Harper Sloan - Axel

После моей яростной вспышки он выглядит чуть более чутким, не намного, но я вижу, что он очень старается взглянуть на все с моей точки зрения.

— Сегодня я отстану от тебя, Иззи, но знай, мы к этому разговору еще вернемся. Не игнорируй, не замыкайся. Банка открыта и как бы ты не старалась, ты не загонишь всех червей обратно, — он сжимает мою ногу и встает. Бросает на меня еще один серьезный взгляд и, повернувшись, тяжелой поступью выходит из моей комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Ну, все прошло не так уж плохо.

Я знаю, что он прав. Мне придется со всем этим разбираться. Было бы достаточно того, что я этого не хочу, но мне предстоит столкнуться с этим лицом к лицу. Все остальное я даже видеть не хочу на своем радаре, но оно есть. Я разберусь с этим, но на своих условиях, и это будет не сегодня.

Я опять ложусь и поворачиваюсь на бок, лицом к большому панорамному окну, гляжу на яркое безоблачное небо Джорджии. Какая охренительная нервотрепка. Мне до сих пор приходится иметь дело с Брэндоном, с разводом, вернее его отсутствием, и непрекращающимися напоминаниями о том, что Брэндон присутствует в моей жизни и знает, как до меня добраться… как причинить мне боль. Плюс ко всему мне еще теперь придется разбираться с Акселем и с прошлым, которое я всячески старалась забыть и двинуться дальше, оставив позади половину прожитой жизни. Ох, как жестока судьба.

*~*~*

На самом деле забавно как временами все возвращается к исходной точке. В тот момент, когда вы думаете, что ваша жизнь движется в одном четком направлении, загорается красный свет и включается сигнал поворота. Не проходит и дня без желания увидеть своих родителей живыми и невредимыми, счастливо проживающими на расстоянии в нескольких округах от нас, в нашем старом небольшом ранчо на три спальни. Но если бы я не потеряла их, Ди никогда бы не вошла в мою жизнь и, даже если это не унимает боль от их потери, я считаю, что в каком-то отношении мне повезло. Даже в беспросветные времена моего замужества, когда мы виделись лишь от случая к случаю, я знала, что она была и всегда будет рядом.

Благодаря Ди я познакомилась с Грегом, с тем, кого бы ни было в моей жизни, если бы родители пережили ту аварию. Он – еще один человек, которого Ди привлекла своей незаурядной натурой. Она познакомилась с ним, когда встречалась с его двоюродным братом, и даже притом, что отношения не сложились, ее дружба с Грегом сохранилась. В ней есть нечто такое, что привлекает людей, и ей с этим ничего не поделать. У нее имеется своя неизменная точка зрения о том, что все в этом мире предрешено. Мне повезло, что Грег оказался рядом в ту ночь, когда она пришла меня спасти, хотя я даже не помню, как он там появился. К тому времени, когда она примчалась ко мне, я полностью потеряла сознание. В первый раз, увидев его, моей реакцией был страх; свирепый Грег – не тот человек, с которым вам бы захотелось столкнуться, поэтому, когда он в тот день увидел меня выходящей из минивэна, его реакция меня до жути напугала. Огромный, свирепый и готовый на убийство. Никто не был шокирован сильнее меня, когда этот беспощадный гигант превратился в живой щит. Он был готов защитить меня от всего, и это стало неизменным.

Я знаю, мне повезло с такими друзьями как Ди и Грег, они – единственные люди, которые остались у меня в этом мире. Единственные люди, которые лучше умрут, чем причинят мне боль. Сейчас они моя семья; семья, которую я иногда обижаю, но все же семья. Я прекрасно понимаю, что временами им нелегко терпеть все мои закидоны. Когда у меня случается рецидив, они борются с ним вместе со мной. Я отстраняюсь и ухожу в себя, Ди переходит в режим обеспокоенной мамочки, а Грег берет на себя роль защитника, альфа-самца.

Мы с Ди близки, и всегда будем, а вот с Грегом нас связывают боль потерь и страданий, которые никто и никогда не сможет понять. Я до сих пор помню его взгляд, когда он рассказывал мне о своей сестре. Это был единственный раз, когда я видела, как трудно ему сдерживать слезы. Я не выдержала, прижалась к нему, оплакивая его сестру и в то же время ощущая боль последних шести лет своей жизни, которая укрепила во мне четкое понимание того, что у меня могла быть совсем иная концовка. Это был тот день, когда он пообещал мне, что не позволит моему мужу прикоснуться ко мне; день, когда он пообещал сделать все возможное, чтобы оградить меня от боли.

Я перекатываюсь на спину и смотрю в потолок, следя за вращением вентилятора, позволив себе в очередной раз перенестись в прошлое.

