Любовь Федорова - Ловелас

Наконец Маддалена поманила Мая пальцем.

- Сделаем так, - объявила она. - Я спрячусь, а колдовать будешь ты.

Май вытаращил глаза.

- Чего? - сказал он.

- Того. - Взяв под локоть, колдунья повернула Мая к шару лицом. - Все просто. Это стеклянный шар. Ты видишь в нем того, с кем говоришь, но и тот, к кому ты обращаешься, может тебя видеть. Я спрячусь.

При этих словах она стала Маю за спину, и он почувствовал ее теплые пальцы у себя в волосах на затылке.

- Не отворачивайся, - предупредила его колдунья. - Собери внимание. Ты позовешь Юма. Если Юм один, я выйду и побеседую с ним сама. Если ему устроили дружескую встречу или допрос - подскажу, что говорить. Понятно?

- Нет, - сказал Май.

- Что именно - нет?

- За кого меня примут Цеховые Мастера, когда увидят?

- За ученика Юма. За гостя. Неважно. Начнем. Возьми шар в ладони и позови.

Май послушался и осторожно тронул гладкое стекло руками. От тонких пальчиков колдуньи, запущенных в его волосы, вдоль спины пробежала горячая волна. Это была тысячная доля ее Силы, не толчок, не давление, - почти ласка, и все равно у Мая захватило дух. Будто он оказался на краю бездонной пропасти. Он понял сейчас, что Маддалена Беган из Обежа - это как бы два существа: милая девочка и заключенная в нее Сила. Но какова должна быть воля этой милой девочки, чтобы удерживать в подчинении безграничный и почти что всемогущий океан, он побоялся даже предположить.

Сила текла сквозь Мая. Стеклянный шар запотел изнутри. Май кое-как собрал жалкие остатки собственной воли и внимания и мысленно представил себе хозяина шара. Сразу же поверхность стекла прояснилась. Май увидел окно с видом на крыши большого города, пасмурное небо над этими крышами, голубей на карнизах и водосточных желобах. Под окном статуя епископа указывала позеленевшей от времени рукой направление к морю.

Юрген Юм сидел в каморке на чердаке высокого, выше других строений в городе, здания, и, пригорюнясь, смотрел в это самое окно на голову бронзового служителя церкви, по двурогой митре которого прыгала ворона.

Май почувствовал себя рядом с Юмом настолько реально, что всего лишь сдержанно кашлянул, чтобы обратить на себя внимание колдуна. Юм вздрогнул и беспокойно оглянулся.

- Кто здесь? - спросил он.

- Ваши случайные гости, - ответил Май.

Юрген Юм закрыл глаза ладонью и сразу поднял голову - узнал.

- Я очень прошу вас не покидать перевал, - быстро сказал он. - Я временно не могу уйти отсюда, но к ночи соберется Мастерский Совет, и я все улажу. Дела таковы, что неприятности может нажить целый мир, а вовсе не я один...

- Уже, - сказала из-за спины Мая Маддалена. - Кто-то только что пробовал подвинуть границу.

Колдун прижал другую ладонь к щеке.

- На меня наложен запрет, я не могу вернуться.

- Зовите на помощь Цех, - потребовала колдунья, выглядывая из-за локтя Мая.

- Как?! - воскликнул Юм. - Мои охранные заклятья ты сама и разбила. А я связан с Цехом закладом, и ничего теперь не могу делать по собственной воле. Зовите на помощь вы. У вас есть шар, имя Магистра - Лотар Кантор, Старших Преемников - Виллибальд Рориц и Ласло Пеш...

- А мое имя - Маддалена Беган из Обежа, - зло сказала колдунья, выходя из создаваемого широкой спиной Мая укрытия, - и двое из трех подписали бумагу, по которой я должна или потерять Силу, или умереть. Сначала они возьмутся за того, кто рушит границу, а потом за меня. Так?

Повисла пауза.

- Возможно, - признал Юм. - Однако, Маддалена Беган из Обежа, ты дала мне обещание в обмен за рассказ о границе. Ты знаешь, что такое обещание колдуна?

Маддалена сморщила нос.

- Руки, - сказала она.

- Какие руки? - не понял Юрген Юм.

Она взяла за рукав Мая.

- Руки ты можешь отпустить. Там нет никого. Даже близко нет. Они все бросили и расползлись, как тараканы, по своим щелям.

Май отнял ладони от стеклянного шара. Странно, но эффект присутствия не потерялся. Угол зрения на панораму в шаре стал немного другим, однако Юм по-прежнему был виден вместе с частью комнаты и окном. Май поспешил отойти в сторонку и стал вытирать вспотевшие ладони краями манжет. Маддалена, уперев руки в бока, расхаживала мимо окна туда и обратно. Юм водил вслед ей головой с закрытыми рукой глазами.

- Итак, - говорила колдунья, - что мы имеем. Великие маги караулили-караулили границу и проморгали тайный заговор у себя под носом. Так?

- Ну... - протянул Юрген Юм. - Может быть.

- Цеховые старшины знают, что граница брошена почти что без присмотра?

- Могут предполагать.

- Тем не менее, не предполагают, ибо в Грааге никого из них сейчас нет.

- У них множество дел в самых различных местах мира.

