Граф Рысев 2 (СИ) - Лёха

Тихон начал наносить мазь, отвлекая меня от наглой рыси. Вот вроде бы, что могло щипать в кровоподтеке? Это же не открытая рана. Но щипало так, что слёзы на глазах появились. Неудивительно, что я напрочь забыл про Фыру, а когда экзекуция закончилась, её и след простыл.

— А была ли здесь рысь, — задумчиво проговорил я, понимая, что глаз немного приоткрылся и я даже что-то начал им видеть.

Тихон в это время убирал флакон, а Настасья стояла над котлетами в раздумьях. Надо ли их жарить, или убрать в холодильный шкаф с глаз подальше.

— Ваше сиятельство, вы как, поправились уже? Мясцо снова кушаете, или всё головой мучитесь, и как козел какой одну капусту жевать будете? — Вот так меня даже Ондатров не сумел оскорбить.

— Настасья, а ты в курсе, что бывает за оскорбление графского достоинства? — ласково проговорил я.

— Да где же я оскорбляла-то? — она уставилась на меня в праведном возмущении. — Особенно, достоинство? Я что совсем с головой не дружу, чтобы достоинство трогать, да ещё и графское.

— Тьфу на тебя, — я встал. — Жарь котлеты, и больше не провоцируй. А то я что-нибудь наговорю, или, не дай рысь-покровительница, сделаю, будем потом вместе до конца жизни жалеть.

— Ваше сиятельство, у меня и в мыслях… Радость-то какая, на поправку граф пошёл, — и она заметалась по кухне, вытаскивая из шкафов какие-то банки.

Быстро поняв, что делать на кухне нечего, я вышел в коридор. За мной выскользнул Тихон.

— Не сердитесь на глупую бабу, ваше сиятельство, — Тихон тут же решил вступиться за кухарку. — Она как лучше хочет. Мы все преданы вам до последней капли крови. И если где словом обидели, так это не со зла, а из-за беспокойства большого.

— Я знаю, — я действительно это знаю. Потому что помню, как меня обступили егеря, как пытались оттеснить с траектории атаки тварей… Тряхнув головой, я повернулся к денщику. — Ты не в курсе, здесь есть знающий оружейник?

— Есть, — кивнул Тихон. — Кондрат Степанов. Без дара чудеса творит с оружием.

— Отнеси эти пистолеты Кондрату, пусть почистит, обиходит. Я сам за ними зайду, скажем послезавтра. Около пяти вечера. Да, и попытается выяснить, кому они принадлежали, в крайнем случае, кто их изготовил. Клейма на оружие хорошо просматриваются.

— Будет исполнено, ваше сиятельство. — Тихон забрал пистолеты и направился к выходу.

Я же пошёл в свою комнату. Сейчас пообедаю и нужно будет уже собираться на тренировку. Работая физически, хоть мозгом отдохну, а то меня сегодня что-то пригрузили, даже голова опять побаливать начала.

Глава 9

— Херовый из тебя тренер, Вовка, — знакомый голос, раздавшийся от входа в зал, сбил концентрацию. Я остановился и медленно повернулся лицом к отразившимся в зеркале мужчинам, приближающимся ко мне.

Лысый Пумов бросил сумку, в которой явно что-то звякнуло, на пол и с любопытством посмотрел на Сусликова, а потом перевёл взгляд на меня.

— И с чего ты взял, Геннадий, что я плохой тренер? — Дроздов вышел из тени, которую искусственно создал, направляя мои движения и задавая ритм.

— Ты только посмотри, как он шпагу держит. Как-будто это оглобля.

— Не наговаривай, — отмахнулся Дроздов. — Сам поддался дурному характеру, и упустил приличного ученика, а теперь пытаешься что-то гавкать.

— Гавкают Собакины. А вот то, что ты со шпагой непотребства какие-то творишь, это я даже обсуждать не буду. — Он подошёл ко мне и обхватил мою руку, в которой я держал рапиру. — Кисть расслабь. Не девку за титьку хватаешь. Шпага — это естественное продолжение твоей руки. Указательный палец чуть сдвинь вот сюда, чтобы он располагался под лезвием. Большой палец на эфес, рукоять ложится прямо между двумя холмами ладони. Сжимай. Вот так, теперь правильно. Основная позиция: ногти смотрят вниз, хочешь атаковать поворачивай кисть и, укол. — Я, повинуясь его движениям, сделал укол. Так держать шпагу было слегка непривычно, но, не могу сказать, что неудобно.

— Это испанская школа. Она для профессиональных бретеров. — Дроздов недовольно посмотрел на Сусликова. — Гена, ты чего сюда припёрся и вмешиваешься в процесс обучения?

