Воспитание чувств - Хейер Джорджетт
К церкви они прибыли с небольшим опозданием, это было вызвано тем обстоятельством, что мистер Рингвуд после окончания обеда крайне несвоевременно упомянул торговые ряды «Пантеон»[15]. Мисс Уонтедж тут же потребовала, чтобы он немедленно отвел ее туда, а там она пришла в полный восторг, увлекая Джила за собой из одной лавки в другую. Геро изрядно напугала его тем, что внезапно обнаружила желание обзавестись канарейкой в позолоченной клетке, – птица имела несчастье привлечь ее внимание. Мистер Рингвуд оказался податливым как воск, но он очень хорошо представлял себе, что скажет его друг, когда встретит свою невесту у врат церкви с птичьей клеткой, посему с мужеством отчаяния заявил, мол, Шерри это не понравится. Джил уже потерял всякую надежду быть услышанным, однако, к его невероятному удивлению, эти простые слова произвели волшебное действие на его порывистую спутницу. Так что наемный фиакр, доставивший их от торговых рядов на площадь Ганновер-сквер, хотя и был полон шляпных коробок и свертков, но, по крайней мере, не содержал какой-либо живности, что мистер Рингвуд имел все основания поставить себе в заслугу.
У паперти церкви их поджидал не только Шерри, но и достопочтенный Ферди Фейкенхем, которого он взял с собой, дабы тот поддержал его по случаю столь знаменательного события. Оба джентльмена вырядились в изящные голубые сюртуки, белые панталоны, начищенные ботфорты и ослепительно-белые сорочки, имевшие неудобно высокие воротники с искусно повязанными шейными платками; а достопочтенный Ферди, помимо всего прочего, щеголял (будучи истым франтом) еще и длинной тростью из черного дерева, перчатками лавандового цвета и голландской гвоздикой в петлице. Именно Ферди прихватил с собой небольшой букет цветов для невесты; поклон, с которым он вручил его Геро, по достоинству прославил Фейкенхема в высшем обществе.
– Привет, Котенок, эта шляпка изумительно тебе идет! – вместо приветствия заявил виконт. – Но почему, дьявол вас забери, вы позволяете себе опаздывать? Джил, лучше рассчитайся с возницей: кто знает, сколько мы здесь проторчим.
– Нет, Шерри. Не отпускай его! – твердо заявил мистер Рингвуд.
– Почему? Если нам понадобится фиакр, мы возьмем другой, не так ли?
– Дело в том, Шерри, что в этом лежат один или два свертка, – виновато пояснил мистер Рингвуд.
Виконт непонимающе уставился на него, после чего заглянул в экипаж.
– Один или два свертка! – воскликнул его светлость. – Боже милосердный! Что заставило вас приволочь целую кучу шляпных картонок на церемонию бракосочетания?
– Ох, Шерри, все это я купила в торговых рядах «Пантеон»! – сказала мисс Уонтедж. – А отвезти их к тебе домой у нас уже не оставалось времени, и мне очень жаль, что тебе это не нравится. Но я не стала покупать канарейку, хотя и очень хотела!
– Боже мой! – только и смог выдавить виконт, понимая, как ему повезло.
– Я сказал ей, что канарейка тебе не понравится, – пояснил мистер Рингвуд, примирительно покашливая.
– Только этого нам и не хватало! – ответил его светлость. – Что ж, ничего не поделаешь – извозчику придется подождать! Проклятье, я совсем забыл представить тебя, Ферди! Котенок, это – Ферди Фейкенхем. Он в некотором роде мой кузен, поэтому ты спокойно можешь называть его Ферди, как и все мы. А еще ты наверняка будешь часто с ним видеться. Джордж Ротем тоже явился бы, но мы так и не смогли привести его в чувство. Он передает тебе свои поздравления и желает нам обоим счастья или еще какой-то вздор в этом же духе.
– Не нашел в себе мужества появиться на свадьбе, – качая головой, сообщил Ферди. – Едва не помешался. Это так потрясло его! Бедолага, от одного вида лицензии он вновь ударился в меланхолию.
Мистер Рингвуд испустил сочувственный вздох, но виконт не собирался и далее обсуждать проблемы лорда Ротема, а потому предложил, чтобы они перестали попусту терять время на потеху всем бездельникам Лондона, вошли в церковь и уладили дело. Друзья, последовав его совету, вступили внутрь, где в самом скором времени все и впрямь было улажено ко всеобщему удовлетворению, если не считать того досадного обстоятельства, что в самый разгар церемонии жених вдруг обнаружил, что забыл приобрести кольцо. Шерри обратил выразительно-вопросительный взор на своего кузена Ферди, который взирал на него в полной прострации округлившимися, как у испуганного молодого оленя, глазами; но находчивость, которая обострилась в минуту опасности, подсказала его светлости выход – он снял с пальца перстень-печатку и протянул его ожидающему священнику. Кольцо оказалось слишком велико для пальчика Геро, но сияющий взгляд, которым она наградила жениха, судя по всему, означал, что она ничуть не в претензии по поводу столь вопиющей непредусмотрительности.
Мистеру Рингвуду выпала честь отвести невесту под венец, что он и сделал, залившись румянцем смущения. Все присутствующие расписались в метрической книге; достопочтенный Ферди с редким изяществом поцеловал новобрачную в щечку; мистер Рингвуд коснулся губами ее руки; а счастливый муж признался, что по его мнению, они справились с делом совсем недурно.
Выйдя из церкви, виконт подсадил супругу в экипаж, после чего обернулся к своим друзьям, дабы испросить у них совета относительно того, как лучше всего провести вечер. Мистер Рингвуд ответил ему выразительным взглядом, и даже Ферди, обычно не склонный предаваться здравым рассуждениям, выпучил от изумления глаза, услышав предложение собраться всем у «Фентона» на ранний обед, сходить в театр и завершить столь судьбоносный день легким ужином в «Пьяцце»[16].
– Но, Шерри, дорогой мой мальчик! Леди Шерингем… первая брачная ночь… не захочет празднества! – запинаясь, пробормотал Ферди.
– Вздор! А чем еще прикажешь нам заниматься? Молиться, что ли? Не можем же мы провести целый вечер, нежно глядя друг на друга! – заявил виконт. – Котенок, ты ведь не против немного повеселиться с нами, верно?
– О да, с удовольствием! – моментально откликнулась Геро. – Мне бы очень этого хотелось!
– Я так и знал, что ты не станешь возражать. А еще ты захочешь, чтобы к нам присоединились Джил и Ферди, правильно?
– Да, – согласилась Геро, одаривая джентльменов теплой улыбкой.
– В таком случае решено, – заявил виконт, садясь в фиакр. – В гостиницу «Фентон», любезный! Не опаздывай, Джил!
Экипаж укатил, а достопочтенный Ферди и мистер Рингвуд застыли, пристально глядя друг на друга.
– Знаешь, о чем я думаю, Джил? – зловеще поинтересовался Фейкенхем.
– Нет, – ответил мистер Рингвуд. – Чтоб меня черти взяли, если я знаю, о чем думаю сам!
– Именно это я и собирался тебе сказать! – заявил Ферди. – Будь я проклят, если знаю, что думать!
Весьма довольные тем, что пришли к столь гармоничному согласию, они под руку двинулись вниз по улице в направлении Кондуит-стрит.
– Славная маленькая крошка, знаешь ли, – спустя некоторое время изрек мистер Рингвуд. – Кажется, она дьявольски высокого мнения о Шерри.
Но легкая тревога в голосе Рингвуда не укрылась от проницательного Ферди. Он вдруг внезапно остановился и заявил:
– Вот что я тебе скажу, Джил!..
– Ну что? – спросил мистер Рингвуд.
Ферди задумался.
– Не знаю, – признался он. – Давай лучше заглянем к «Лиммерзу», раз уж мы все равно рядом, и пропустим по стаканчику!
Молодожены тем временем тряслись в наемном экипаже, катившем по булыжной мостовой в сторону Сент-Джеймс-стрит. Молодой муж обнял свою юную супругу за талию и сказал:
– Мне чертовски неудобно, что я забыл о кольце, Котенок! Я куплю тебе его завтра.
– А мне нравится это, – ответила Геро, опуская взгляд на перстень-печатку. – Я хочу оставить его себе, потому что его носил ты.
Он, рассмеявшись, заметил:
– Оно недолго пробудет у тебя! Скорее всего, ты потеряешь его еще до наступления утра.
– Ни за что! Я согну палец, чтобы оно не соскользнуло. Шерри, когда твой кузен сказал: «Леди Шерингем…» – неужели он имел в виду меня?
