговоришь «зайца» нашего? Они же вам, финнам, дальние родственники, – подначивал Юхо Скараоско после смены. – Тоже северяне.
– Такие же родственники, как вам китайцы, – покрутил головой Финн, забрался на свою койку и тут же сипло захрапел.
Сам таймырец отлучился ненадолго из кубрика, вот они и перемывали ему кости.
– Как его звать будем, немца этого? Ах да, ненца. Раз уж его нам отдали. Пусть так и будет Шаманом?
– Он сказал, что это имя для чужих, а по правде он не шаман.
– Будет им. Капитан сказал приглядывать. Если что, в порту выпустим. Но Легиону не сдадим. Я с ним покалякал. Он чёткий и нам не враг. Я о другом думаю… – на лице Скаро появилось встревоженное выражение. – Помнишь, Саня, ты говорил, про какую-то Орду? Так вот, не она ли послала этих… оборвышей на Питер? Ты говорил, у них была куча армейского оружия.
– Да у всех оно есть. Ржавого хлама вокруг тонны, иногда он даже стреляет. Но среди них половина была с луками и копьями, лодки парусные. Ордынцы бы себе такого не позволили. Есть еще склады длительного хранения, там даже дикарь может миномет найти.
– Ну-ну. Скажи еще,