— Подожди, Володя, не лезь, потом попытаешься мне морду набить, а пока я хочу кое-что выяснить для себя. Пумыч сказал мне, что ты, Рысев, к Вовке тренироваться ходишь, вот я и притащился. Потому что не дает мне покоя одна мысль: ты, когда мне морду набил, сказал, что с длинными клинками обращаться не умеешь. Что ты имел в виду? — он мрачно смотрел на меня. Да, припекло мужика. Вот, даже на мой графский статус плевать, раз на «ты» сразу с порога перешёл. Думаю, что, если тоже тыкать начну, то ничего особенно не потеряю.

— Только то, что длинными клинками практически ничего не умею. А короткими вполне. А что тебе за интерес? — ну вот, я так и думал, он даже бровью не повел.

— Покажи, — как оказалось, у него тоже была с собой сумка. Придвинув её к себе, он вытащил два ножа. Вполне приличные ножи, с хищными изогнутыми лезвиями, неплохим балансом и удобными рукоятками.

Я смотрел на капитана и никак не мог понять, что ему от меня надо.

— Гена, прекрати, — Дроздов нахмурился и двинулся к капитану. — Ты что, пьян?

— Я трезв, как девственница в первую брачную ночь. — Странное сравнение. Я бы поспорил. Девственницу-то как раз чуть-чуть подпоить можно, чтобы не тряслась и расслабиться сумела. Но, капитану виднее, с кем себя сравнивать.

— Я сейчас тебе не просто морду набью, а что-нибудь сломаю, — пригрозил Дроздов, делая ещё один шаг в сторону насупившегося капитана.

Пумов молчал. Он не знал всего трагизма ситуации и пока не вмешивался Сусликов же начал поворачиваться в сторону Дроздова, но тут я решил прекратить этот цирк.

— Я покажу. Только ты после этого уберешься отсюда, — Дроздов остановился и повернулся ко мне. Смотрел на меня несколько секунд, а затем медленно кивнул и отошёл в сторону.

— Как скажешь. К тому же, я с удовольствием посмотрю на то, что ты, по словам капитана Сусликова, знаешь и умеешь. Потому что мне ты ничего такого не сказал?

— Ты не спрашивал, — ответил я и усмехнулся, встретив возмущенный взгляд.

Перевёл взгляд на шпагу. А ведь я не могу её просто так положить на скамью, или поставить на стойку к остальному оружию. Оставшись без присмотра, она всё равно исчезнет, и привлечёт тем самым совершенно ненужное внимание. Это, если не учитывать тот факт, что лезвие покрыто ядом, который вполне может где-нибудь остаться и причинить немало хлопот вляпавшемуся в него.

Сусликов с Пумовым недоуменно смотрели на меня, явно не понимаю, почему я колеблюсь.

— Ты передумал, Рысев? — Сусликов мрачно подкинул один из ножей и ловко поймал его за рукоять. — Или тебе нечего показывать.

— Вот только на «слабо» меня брать не надо, ладно? — я поморщился. Затем плюнул и решился. Они офицеры и болтать при курсантах вряд ли будут — много чести, а тем, кому надо, и так уже знают. — Я — меченосец. Именно с этим связано моё горячее желание научиться владеть тем, что я имею.

Рапира исчезла, а Сусликов только плечами пожал.

— Бывает. Некоторые места на изнанке и не таким одаряют везунчиков, сумевших выжить в довольно непростой ситуации. Меченосцев я уже встречал. Мечи только разные, с разными свойствами. Но в них во всех есть маленький недостаток, малюсенький, я бы сказал — они не способны принять в себя дополнительный дар. Так, например, эти ножи могут стать вместилищем огня или слияния нескольких стихий, которые не повредят их структуру. А вот твой меч будет обладать только тем, что заложено в нём изначально. — Видимо, привычка учить туповатых курсантов настолько въелась в кровь Сусликова, что он уже просто не мог обойтись без нравоучений. Но информацию он мне дал очень нужную.

— Гена, граф Рысев не твой курсант, и не думаю, ему нужно объяснять общеизвестные истины, отнимая при этом у всех нас время, — перебил его Пумов. Вот же гад. Это для тебя общеизвестно, а вот для меня вообще неизвестно.

— Дайте мне ножи, — Сусликов протянул мне оба рукоятками вперёд.

— Выбирай. Хотя, они абсолютно одинаковые, но вдруг вам какой-то приглянется больше, — я уже начинаю привыкать к его хамской манере разговаривать.

Похоже, я только что обнаружил ещё одну причину того, почему Сусликов всё