Шествие богов - Артём Курамшин
— Видите ли, кроме Охотника в сути проблемы никто из высших чинов разбираться не стал, — продолжает Альбатрос. — Для них это был религиозный бунт, а чем он вызван — не особо важно. Поэтому и решением стало запустить в них ракетами. Услышав песнопения фанатиков, испугались и просто сровняли всё с землёй…
Маринера осудили на пожизненное заключение. Для Альбатроса тоже начались нелёгкие времена: потерял работу, подвергался нападкам со стороны властей Конкордии. Попытки связаться с внешним миром заканчивались неудачей: сообщения и письма блокировались.
Последней надеждой был новый инспектор, прибытие которого Альбатрос с нетерпением ждал два года. Однако вчера, когда спешил на встречу со мной, его остановили на улице и…
— Как же тебя вычислили? — поинтересовался я.
— Не знаю. Видимо, подозревали, что намереваюсь с вами встретиться, следили. Когда поняли, что иду в «Звездолёт», схватили. Но я не особо переживал. Знал, что вы меня найдёте. Жена сказала, что у вас умный и добрый взгляд…
— Так это была твоя жена?
— Да. Правда, она у меня красавица? — сияя от удовольствия, спросил Альбатрос.
— Да, красавица. И умница.
С минуту мы молчали. Потом я спросил:
— Так что же ты собираешься мне показать?
— Если поможете выйти отсюда, я отвезу вас на «временную стоянку», и там предъявлю доказательства, что всё произошедшее не было организовано деятелями от религии, а их волнения — лишь следствие более важного и любопытного явления. Думаю, тогда вы поверите.
— А как же Маринер? Мне показалось, твоей целью было его освобождение?
— Я думаю, что оказавшись на месте, вы сами поймёте, что он невиновен.
— Хорошо, — с неожиданной лёгкостью решился я. — Сегодня же вытащу тебя отсюда. Но имей в виду — тебя выпустят под мою ответственность. Так что — без фокусов. А завтра утром вылетаем в Ротон.
— Андрей, я не подведу вас. Обещаю — не пожалеете о поездке!
Глава 12. Ноутбук Маринера
Ужинали мы с Диггером в кафе.
По его рекомендации заказал пюре из зелёных звёзд — это такие местные растения, обладающие, по словам Диггера, просто-таки неповторимым вкусом.
Попробовав, пришёл к выводу, что и в самом деле так.
Мой гипотетический недоброжелатель — де Ловерг или кто-то другой — уже должен знать о нашем с Альбатросом разговоре. С другой стороны, Диггер всё ещё при мне, а это свидетельствует о том, что его оплошность с предоставлением доступа к базе данных осталась незамеченной. В противном случае, как мне кажется, Диггера отстранили бы от работы.
Итого: следившие за мной люди решили, что вышел на Альбатроса по каким-то своим каналам, а это позволяет задать Диггеру парочку вопросов, не опасаясь сказать лишнего.
— Послушай, — будто между делом начал я, — а кто у вас предоставляет доступ к базам данных? Имею в виду полицейскую базу и базу ЦУР.
Он задумался. Кажется, не ожидал подобного вопроса.
— Сложно сказать, — осторожно ответил Диггер. — К полицейской базе доступ дают полицейские. К нашей — наши. Но ты же знаешь, что базы интегрированы друг с другом настолько, что сложно понять, какой модуль куда относится. Так что права открывают, закрывают и редактируют и те, и другие. А что конкретно тебя интересует?
— Ничего особенного, — спешно отговорился я, поняв, что просто так от Диггера ничего не добиться и незачем продолжать тему.
Преодоление бюрократических трудностей сильвийской полиции, которые они чинили в процессе освобождения Альбатроса, совсем измотало. Оказавшись после ужина дома, я завалился на диван и какое-то время тупо смотрел в потолок. Думать о деле совсем не хотелось, мною овладела апатия.
Я представлял себе лицо Ралины, её глаза, и к апатии прибавилась тоска. Какая несправедливость — моя невеста томится в криокамере, а я тут — за тридевять земель, разбираюсь в проблемах чужого мира…
Раздался сигнал видеофона.
С неимоверной ленью поднимался с дивана. Даже не взглянув, кто звонит, ответил.
На экране появился де Ловерг. Вид озадаченный и, быть может, недовольный.
— Утром ты спрашивал о неком Альбатросе, — после приветствия сказал он. — И только что мне звонили из полиции. Сообщили, что ты с ним встречался… — Де Ловерг замолчал и вопросительно на меня посмотрел.
— Кристоф, ты следишь за мной? — заныл я домашней заготовкой.
— Нет, не совсем так… — Он стушевался. — Просто… Просто, они позвонили и сказали, что ты зачем-то настоял на его освобождении из-под стражи… Как-то это странно…
Теперь в его взгляде чётко просматривается вина и выражение неловкости.
— Да, настоял, — наигранно усталым тоном ответил я. — Он обещал предоставить некие… хм… материалы, связанные с религиозным бунтом. Глупо отказывать в такой возможности.
Не имеет смысла скрывать содержание нашего с Альбатросом разговора: он наверняка записывался.
— Вот как? — удивился де Ловерг. — Очень интересно. Почему ты не сообщил об этом мне? Ведь это — моё дело, я его расследовал.
— Если честно, то не думаю, что расскажет что-либо существенное. — Я картинно зевнул. — По моему мнению, Альбатрос просто блефует и пытается привлечь к себе внимание. Но я не могу отказать человеку в праве дать показания, да ещё и предъявить доказательства. Тем более, если он сам об этом просит, — уверенно и последовательно отстаиваю я. — Не беспокойся: как только увижу, что водит за нос, — сразу верну его полиции.
— Понятно, — согласно кивнул де Ловерг. Явно успокоился: морщины на лбу разошлись, лицо подобрело, улыбнулся. — Так вот, — оживился он, — я поднял досье этого самого Альбатроса и вспомнил — он проходил у нас по делу о бунте. Крайне неадекватная и опасная личность.
— Да? — Я изобразил на лице удивление. — Странно… А я не смог найти его досье в базе данных…
Де Ловерг хотел что-то сказать, но осёкся. Челюсти сжались, на щеках появились красные пятна. Он занервничал.
«Плохо, де Ловерг, — подумал я. — Крайне плохо ты подготовился к этому разговору. И сболтнул лишнего. За кого меня принимаешь? Неужели
