Неизвестно - Дженни Даунхэм-Пока я жива
-Ты Тесса Скотт? –спрашивает блондинка.
-Ага.
-Помнишь нас? Мы Фиона и Бет. –Она произнесла это с таким видом, будто они всегда идут в паре. –Ты ведь ушла в одиннадцатом классе?
-В десятом.
Девушки выжидающе смотрят на меня. Неужели они не понимаю, что живут совсем в другом мире, где время течет гораздо медленнее, чем в моем, и мне абсолютно не о чем с ними говорить?
-Как дела? –наконец интересуется Фиона. Бет кивает, словно полностью согласна с вопросом. –Ты все еще лечишься?
-Уже нет.
-Значит, ты выздоровела?
-Нет.
Я наблюдаю, как до них постепенно доходит смысл моих слов. Сначала округляются глаза, потом краснеют щеки, приоткрываются рты. Предсказуемая реакция. Они меня больше ни о чем не спрашивают, потому что корректных вопросов не осталось. Мне хочется их отпустить, но я не знаю, как это сделать.
-Со мной Зои, -говорю я; молчание слишком затянулось. –Зои Уокер. Они училась на класс старше.
-Правда?- Фиона пихает подругу локтем в бок. –Странно. Я как раз о ней тебе рассказывала.
Бет озаряется улыбкой, обрадовавшись, что возобновился нормальный разговор.
-Она тебе помогает ходить за покупками? –спрашивает она так, будто обращается к четырехлетнему малышу.
-Не совсем.
-Смотри! –восклицает Фиона. –Вот она. Теперь ты понимаешь, о ком я говорила?
Бет кивает.
-Ах, о ней!
Я жалею, что вообще раскрыла рот. Меня гложет нехорошее предчувствие. Но слишком поздно.
Зои, кажется, совсем не рада их видеть.
-Что вы здесь делаете?
-Разговариваем с Тессой.
-О чем?
-О том о сем.
Зои бросает на меня подозрительный взгляд:
-Ты готова?
-Ага.
-Погоди, -Фиона трогает Зои за рукав, - это правда, что ты встречаешься со Скоттом Редмондом?
Зои смущается:
-Тебе то что? Ты его знаешь?
Фиона тихонько фыркает:
-Кто же его не знает? –Она оборачивается к Бет и закатывает глаза. –Его знают абсолютно все.
Бет смеется:
-Ага, он встречался с моей сестрой. Где-то с полчаса.
Глаза Зои сверкают.
-Правда?
-Слушайте, -вмешиваюсь я,- все это, конечно, безумно интересно, но нам пора. Мне еще нужно забрать приглашения на свою панихиду.
Это заставляет их замолчать. Фиона потрясенно смотрит на меня:
-Неужели?
-Угу. –Я беру Зои за руку. –Жаль, что я этого не увижу-обожаю вечеринки! Если вспомните какие-нибудь красивые псалмы –наберите мне эсэмэску!
Мы уходим, окончательно сбив их с толку. Повернув за угол, мы с Зои останавливаемся в отделе кухонной посуды в окружении столовых приборов и нержавеющей стали.
-Зои, они дуры. Ничего они не знают.
Зои с деланным интересом рассматривает щипчики для сахара:
-Не хочу об этом говорить.
-Давай повеселимся, отмочим какую-нибудь штуку. Например, совершим за час как можно больше правонарушений!
Зои вымученно улыбается:
-Можно поджечь дом Скотта.
-Не верь им, Зои.
-Почему?
-Ты его знаешь лучше, чем они.
Я никогда раньше не видела, чтобы Зои плакала. Вообще. Ни когда получила аттестат о среднем образовании, ни даже когда я сообщила ей свой смертельный диагноз. Я была уверена, что она просто не умеет плакать, как Вулкан. Но сейчас она плачет. В магазине. Пытаясь скрыть слезы, Зои встряхивает волосами, и они падают ей на лицо.
-Что с тобой? Что случилось?
-Я ухожу. Мне нужно его найти, -отвечает Зои.
-Сейчас?
-Прости.
При виде Зоиных слез меня пробирает дрожь. Как она могла так влюбиться в Скотта? Они знакомы всего ничего.
-Мы ещё не закончили с правонарушениями.
Зои кивает; по ее лицу струятся слезы.
-Когда будешь готова, бросай корзину и уходи. Извини. Я ничего не могу поделать. Мне надо идти.
Я все это уже видела. Стояла и смотрела в спину Зои, на ее раскачивающиеся в такт шагам золотистые волосы. А она уходила все дальше и дальше.
Пожалуй, я подожгу не Скоттов дом, а ее.
Но без Зои уже неинтересно. Сделав вид, будто с удивлением обнаружила, что забыла дома кошелек, я ставлю корзину на пол, чешу в затылке и направляюсь к выходу. И тут кто-то хватает меня за запястье.
Вроде бы Зои говорила, что магазинных охранников легко вычислить. Я-то думала, они ходят в плохих костюмах с галстуками, а не в куртках: они же целый день в помещении.
На остановившем меня мужчине темно-синяя джинсовая куртка. Волосы коротко острижены.
