Эльфийский Петербург - Алексис Опсокополос
— Но тогда я не понимаю, — удивился Романов. — Если он не работает на Берлин или Лондон и если он не враг России, то зачем ему было передавать немцам информацию о спецоперации? Выходит, это не Демид Давыдович? Но с Васильевой всё сложилось так, что я на девяносто девять процентов уверен, что она у Денисовых. Похитили они её или обманом куда-то затащили, это уже другой вопрос. Но родители Васильевой думают, что она с женихом. И я вполне допускаю, что она действительно сейчас у Денисовых, но вовсе не на отдыхе. Не то чтобы я запутался, но близко к тому. Ситуация очень странная.
— Ситуация простая, Александр Петрович, — тяжело вздохнув, произнёс Воронцов. — Проще некуда. Буквально два часа назад мне сообщили, что несколько членов Дворянского собрания Москвы инициировали-таки внеочередной съезд.
— И когда он состоится?
— В течение двух-трёх недель. Основной вопрос, который там будет рассматриваться — это превышение полномочий председателем, повлёкшее гибель членов собрания и простых орков. Ну и как следствие, второй вопрос — переизбрание председателя. В принципе это нормально, члены Дворянского собрания имеют на это право, но как-то это всё очень быстро происходит, будто кто-то заранее всё распланировал, будто кто-то знал, что будет спецоперация, и на ней орки понесут потери. Но после Ваших слов всё встало на свои места. И теперь мне понятно, откуда ветер дует. И откуда все узнали, что Настенька была в Польше.
— Вы полагаете, Денисов мог сорвать спецоперацию лишь для того, чтобы дискредитировать Вас?
— Я почти уверен в этом.
— Но даже я, человек, не могу поверить, что глава фракции орков в Дворянской Думе спровоцировал гибель орков ради каких-то своих интересов, представляю, как будет тяжело в это поверить оркам.
— Я тоже не могу в это поверить, — сказал Воронцов. — Но Денисов давно искал способ со мной расправиться. В своё время я обошёл его младшего брата во время выборов главы Дворянского собрания. Денисовы тогда хотели подмять под себя всех орков в России. Но не получилось. Можно сказать, я испортил Демиду Давыдовичу все планы. А потом его брат погиб при странных обстоятельствах. Я к этому непричастен, дело было через полгода после выборов, для меня его брат уже никакой угрозы не представлял, но Денисов решил, что это я всё устроил. Вот уже сколько лет после всех этих событий мы оба делаем вид, что между нашими семьями мир, но это не так. И за все эти годы у Денисова впервые появилась возможность если не уничтожить меня, то как минимум лишить власти. Он не мог её упустить. В этой ситуации жизни нескольких орков и людей, погибших из-за его предательства — для него ничего не значат.
— Мне просто нечего тут сказать, — произнёс кесарь.
— А что тут скажешь?
Игорь Константинович вздохнул. Некоторое время они с Александром Петровичем молчали, думая каждый о своём, затем кесарь заметил:
— Хорошо, что в итоге удалось вернуть подростков. Гибель и орков, и людей хотя бы не напрасна.
— Это да, — согласился Воронцов и добавил с горькой усмешкой: — И я опять обязан всем восемнадцатилетнему мальчишке. И за то, что он обменял детей, и за то, что добыл информацию о Денисове.
— Но Вы же понимаете, Игорь Константинович, хоть всё так хорошо сходится, без железных доказательств мы не можем официально обвинить Демида Давыдовича.
— Безусловно, — снова согласился Воронцов. — Но теперь я знаю, где их искать. Правда, меня смущает один момент: ладно, Васильева могла рассказать Денисову о центрах в Польше и о пленном поляке, это я понимаю, но как он узнал дату операции?
— Информацию о дате нападения немцы получили день в день. Её вполне мог передать Денисову кто-то из тех, кто выдвинулся с Вами в Польшу. Когда вы прибыли на границу, стало понятно, что старт операции — вопрос нескольких часов.
— Тогда мне кажется, я знаю, кто это мог сделать. С нами был дальний родственник Денисова. Если не ошибаюсь, Лавров его фамилия, имя даже и не помню. Неплохой парень, никогда бы на него не подумал, если бы…
Воронцов призадумался, а Романов закончил за него фразу:
— Если бы он не был родственником Демида Давыдовича.
— Да, — согласился с кесарем глава московских орков. — Надо мне поговорить с этим Лавровым. И поскорее.
— Вы только поаккуратнее с ним, всё же вина Денисова — это пока лишь наше предположение.
— Я всегда аккуратен, здесь можете не переживать, — сказал Воронцов. — Вина Денисова не доказана, но как-то слишком всё сходится не в его пользу.
— Это да, — согласился кесарь. — Всё сходится настолько, что если в итоге окажется, что информацию немцам передал не Денисов, я даже удивлюсь.
Глава 7
В восемь пятьдесят пять я вошёл в приёмную кесаря. Секретарь предложила мне присесть на диванчик и поинтересовалась, не хочу ли я кофе. Из этого я сделал вывод, что в девять я к Александру Петровичу не попаду. Поэтому от кофе отказываться не стал.
Ждать пришлось долго — почти час. При этом я не знал, чего именно жду: когда кесарь придёт или когда он освободится. Секретарь не сказала, у себя ли он. Выяснил я это без десяти десять, когда из кабинета Александра Петровича вышли семь человек, из которых я узнал только двоих: Глебова и Валуева. Похоже, кесарь провёл большое совещание.
Мне сразу же было предложено пройти в кабинет, что я тут же и сделал. Александр Петрович сидел за столом и что-то печатал на ноутбуке. Выглядел он уставшим — возможно, вообще не спал эту ночь. Но это было логично — в сложившейся ситуации кесарю явно было не до сна. А вот что меня удивило, так это отсутствие Ивана Ивановича.
Статус Милютина предполагал его участие в совещании у кесаря. Когда я не заметил его среди покинувших кабинет, то решил, что он остался, чтобы присутствовать при разговоре со мной. Но я не угадал. И это было странно.
Как я уже давно понял, Иван Иванович выполнял функции моего куратора и, возможно, даже в какой-то степени отвечал перед кесарем за мои поступки. Поэтому почти всегда он сопровождал меня во время визитов к Александру Петровичу. Но в этот раз его почему-то не было.
Я поздоровался. Кесарь кивнул и указал на стол. Я быстро прошёл к столу и присел на один из
