Живая машина. Книга I. Секрет бессмертия (СИ) - StarStalk147
— Мастер, нет! — Урси попытался открыть дверь, на та оказалась заблокирована через бортовую панель. — Арги, открой! — он повернулся в сторону сиденья водителя. — Арги!
— Арги, — старик положил руку на дверцу машины, — не подведи меня.
Но лисица ничего не ответила ему. По её морде текли слёзы, но она не собиралась открывать створки. На миг Мастеру показалось, что она вспомнила их прошлую жизнь, жизнь Ами Леоны, которую так горячо любил и которую он потерял из-за своей неосмотрительности и наивности.
— Арги! — Урси стукнул кулаком по дверям. — Разблокируй этот Спирусов замок!
— Мастер, не делайте этого! — в отчаянии воскликнул Вульпи. — Мы найдём способ избавиться от этого Эксплара!
— Мастер, не сдавайтесь! — Хара уже готова была выпрыгнуть в окно, но только осознание того, что за ними гонится убийца, не давало ей этого сделать.
— Мы не сможем выжить без вас! — Кари протянула ему руку, но он только улыбнулся этому жесту. — Арги, пожалуйста, открой дверь!
Но вместо этого та молча кивнула Мастеру на прощание и, прерывисто вздохнув, нажала на педаль скорости. Машина заурчала и «броневичок» рванул прочь, оставив за собой кучу пыли, мелкого песка и старого робототехника, стоящего у подножия холма. «Я буду по ним скучать, — он упал на колени, глядя им вслед и слыша, как переругиваются анимагены, всё ещё требуя от Арги остановить машину, — к счастью недолго. С рассвета всё началось и на рассвете закончится».
Он полюбил этот лес сразу же, как только прибыл в Рахнак, но ему недоставало времени и желания как-то назвать его. «Своевольный лес, значит? — он взобрался на вершину холма, глядя на беспросветную тьму между деревьями. — Что ж, это название тебе подходит. В конце концов, это часть моей души назвала тебя так». В те времена, когда он прогуливался по этому месту, среди приятно пахнущих деревьев и кустарников, он не думал, что с ним будет происходить такое, что будет стоить жизни целому городу, столь ненавистному, однако совершенно ни в чём не повинному Рахнаку. А ещё он вспомнил прогулку по Аполотону. Когда существовали только он и она, и весь мир лежал у их ног. Это самое тёплое и сокровенное воспоминание, что у него осталось, и Мастеру сейчас до боли стало стыдно, что он пытался забыть его. «Моя милая Ами… ты погибла, потому что я недосмотрел, не увидел истинного лица нашего друга. Проглядел опасность, слишком увлёкся самим собой, и ты пострадала из-за этого. Но не волнуйся, скоро мы вновь будем вместе». Он едва ориентировался в этой тьме, что заволокла его. Она была густая, вязкая, словно смоул, и буквально растворяла в себе одиноко бредущего в ней человека. Но, несмотря на то, что он ничего не видел, он знал куда идти — каждое дерево он знал словно родное. Тёплая и грубая кора дубов напоминала ему о каждой минуте проведённой в этом месте. Жёсткая листва гладила по лицу, но Мастер не хотел отводить рукой низкорастущие ветки, царапающие огрубевшую от времени кожу.
Он услышал, как где-то прошелестел воздух, разрезаемый двумя большими крыльями, несущими своего создателя вперёд. «Он знает, что я здесь, — понял старик, посмотрев вверх, однако из-за плотных крон деревьев не увидел даже неба, — и он будет ждать меня, думая, что перехитрил… На этот раз, я докажу ему, что он ошибся!»
Он засунул руку в карман и нащупал красную кепку. И вновь боль прошлого сжала его сердце. Мастер закрыл глаза и глубоко вдохнул — смерть от сердечного приступа сейчас никак ему не симпатизировала. Однако открывать глаза он не спешил. «Зачем смотреть вперёд, если там только темнота? — спросил он сам себя, уверенно двигаясь дальше, скользя ладонями по деревьям. — Зачем было что-то продолжать, если мы уже понимали своё поражение. Мы заигрались с безумием и оно погубило всех…»
Время перестало что-то значить. Мастер не считал, сколько он прошёл, но чувствовал, как редеет лес. Особняк был совсем близко. Тот самый особняк, что продавал поседевший и полубезумный старик Сэер Най, который потерял жену и двух сыновей. Его фамилия показалась странно знакомой, но Мастер тогда не придал этому значение. Его мало интересовала судьба этого человека, однако последнюю просьбу он исполнил и похоронил в этом лесу по обычаям Лэттов. Только после того, как он совершил этот обряд, он вдруг осознал, насколько был неправ, когда покинул своих друзей в момент падения организации. «Рерар, Лондигус, Лаури, Васт, Хэер, Ами… — эти имена, их лица до сих пор улыбались ему в его снах, и даже сейчас Мастер чувствовал их взгляд из темноты. Но эта улыбка была дружелюбной, сочувствующей, что казалось куда страшнее для потерявшего веру в людей человека. — Я подвёл вас всех. Но я знаю, как искупить это!»
Белые стены покинутого жилища казались холодными и неприступными, но Мастер знал, что его враг и бывший друг уже здесь. Эксплар стоял у главного входа, безликий, равнодушный и грозный. Но старый робототехник смотрел на него без всякого страха — он видел под этим корпусом живой машины обезумевшего гения, который потерял свои ориентиры. «Мы сами хотели этого, — он медленно приближался к стоящему гиганту, складывающего крылья за спиной, — мы верили в него, и ему приходилось продолжать ради нас…»
— Ты знаешь, чем всё это закончится, — произнёс Эксплар, замигав голубым светом.
— Мне жаль, что так вышло, Рерар, — Мастер сжал свою металлическую ладонь, — мы не смогли предугадать последствия, не думали, что ты сломаешься в последний момент. Ведь мы… хотели, чтобы у тебя всё получилось. Правда хотели, не смотря на все риски.
— Твои сожаления теперь ничего не значат. Что сделано, то сделано.
— Знаю, — кивнул тот, — но я всё равно раскаиваюсь. Перед тобой и нашими друзьями. Я знаю, Рерар, ты где-то там, за этой равнодушной маской безумия, — он посмотрел в голубую полосу посередине лица Эксплара, — ты слышишь меня, слышишь, как я прошу у тебя прощения, хоть его и не заслуживаю.
На какое-то время они замолчали, слушая, как шелестит ветер в кронах деревьев. Как потихоньку начинает светлеть от лучей Ольмира, ещё даже не озаривших Роронские горы на востоке.
— Мы хотели бессмертия,