Я помню, что когда-то была так же безмерно счастлива, как и Ди, всегда глядя на мир сквозь розовые очки. Я не была самой популярной девчонкой в школе, но у меня было немало близких друзей. Мое детство было наполнено смехом и любовью; мои родители были воплощением мечты. Они всегда были счастливы, улыбчивы и переполнены любовью. Любовью ко мне и любовью к жизни. Среди всевозможных взаимоотношений родителей и детей, наши были самыми необычными. Я могла обратиться к ним по любому поводу, и они бы никогда не осудили и не пренебрегли мной. Не проходило и дня, чтобы я не ощутила радости, которую внесла в их жизнь.

Мне невероятно повезло встретить любовь всей своей жизни в юности. У нас были отношения, которые напоминали мне отношения моих родителей. Всегда счастливы, улыбчивы и переполнены любовью. С этим парнем у меня было три лучших беззаботных года в жизни.

Я думала, что неуязвима. Думала, что наша любовь нерушима. Вместе мы могли преодолеть все, какие бы сюрпризы жизнь нам не преподнесла. Рядом с ним я чувствовала себя цельной.

Аксель уехал в лагерь для новобранцев спустя три дня после окончания средней школы, и это, к сожалению, означало, что он должен был оставить меня на какое-то время. Я понимала это, черт, я даже подбадривала его. Я хотела сделать его счастливым и знала, что он выстраивает свой жизненный путь, доказывая всему миру, что он не похож на своих родителей, родителей, которые заботились больше о своей следующей крупной сделке, чем о собственном сыне. Аксель жил, переходя из одной приемной семьи в другую на протяжении своих восемнадцати лет, сознавая, что ему нечего предложить мне для обеспечения надежного будущего, поэтому он принял единственное возможное решение – поступил на службу в морскую пехоту.

Вместе с моими родителями мы довезли его до автовокзала с обещанием воссоединиться и воплотить в жизнь все наши мечты, после того как я на следующий год получу диплом об окончании школы. Тот день был первым не простым днем моей жизни.

Из моих губ вырывается горький смешок, когда я вспоминаю те глупые мечты.

Мечты наивного подростка – это нечто странное, планируя их, вы и не подозреваете, что планируете кошмары.

Я не была сломлена его отъездом, безусловно, я была расстроена, но знала, что он вернется. Вернется ко мне. Мои родители спланировали несколько поездок тем летом, чтобы отвлечь от мыслей об Акселе, во всяком случае до тех пор, пока я не получу от него известий. Я была невероятно взволнованна в ожидании того дня, когда получу от него весточку, хотя понимала, что это просто письмо. Я не могла дождаться и узнать о каждой мелочи, с которой ему пришлось столкнуться, узнать, как он со всем этим справляется без меня.

Но этот день так и не наступил. Через две недели, после того как я помахала на прощание своей любви, мои родители погибли в автокатастрофе. Я была опустошена и убита горем. Сейчас, оглядываясь назад, могу сказать, что это стало началом моего падения по наклонной. Мне было нелегко смириться с их смертью, особенно без поддержки Акселя. Мои родители были единственными детьми в своих семьях. Родители моего отца умерли задолго до моего рождения. Оставшись без семьи, способной взять меня под опеку, я была отправлена к родителям моей мамы в Северную Каролину. Даже несмотря на мое горе, я по-прежнему продолжала надеяться, что Аксель вернется в мои объятия и заберет всю мою боль. Не поймите меня неправильно, я любила бабушку с дедушкой, но они были пожилыми и просто не знали, как облегчить мои страдания, превышающие по силе их собственные.

Я оставила свой новый адрес приемной матери Акселя, Джун. Я знала, что она меня ненавидит, но надеялась, что если я не смогу с ним связаться, то, это станет лучшим вариантом.

Наконец, черная пелена, окружавшая меня после смерти родителей, рассеялась, когда я узнала, что почти два месяца как беременна. Прошел приблизительно месяц, с тех пор как я их потеряла, и не дня ни проходило, чтобы я не чувствовала острое отчаяние, но эта беременность дала мне повод сосредоточиться на чем-то другом. На чем-то, что скрасит ожидание. Как ни иронично, но я узнала об этом в День Независимости. Я не забуду, как сидела в ванной комнате, в доме бабушки и дедушки, размышляя о том, что Аксель оставил мне нечто ценное – частичку нашей с ним любви. Я по-прежнему была напугана тем, что мне всего семнадцать лет. По существу я была одинока и беременна, но я полюбила этого малыша в мгновение ока, как только увидела положительную полоску теста. Я знала, что любой ребенок, созданный нашей любовью, будет прекрасен.