Предать доверие - Екатерина Стрелецкая
— Мейрин решила написать свою последнюю волю? — удовлетворённо заметил болотник.
Девушка моментально развеселилась:
— А что, уже пора? Я как бы ещё немного пожить хотела.
— Как Старый скажет, так и будет! — Хелвики нравоучительно поднял указательный палец вверх.
— Аминь. — непроизвольно вырвалось у Мейрин.
— Старый суров, но справедлив. А инквизиторы принесли слишком много зла всем. Инквизиторы иссушили своим огнём моё болото. Да и другие от них пострадали тоже. — яростно вращая своими кроваво-жёлтыми глазками произнёс болотник тоном, не предвещавшим девушке ничего хорошего.
— Ну, что Мейрин, заворачивайся в простыню, как в саван и ползи на погребальное кострище… Похоже, что с этим «Старым» будет непросто, — подумала Мейрин, но вслух сказала совершенно другое. — Нет, Хелвики, мне письменные принадлежности нужны не для завещания. Так, подумать надо.
— Подумать с бумагой? Хелвики не понимает. Но поищет. Запрета на бумагу и карандаши он не получал. Запрещено Мейрин вставать. — удивлённо хлопая короткими белёсыми ресницами, он забрал у Мейрин опустевшую кастрюлю и ушёл.
Чувствовалось, что инструкции давал Длиннопалый. Интересно, какие указания он ещё оставил?
Спустя некоторое время болотник вернулся, притащив не только несколько листов пожелтевшей от времени бумаги, но и доску, которую вполне можно было использовать в качестве подложки. Похлопав себя по карманам, Хелвики вытащил из одного из карманов длинный грифель и отдал Мейрин.
— Хелвики хочет знать: это подойдёт Мейрин?
— Да, спасибо большое. То, что нужно, — девушка протянула руку, чтобы поблагодарить Хелвики, но тот быстро положил принесённое ей на колени и отскочил в сторону.
В конце концов, кто из нас без заскоков в голове?
Мейрин примостила доску вместе с бумагой на коленях и принялась максимально экономно делать пометки. Кто знает, есть ли в замке ещё на чём писать?
Хелвики заглянул в записи девушки и, глядя на непонятные значки и стрелочки, пожал плечами:
— Странный язык. Хелвики такого не знает.
— Ха, ещё бы! — воскликнула про себя Мейрин. — Это же мой личный шифр. Его, кроме меня, никто не знает. Спасибо прабабушке, научившей давно забытым всеми языкам.
Увлёкшись, девушка не заметила, как миновал полдень. Голова начала гудеть от напряжения, а пальцы левой руки сводить с непривычки, но она упорно продолжала работать, исписав один лист с обеих сторон мелким почерком. Оторвалась от своего занятия лишь, когда вошедший Длиннопалый отпустил Хелвики. Что-то буркнув на прощание, болотник умчался.
— Мейрин-Мейрин… Ты всегда такая деятельная? — укоризненно покачал головой древянник.
— Доброе утро, Длиннопалый! — поприветствовала духа девушка, не отрываясь от своих схем.
— Да какое утро, обед скоро. Стоило давать тебе несколько дней на восстановление, чтобы за одно утро ты умудрилась себе удар схлопотать… У тебя уже глаза краснее, чем у Кайла, Энра и Хелвики вместе взятых.
— Как удар? Вроде нет… — Мейрин отложила доску в сторону и прислушалась к себе.
— Пока нет, но будет, если не сделаешь перерыв. — Длиннопалый забрал всё и отнёс в кресло.
— Мне совсем чуть-чуть осталось… Дай дописать? Ну, пожалуйста!.. — Мейрин изобразила самое жалостливое выражение лица, на какое была способна.
— Нет! — коротко отрезал дух.
— Хотя бы ещё пару строчек… — продолжала гнуть свою линию Мейрин.
— Я сказал — «нет».
Они ещё долго спорили, потом демонстративно дулись друг на друга, потом извинялись и мирились, затем снова спорили, пока, наконец-то, не пришли к взаимному согласию насчёт времени, которое девушке будет отведено для работы с записями. Окончательную точку в их жарких обсуждениях поставил заглянувший Энр.
— Длиннопалый, ты швы снял или вы тут несколько часов в красноречии упражнялись?
Хлопнув себя по лбу, дух поблагодарил вампира и полез в сундучок с перевязочными материалами и инструментом.
Мейрин не поверила своим ушам:
— Уже можно снимать швы? Неужели всё зажило?
Длиннопалый усмехнулся:
— Похоже, что на этот раз точно «да». Если ты, конечно, за это утро никого снова не отпинала. К тому же больше тянуть нельзя, иначе может случиться воспаление.
Длиннопалый аккуратно уложил Мейрин на кровать и снял повязку. Некоторое время девушка слышала лишь щелчки ножниц и чувствовала, как тихонько вытягиваются обрезки ниток. Неприятно, но вполне терпимо. Вытащив последний кусок, Длиннопалый обработал кожу, а затем «заклеил» рубцы смазанной какой-то густой мазью салфеткой.
— Знаю, что просить бесполезно, но всё-таки попытаюсь: сильно не двигайся пока, пожалуйста, и не пытайся сесть. Нужно, чтобы мазь хорошенько впиталась. А я пока схожу на кухню проверить, скоро ли будет готов обед.
Глава 14. Тонкости кулинарии
И ушёл! Нет, он действительно ушёл! Мейрин с тоской посмотрела на свои записи, сиротливо лежащие на кресле. Ей осталось буквально чуть-чуть, чтобы закончить хронологию и перейти уже к следующему этапу разбора. А там набросать несколько графиков, схем и таблиц… Но в то же время Длиннопалый совершенно прав. Кто знает, как восстановились сосуды после последнего кровотечения, когда она пыталась взять Кайла под контроль и успокоить. Заработать себе кровоизлияние в мозг ох, как не хотелось. Придётся смириться. Прыгать на одной ноге, рискуя свалиться и ещё больше себя переломать, Мейрин не решилась. Ей сейчас наоборот нужно было как можно скорее выздороветь. Чем быстрее она вернётся «в строй», тем лучше. Особенно в свете последних событий. Кто знает, сколько у неё ещё есть времени до того, как в Совете узнают, что она жива. Конечно, лучше бы было, чтобы она заявила об этом лично, но кто знает…
А всё-таки утро началось относительно неплохо: Кайл дал серьёзную информацию для размышления, а Длиннопалый, наконец-то, снял швы. Ещё бы понять, что с ногой на данный момент… Уже после того, как древянник сказал ей, что перелом плохо срастается, она случайно услышала пару обрывков его разговоров с Эрном, что с костью по-прежнему дело обстоит «не очень». Лишиться ноги Мейрин не хотела, равно как и сесть в инвалидное кресло. Слишком многое тогда окажется под угрозой, а она сама окажется совершенно бесполезной. Именно тогда, когда так близка к своей цели…
***
После мозгового штурма есть хотелось безумно. К счастью, вскоре вернулся Длиннопалый с деревянным подносом в руках.
— Забыл спросить: ты грибы ешь?
Девушка почувствовала, как рот наполняется вязкой слюной.
— Я всё ем! Кушать ужасно хочется!
Длиннопалый улыбнулся:
— В твоём случае это прекрасный признак. Значит, идёшь на поправку.
Он сгрузил на стол миску с супом, тарелку с двумя пирожками и чайник, а из-под дна подноса вытащил складные ножки, в результате чего он превратился в столик. Пока
