Свободу демонам 3 (СИ) - Никита Киров
Снег шелестел под множеством кривых гибких ножек. Толстое пульсирующее туловище белого цвета постоянно дёргалось, как у змеи.
Но впереди туша уродливой до тошноты многоножки поднималась вверх. Покрытое иглами туловище дрожало, будто это гигантское горло, и оно что-то глотало.
По бокам росли гибкие отростки, покрытые щетиной. А на длинной шее была голова, но я её ещё не видел, она была задрана вверх.
— Кто это? — спросил я у кошки.
Она ответила не сразу. И со мной только она, ведь я сам отпустил Максвелла.
Голова на длинной шее опустилась, щёлкая зубами. Щупальца на гибких отростках начали клацать.
Демоническая голова опустилась ещё ниже. Где-то за моей спиной свет, и скоро я увижу это лицо.
Я понял, что замер и не мог пошевелиться.
— Кто это? — спросил я.
— Это Архонт, — наконец смогла выдавить из себя кошка. — Архонт-пленник, которого поймали, но никто не смог подчинить. Архонт Ужаса.
Теперь я видел лицо. Белое, с красными глазами, из которых текли чёрные клейкие слёзы. Хуже всего то, что лицо человеческое, детское, как у маленькой девочки. Оно постоянно дрожало, будто у него нервный тик. Глаза постоянно дёргались, закрывались невпопад. Изо рта бежала слюна.
Оно издавало странный плачущий звук. Или это смех?
Лицо было напротив моего. Глаза смотрели в мои.
Я почувствовал, как по спине пробежал ледяной пот.
Воняло протухшим холодцом.
Архонт Ужаса смотрел на меня. Губы начали кривиться в ухмылке. Что внутри рта — не видно, там сплошная чернота.
Он смеётся или икает?
И тут он замер. Улыбка разошлась до ушей. Буквально до ушей.
— Бу! — сказал Архонт и захихикал. — Страшно тебе, Освободитель?
— Пиздец, как страшно, — признался я. — Какой же ты уродливый сукин сын.
— Тогда закрой глаза, — сказал Архонт. — И сдайся. Отдайся в волю подлинного ужаса. Я знаю, что на свете страшнее всего.
— Я не сдамся, — шепнул я. — Я никогда не сдаюсь.
— А это неважно, Освободитель. Я победил, когда ты оказался здесь.
Он открыл широкую пасть, полную длинных острых зубов.
Глава 11
Мерзкая сороконожка с детским лицом кинулась на меня первой. Я отступил чисто на рефлексах. Одна лапа схватила меня за поясницу. Я высвободился и пнул в ответ с такой силой, что отбил ногу.
Без Максвелла я будто пинал танк, так же бесполезно и глупо. Чудовищная тварь схватила меня за туловище остальными лапами и подняла в воздух. Уродливая морда приблизилась к моему лицу.
— Чего ты боишься? — спросил Архонт Ужаса. — Каждый боится чего-то больше, чего-то меньше.
— Отвали от меня, — прохрипел я.
Он поднял меня ещё выше и прокрутил. Мы оставались внутри этой покрытой снегом клетки. Ида сидела на земле, закрыв глаза, и дрожала. Кошка с шерстью, которая встала дыбом, сидела рядом с ней. Демоница выглядела иначе, не как обычная кошка, а как при нашей первой встрече, с невозможно длинными, острыми когтями и горящими красным глазами.
— Но кое-что люди боятся сильнее всего остального, — продолжил Архонт. — Даже те, чей мозг повреждён и у них нет чувства страха. Этот ужас древнее, чем инстинкты.
— Отвали от меня, — повторил я.
Я начал бить тварину по морде изо всех сил, но только разбивал кулаки в кровь. Лапы обхватили меня за горло и начали сжимать.
— Страх, когда нечем дышать, сильнее всего остального, — Архонт Ужаса глядел мне в глаза. — Поверь, я в этом разбираюсь.
Лапы сжали моё горло так сильно, что я не мог вздохнуть.
Сейчас сдохну? Ну нет, не в этот раз.
На шее Архонта была цепь с острыми шипастыми звеньями, я схватился за неё обеими руками. Шипы укололи пальцы, но я всё равно начал стягивать ледяные звенья изо всех сил. Не помогало, демон точно не боялся задохнуться. Может быть, он вообще не дышал.
Склизкие лапы продолжали сдавливать мне горло. Так сильно, что я не мог даже сглотнуть. А Архонт дико улыбался. От него тянуло морозом. У меня даже начало покалывать пальцы на ногах. Будто я мог их отморозить.
Я ткнул его пальцем в глаз. Кожу обожгло, будто я засунул его в кислоту. И это насмешило жуткую тварь сильнее, она начала хрипеть. Ноги висели в воздухе, я начал пинаться так, как умел, а умел я неплохо. Но не помогало.