-Вы собираетесь платить за то, что у вас в кармане? –спрашивает он и добавляет: -У меня есть основания полагать, что в пятом и седьмом ряду вы прятали товары в куртку. Это видел наш сотрудник.
Я вынимаю из кармана пузырек лака и протягиваю ему:
-Возьмите.
-Вам придется пройти со мной.
Краска бросается мне в лицо:
-Не хочу.
-Вы собирались уйти из магазина, не заплатив, -настаивает мужчина и тащит меня за собой.
Мы направляемся по проходу в глубь магазина. Окружающие сверлят меня взглядами. Едва ли охранник имеет право так меня тащить. А может, он вовсе и не охранник, а просто хочет завести меня в какое-нибудь безлюдное тихое местечко. Я упираюсь, хватаюсь за полку. Я задыхаюсь.
Охранник мнется:
-Вы хорошо себя чувствуете? Может, у вас астма?
Я закрываю глаза:
-Нет, я… просто не хочу…
Договорить не получается. Слишком много слов рвется с языка.
Он хмуро смотрит на меня, вынимает пейджер и вызывает помощника. Двое малышей, сидящих в тележке, глазеют на меня, проезжая мимо. Проходит девушка примерно моего возраста, потом возвращается с глупой ухмылкой.
К нам быстрыми шагами подходит женщина с нагрудным значком. На нем написано «Ширли»; женщина бросает на меня неодобрительный взгляд.
-Я заберу ее, -говорит она охраннику и знаком приказывает ему удалиться.-Пошли.
За прилавком с рыбой оказывается потайной кабинет. Обычным посетителям и в голову бы не пришло, что он там есть. Ширли закрывает за нами дверь. Такие комнатушки показывает в детективах-тесные, душные, со столом, двумя стульями и мигающей под потолком лампой дневного света.
-Садись, -приказывает Ширли. –Все из карманов на стол.
Я делаю, как велено. Лежащие на столе между нами украденные вещи кажутся дешевыми и убогими.
-Что ж, -произносит Ширли, -это улики, согласна?
Я пытаюсь было разреветься, но на нее это не действует. Она протягивает мне носовой платок, хотя мои слезы ее ничуть не волнуют. Ширли ждет, пока я высморкаюсь, и указывает на мусорную корзину.
-Придется задать тебе несколько вопросов, -произносит она. –Начнем с имени.
Допрос длится вечность. Ее интересуют все подробности: возраст, адрес, номер папиного телефона. Она спрашивает даже, как зовут мою маму, что, на мой взгляд, не имеет никакого отношения к делу.
-У тебя есть выбор, -поясняет Ширли. –Мы звоним либо твоему отцу, либо в полицию.
В отчаянии я решаю выкинуть какой-нибудь номер. Я снимаю Адамову куртку и расстегиваю рубашку. Ширли и бровью не ведет.
-Я не совсем здорова, -признаюсь я, спускаю рубашку с плеча и поднимаю руку, чтобы продемонстрировать Ширли металлический диск в подмышке. –Это внутривенный катетер, имплантат для медицинских процедур.
-Пожалуйста, надень рубашку.
-Я хочу, чтобы вы мне поверили.
-Я тебе верю.
-У меня острый лимфобластный лейкоз. Можете позвонить в больницу и проверить.
-Пожалуйста, надень рубашку.
-Вы хоть знаете, что такое острый лимфобластный лейкоз?
-Нет.
-Это рак.
Но слово на букву «р» не пугает Ширли, и она звонит моему отцу.
Под нашим холодильником все время собирается лужа вонючей воды. Каждое утро папа вытирает ее антисептическими чистящими салфетками. К вечеру лужа возвращается. От сырости половицы покоробились. Как-то ночью, мучаясь бессонницей, я вышла на кухню, зажгла свет и заметила, как под холодильник юркнули три таракана. Назавтра папа купил клеевые лопушки и положил в них для приманки кусочек банана. Правда, мы так и не поймали ни одного таракана. Папа утверждает, что мне померещилось.
Даже в детстве я видела знаки- то бабочки заберутся в банку с вареньем и там засохнут, то Кэлова крольчиха сожрет своих крольчат.
В моей школе училась девочка, которая свалилась с пони и разбилась. Потом мальчишка из фруктовой лавки попал под такси. У моего дяди Билла нашли опухоль мозга. На его похоронах все бутерброды съежились по краям. А я потом долго не могла отскрести с подошв ботинок кладбищенскую землю.
Когда я обнаружила у себя на спину синяки, папа отвез меня к врачу. Тот заявил, что я не должна так утомляться. Он много что говорил. По ночам деревья стучали мне в окно, как будто пытались забраться в дом. Меня окружили. Я это знаю.
Приезжает папа. Он приседает на корточки возле моего стула, берет меня за подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза. Никогда раньше я не видела его таким грустным.
-Ты в порядке?
Он имеет ввиду с медицинской точки зрения, и я киваю. Я не рассказываю о пауках, живущих на подоконнике.
Папа выпрямляется и бросает взгляд на сидящую за столом Ширли:
