Убивая маску - Николай Александрович Метельский
— И да, и нет, — не сдавался Азума. — То, что Аматэру сделали, как ни крути, превосходило их возможности. Как показала Малайзия — кучки сильных кланов недостаточно для захвата целой страны.
— Малайцам мы помогали гораздо сильнее, чем американцы филиппинцам, — ответил на это Фумитака.
— А благодаря кому? — улыбнулся Азума. — Именно Аматэру умудрился заключить договор со Штатами. Вот вы бы смогли заключить с ними договор?
— Конечно, — улыбнулся в ответ Фумитака. — В той ситуации это было просто. Филиппинцы сами себя подставили с протестами против американцев.
— В которых, опять же, засветились Аматэру, — уже иронично произнёс Азума.
— И что в этом такого? — не согласился с ним Фумитака. — Подготовить почву там кто угодно смог бы.
— То есть вы делаете кому-то пакость, а потом приходите к нему и говорите — а давайте забудем о том, что это я всё устроил и заключим выгодный мне договор? — ирония так и сочилась из уст Азумы. — А лучше поставьте себя на место американцев. Вы бы заключили подобный договор?
Фумитака открыл и закрыл рот, не сумев ответить сразу.
— Значит, Аматэру предложил что-то, что показалось американцам выгодным, — произнёс он.
— Понятное дело, предложил, — качнул головой Азума. — Вопрос — что именно? И откуда это “что-то” у него есть. Так что я не согласен с тем, что мы знаем о возможностях Рода Аматэру всё. Да что уж там — вот вы думали, что они захватят весь флот филиппинцев?
— Вряд ли это только Аматэру… — произнёс Фумитака осторожно. — Они в том бою и представлены были не сильно.
— То есть вы думаете, что Тени Аматэру — это миф? — спросил Азума.
На это Фумитака поджал губы.
— Я очень на это надеюсь, — произнёс он.
— Кстати, вы знаете, что это за человек с Аматэру? Вон там, — кивнул Азума за плечо собеседнику.
Обернувшись, и посмотрев куда указывал Азума, Фумитака нахмурился.
— Нет, не знаю. Но лицо знакомое.
— Мне кажется или они к Императору направляются? — спросил Азума.
— Похоже на то, — продолжал хмуриться Фумитака.
Хмурился он, правда, напоказ. Мужчину, идущего с Аматэру к Императору, он узнал сразу, но не говорить же об этом? Да он и с Отомо-то спорил просто в надежде вытрясти из него какую-нибудь информацию, всё-таки с Отомо Аматэру общается куда больше, чем с Мононобэ.
— Похоже, — глотнул вина Азума, — сейчас будет что-то интересное. И я по-прежнему настаиваю на том, что парень довольно непредсказуем.
— Давайте сначала посмотрим на то, что сейчас будет, — ответил Фумитака.
Этот парень начинал его пугать. Не привык Фумитака к тому, что кого-то так сложно просчитать. И это при том, что позднее все его действия кажутся логичными и простыми.
***
— Скучно, — произнёс Император тихо.
— Тебе всегда скучно, — произнесла Этсуми, не глядя на мужа.
— Это неправда, — возразил Император, наблюдая за гостями Аматэру. — Дома всегда есть чем заняться, а здесь я просто теряю время. Если бы не имя Рода, я бы сюда не пришёл.
— Хватит докапываться до парня, — Этсуми сразу поняла, к чему ведёт муж. — Нормальный приём. Как и у всех.
— В том и проблема, — ответил Император. — Как у всех.
Всё-таки бросив взгляд на мужа, Этсуми вздохнула.
— Радуйся, что как у всех, — произнесла она. — Обычно у них что-то происходит, и это не всегда здорово.
— Я радуюсь, — ответил Император без эмоций, что было для него нормально.
Слишком он привык скрывать эти самые эмоции.
— По тебе незаметно, — дёрнула щекой Этсуми. — Ты вообще в последние годы слишком… Слишком сухим стал.
— Положение обязывает, — ответил Император.
— А раньше почему не обязывало? — посмотрела она на него. — У меня порой складывается впечатление, что тебя только молодой Аматэру и может на какие-то эмоции вывести. Раньше ты был другим, Акихито. Ладно мы, жёны, но ты ведь детей своих отталкиваешь!
Что за бред? Император не показал, но это бабье нытьё об эмоциях его раздражало не меньше, чем Аматэру Синдзи. Да ещё и на приёме, где повсюду чужие глаза и уши. До дома не могла потерпеть?
— Дети выросли, — произнёс он сухо. — Им не до эмоций.
— Они чувствуют, что ты…
— Хватит, — произнёс он тихо.
И Этсуми замолчала. Слишком хорошо она знала мужа и его интонации. И сейчас лучше было не продолжать тему.
— Приём хороший, — отвернулась она. — Что бы ты там ни говорил. И Аматэру хороший, — уколола она его.
И Император не выдержал. В своём сухом и безэмоциональном стиле.
— Он хуже Атарашики в детстве, — произнёс Император. — Молодой, наглый, раздражающий. И жадный. Таких надо ставить на место сразу, иначе потом хуже будет.
Говорил он краешком губ, чтобы окружающие не могли прочитать его слова. При этом по краям от венценосной пары стояли вассалы, то есть они видели, кто на них смотрит и когда лучше не говорить лишнего.
— Ещё скажи, что это он твою любимую подушку украл, — усмехнулась Этсуми.
— Этот вариант не стоит отбрасывать, — ответил Император.
— Он тогда даже не родился, Акихито, — улыбнулась она.
— Это не повод расслабляться, — произнёс Император. — Сначала “он ещё не родился”, а потом окажется, что он с Ушедшими дружит.
— Я порой не понимаю, шутишь ты или с ума сошёл, — вздохнула Этсуми. — Слишком ты одинаковый всегда.
— Не начинай опять, — пыхнул он раздражением.
— Молчу, молчу… — пробормотала она. — Но серьёзно, Акихито. Ты эмоции, пусть и негативные, только при встрече с Аматэру проявляешь.
— Этсуми…
— Просто посмотри на себя, — не дала она себя заткнуть. — Не должен глава государства выходить из себя из-за одного парня.
Император хотел приструнить жену, но, справедливости ради, она была права.
— Мы с ним слишком похожи, — неожиданно даже для себя, произнёс Император. — Разница только в возрасте.
— Ну не знаю… — покачала она головой. — Льстит он явно лучше тебя.
— Этот молокосос? — посмотрел на неё Император. — Не смеши. Я в принципе, за счёт возраста, лучше во всём.
— Ну да, ну да. Вон он, кстати, — усмехнулась Этсуми. — Спорим, опять тебе пакость идёт делать.
Ответил Император, чуть довернув голову.
— Это слишком очевидный проигрыш, — произнёс он. — И если ты сама всё понимаешь, то и почему он меня так бесит, не должна спрашивать.
Повернувшись лицом к мужу, Этсуми произнесла:
— Не он начал эту перебранку, так что сам виноват.
***
Я шёл к Императору, предвкушая интересный разговор. Предвкушая пакость. И, походу, не только я, потому что народ во дворе начал перемещаться. Насколько я понимаю, чтобы лучше разглядеть наш разговор. Понятно, что сегодня ничего