В спину мне что-то вцепилось. Кошачьи когти пробили мою рубашку и кожу под ней. Кошка повисла на мне и отпускать не собиралась.
— Хочешь его перенести? — спросил Архонт Ужаса. — Бесполезно, свободный Лисс. Я держу крепко. Уходи, пока можешь. Они смогли меня захватить. Но я единственный, кого они не смогли подчинить. Так и будет.
Одна из лап схватило демона-кошку и отбросило далеко в сторону. Демоница ударилась в прутья, поднялась и опять зашипела.
— Зря ты его держишь, — раздался шёпот сбоку от нас. — Он бы мог тебя освободить.
— А это не твоё дело, Архонт-предатель, — прохрипела сороконожка. — Тебе верить нельзя, ведь ты на всех нас смотришь, как на еду. Смотри, как Освободитель умрёт. И твоё пророчество никогда не сбудется.
— Этого я не допущу, Архонт.
В глазах помутнело. Ещё немного, и она меня задушит, глядя мне в глаза.
Опасная дикая тварь.
Убила всех, кто пытался её подчинить.
Но Архонт Ужаса раньше со мной не встречался.
Его морда то дёргалась, то оплывала, будто были повреждены лицевые нервы. Удары туда не проходили, никакого толку от них не было. Да и отбитые пальцы уже почти не гнулись в кулак.
Я начал бить ниже, на ощупь. В твёрдые пластины на груди, вернее на том, что могло быть грудью. Костяные наросты на мягком дряблом теле. Твёрдые, как сталь. Но я бил.
Хватка на горле ослабела. Не знаю, в чём эта причина, но я смог сделать вдох. Морозный воздух обжёг горло, внутри будто оказался кусок стекла.
Я ударил ещё раз и зацепился пальцами за один из наростов. Он затрещал, в нос ударила волна трупного смрада, от которого начало тошнить. Я пнул ещё раз, ударил кулаком и рванул на себя пластину ещё сильнее.
Она треснула, и от неё оторвался кусок, оставшись у меня в пальцах.
Оттуда потекла вонючая буро-красная жижа и начал с шипением выходить горячий воздух. Мерзкая улыбка исчезла, теперь Архонт смотрел на меня с ненавистью. Он подтянул своё лицо к моему лицу ещё ближе и издал хриплый клокочущий звук.
А потом отбросил в сторону.
Но не в снег, а на твёрдую замороженную землю. Снега там не было, он таял. Я ударился о чьи-то ноги.
Я посмотрел на него снизу вверх. Верзила в плаще, с руками, обмотанными цепями. Лица под капюшоном не видно, только горящие огнём глаза.
Вот он меня и достал. Я откатился, но Архонт Желаний и не думал пытаться меня достать.
Сороконожка с детским лицом рванула на нас, вздымая снег и землю. Но вырвавшиеся отовсюду цепи, через звенья которой была продёрнута колючая проволока, зацепляла тварь за ноги. Цепи звенели, когда многоногий демон их рвал.
Прутья клетки загорелись, стало жарко. Остатки снега стремительно таяли, от них шло шипение и пар.
Уже привычные когти Максвелла вцепились мне в плечи. Похожий на дракона демон был готов к бою.
— Я уже забыл, насколько он уродливый, — сказал мой пассажир. — Отвратная тварь. Ты почти вырвал ему сердце.
— Нападаем? — спросил я.
— Вперёд! — рявкнул Максвелл.
Кошка вскарабкалась на меня с другой стороны, едва не стащив с меня штаны. А раненый Архонт Ужаса смотрел на наш увеличившийся отряд.
— Я не привязан к кольцу, — сказал он. — Только к шкатулке. Осмелитесь напасть ещё раз? Тогда жду. А сейчас… убирайтесь!..
… Я очнулся, лёжа на ковре у дивана. Тело бил озноб, хотя в комнате было тепло.
Ида вскочила, отбросив мой пиджак, и оглядела комнату. Взгляд испуганный.
— Мне такой кошмар приснился, — сказала она. — Там будто был ты и… а ты почему на полу?
— Стало жарко, — я потёр горло и посмотрел на пальцы. — Перелёг на пол.
Кошка запрыгнула мне на грудь, понюхала лицо, потом посмотрела на Иду.
— Иди, проверь мою сестру, — сказал я, и кошка быстро убежала. На повороте её занесло, но она удержалась.
Шкатулка лежала на диване, надёжно запертая. Я забрал её и крепко сжал в руках. Внутри эта долбанная, уродливая и жуткая тварюга. До сих пор помнил её скривившуюся морду.
Но, кажется, скоро мне придётся вновь с ней связаться. Если заполучу