- А! - сказала Маддалена. - Значит, получается, что это уже никому не надо, кроме меня? У тех, кто колдует в Долине, давным-давно были далеко идущие планы. Вы куда все это время смотрели?

- Ты кто такая, чтоб меня отчитывать? - возмутился Юрген Юм. - Я все это время смотрел в Долину! Я, между прочим, пресек пятнадцать весьма подготовленных попыток проникновений и пробоев границы изнутри и снаружи. Я сплел зеркальную сеть, одно из лучших достижений магического искусства на сегодняшний день...

- Не такой-то уж она была и лучшей, раз я ее разбила, как стакан, заявила колдунья.

- Нашла, чем хвастать! - подскочил на лавке Юрген Юм. - Ты открыла дорогу всем, кто до сих пор скрывался и лелеял безумные мечты о соединении миров, кому, видите ли, свободы в пределах Цеха и границ не хватало! Сейчас они полезу со всех сторон. Опрокидывай их обратно, если ты такая умелая!

- Да? - фыркнула колдунья. - Ты, бледный, скажи еще, будто я во всем виновата. Бросай свой дурацкий Цех, иди сюда и сам держи эту границу. Я сторожевой собакай Цеху быть не собираюсь. Я вообще сейчас наверх уйду и Силу потеряю. Цеху назло.

Она развернулась и с гордо поднятой головой направилась к лестнице.

- Стой! - крикнул Юм, выбегая на середину маленькой комнатки. - Ты не можешь все бросить и уйти!

Маддалена повела плечиком.

- Могу, и буду прекрасно себя чувствовать.

- Ты заслужишь прощение Цеха, если поможешь нам!

- Плевала я на ваше прощение. Граница рухнет - Цех подохнет.

- Маддалена, стой! Заклятие Единорога можно снять!

Колдунья была уже на самой границе, на ступеньке, четвертой снизу. Она остановилась.

- Клянись, - не оборачиваясь, проговорила она. - Клянись, что ты сделаешь это сам или заставишь другого, кто сможет сделать.

- Клянусь, - сказал колдун. - Поверишь мне на слово, или, как Цех, желаешь взять заклад?

- Желаю.

- Бери.

Май переводил взгляд с одного колдуна на другого. Минуту ничего не происходило. Оба молчали и не двигались.

- Довольна? - спросил, наконец, Юрген Юм. - Теперь понимаешь, в каком я положении? Я даже с шаром контакт поддержать не могу. И я уже не боюсь раздавать заклады.

Маддалена милостиво повернула к Юму лицо.

- Надеюсь, что с твоим мнением считаются в Мастерском Совете, черный колдун, - сказала она.

Юм смолчал.

- Итак, - сказала Маддалена, - продолжим. Откуда стало известно, что рано или поздно граница падет?

- В Долине живет адепт Искусства Истинного Прозрения. Он предсказал.

- Не мог он сам ускорить процесс?

Юрген Юм покачал головой.

- Не могу судить. Вообще-то, Искусство Истинного Прозрения считается чисто теоретической отраслью магии, но его основами я никогда не интересовался, поэтому пределов применения не знаю.

- А кто рушит границу ты знаешь? - мрачно спросила колдунья.

- В долине трое могут это сделать по отдельности. И множество людей, которые способны на такое, если соберутся вместе.

Май знал, куда пойдет разговор дальше.

- Бернгар Пелерин входит в число троих? - подал голос он.

- Да, - ответил Юм. - Он - Мастер Магии Перемены Мест. Кроме него есть Сэд Сэливан, Мастер Истинного Прозрения и Зау Брун, Мастер Повторения Пути.

- Это Пелерин, - сказал Май. - Он исполняет предсказание.

- Откуда знаешь? - подозрительно прищурившись, спросила Маддалена.

- Я могу быть хорошим предсказателем, когда стою по эту сторону границы, - пожал плечами Май. - Я знаю, вот и все. Пользуйся, пока я рядом.

- Так, - сказала Маддалена, протянув к нему руку с поднятым пальцем. - Значит, стой по эту сторону границы и молчи. Когда будет надо, мы тебя спросим. Мастер Юм, на каком месте в этом доме вы обычно рисуете пентаграмму?

Юм вздохнул.

- Ты на нем стоишь. Мел в шкафчике над камином.

- Мне не нужен мел. Мне нужно мыло и зола.

- К какой школе ты себя относишь? - спросил колдун.

- К школе, которая полагает за основу правило, что в мире нет ничего такого, чего нельзя было бы разрушить. Я придумала эту школу сама. Есть в Цехе что-нибудь похожее?

- Ничего похожего нет.

- Вот и хорошо. Тем труднее вам со мной придется, если что пойдет не так.

Май стоял в стороне, пока Маддалена, подоткнув юбки, мылом чертила пентаграмму на досчатом полу, засыпая в стыки досок смешанную с каминной золой соль. Пол и потолок смирно покоились на своих местах, словно специально давая ей возможность закончить подготовку. В нетопленом доме становилось все холоднее. Май мерз. Колдунья вытирала со лба бисеринки пота. Она проверяла соразмерность начертанного, меряя расстояние шнурком с узелками, наносила мылом невидимые глазу письмена, посыпала их золой, проводила ладонью - проявлялись буковки и штрихи. Потом она расставила по углам пентаграммы предметы: чашку с водой, солонку, кусок мыла, горсточку золы. Но над пятым углом призадумалась.