Приключения кошки Нюси в зачарованном лесу. Ученик мольфара - Наталья Владимировна Ларкин
"Мур! — Мелькнула у кошки мысль. — Лишь бы Маша ничего не перепутала".
Колокольчик дернулся и тревожно зазвонил. Нюся тронула его лапкой и оглянулась по сторонам. Домовая ласточка с зажатым в клювике ключом сидела на дереве и наблюдала происходящим.
Маша взяла книгу и подошла к ведьминому кругу. В лесу раздался гром и свист, закачались деревья. Из-за вековой ели выглянула кикимора и зашептала слова, которые должна была произнести Маша и бросить "Акорикус Мидас" в "мышеловку", организованную ею вместе с дядей Сережей Владимировичем. В ведьмином круге поднялась песчаная буря и закрутилась в воронку. Маша взяла книгу и начала читать заклинание:
— Зло вселенское, победи,
Марена, книгу прими!
И только она подняла древний фолиант, чтобы бросить его в ведьмин круг, как из глубины леса возник мольфар вместе со своим помощником Млынцуром. Он ударил посохом о землю, и книга зависла в воздухе. Вокруг нее образовалось свечение, и она плавно переместилась в руки доброго волшебника. Он сложил ее в холщовую сумку через плечо и ударил посохом еще раз. Ласточка подлетела к ведьминому кругу, в котором все бурлило и кипело, и выбросила туда ключик, за которым немедленно устремилась кикимора. Тогда мольфар в третий раз ударил посохом и произнес:
Ведьмин круг закрываю,
Мертвой землей засыпаю,
Мертвой водой заливаю.
Да будет так до скончания веков!
В лесу все стихло. А ведьмин круг стал опять грудой камней. Нюся подошла к доброму волшебнику и потерлась о него.
— Ах ты кыцька моя хорошая, — ласково произнес он и почесал ее за ушком. — Здравствуй, Маричка! Ну, ты и дел тут чуть не натворила…
— Дядько Михайло, я не знаю, что это было. Забытье какое-то, пелена на глазах, которую вы сняли. Снилась мне сегодня знахарка баба Тоня, и она мне велела книгу, которую я в комнате найду, в лесу бросить.
— Это кикимора морок на тебя напустила, — пояснил мольфар. — Книга эта великая и содержит много тайных знаний, которые можно доверить далеко не каждому, а уж тем более кикиморе и злым волшебникам.
Чародей пристально поглядел в ту сторону, где раньше кошка заметила двоих людей. Их давно уже и след простыл. Конечно, вы уже догадались, что один из них был дядя Сережа Владимирович? Но кто же стоял рядом с ним? Кошка сверкнула глазами, потому что обо всем догадалась, но поняла, что об этом лучше поговорить позже.
Ласточка с веселым чириканьем села на плечо мольфару.
— И ты здесь, пташечка, — сказал он и погладил ее по голове.
— Дядько Михайло, так расскажите, что же произошло, — попросила Маша.
— Злые силы сгустились вокруг волшебной книги, и мне поручили забрать ее к себе в Карпаты и стать ее новым хранителем.
— Кто, кто поручил? — Не унималась Маша.
— На горе Эльбрус, или Белой горе, где протекает река Белая, а в древние времена стоял Белый город, есть место силы. Там раз в год собираются…
— Добрые волшебники? — Восхищенно прошептала Маша.
— Можно и так сказать, — улыбнулся мольфар. Раз в год на Эльбрус съезжаются самые сильные маги и вершат судьбы мира. Теперь "Акорикус Мидас" будет надежно спрятан, и больше ни одна темная сила не доберется до него. Завтра мы с Иванком возвращаемся домой. Обещаю тебе, что больше никто не посмеет завладеть священным фолиантом. А ты очень добрая девочка. Запомни одно: мало изгнать из своей души зло. Надо после этого наполнить душу добром и светом. Потому что если не сделать этого, в душе останется пустота, и зло загнездится в ней с удвоенной силой.
После этого мольфар исчез.
В это самое время в избушке грибных бабушек дядя Сережа Владимирович, борясь с приступом паники, собирал вещи и укладывал их в чемодан.
— Вот ёшкин-картошкин! Это ж надо — купить черную выходную мантию мага с капюшоном и ни разу не надеть ее! Но ничего, зло еще победит! Жаль только, что вид на жительство в Лунном Чертоге у меня накрылся медным тазом.
Вдруг отворилась дверь. У дяди Сережи Владимировича от ужаса похолодели ноги. на пороге стоял ученик мольфара.
— Вещички собираешь? — Спросил он.
— Фух… — Выдохнул маг-неудачник. — Да, вечером поезд. Поеду в Карелию, пересижу маленько у бабулек Вали с Лилей, пока все устаканится. Там меня точно никто не найдет. А ты что дальше делать будешь, отрок со взором горящим?
— А я решил уйти от дядьки Михайла, — сказал Ваня. — Все равно мне назад дороги нет. Он явно видел, что я тебе помогал, и обратно к себе не примет. Ну, да ладно. Все, что мне надо было, я уже узнал. Уеду в Киев и там поступлю в ученики к экстрасенсу. Буду деньги большие зарабатывать. Так что обращайся ко мне, если что.
И они разбрелись в разные стороны, чтобы встретиться ночью на вокзале.
Маша с кошкой сидели дома, наказанные. Бабушке показались слишком подозрительными их отлучки в лес. И она решила исправить внучку трудовым воспитанием. Целый день они с дедом пололи грядки. На участке уже давно не было такого порядка. Вечером во дворе царила идиллия, о которой уже давно мечтала бабушка. На чай с баранками заглянул дядя Витя. И пока Маша жаловалась на трудовые мозоли, кошка сидела на руках у бабушки и умывалась.
— Все гостей нам намываешь, — потрепал дед Нюсю за ушком.
— Нам не надо гостей, — заявил дядя Витя. — Пирожков здесь и так не осталось. Бублики сухие едим неделю как.
Бабушка загадочно улыбнулась.
"Завтра все увидите", — подумала она, но вслух ничего не сказала.
На крыше сидел кот Мефодий, смотрел влюбленными глазами на Нюсю и шептал, закатывая глаза:
— Кыся коханая моя!
Глава двенадцатая
Прощай, лес! Нюся-утешительница. Снова Лавра
Полная налитая луна заглядывала в окно. Маше не спалось.
— Не, кошка-моркошка, я так не могу. Надо к Ване сходить, на костер поглядеть, поговорить, телефонами обменяться, если у него есть, конечно. Может, у мольфаров своя связь. Через почтовых голубей, например.
"Мур-мур-мур! — Рассуждала Нюся. — Похоже здесь ля мур, в смысле любовь. Эх, молодежь!"
Маша тихонько заглянула к бабушке в комнату проверить, спит ли она. Убедившись, что все тихо, они с кошкой выскользнули на улицу. Так ярко светила луна, что Маше и фонарик не понадобился. В лесу она пошла на уже знакомую полянку, где Иванко жег костер и играл на дрымбе. Маша отмахнулась от комара и присела на пенек.
— Может, Ваня
