Юрий Канчуков - Обращения Тихона или Русский экзорсист
И Верка начала следствие:
? Ты с чего это вчера домой под утро заявился? И трезвый! В костюме, причем, новом. Ты где ночь провел? У кого!
Тихон молчал, соображая, не дать ли ему отсюда ходу, с собрания этого... ("И главное ? Гришка! Вот уж кого не ждал...")
Гришка сам был грешен. Знал его Тихон мало, но про то (со слов Веркиных же) ведал. Хотя, может, оттого Гришка и был тут: при Верке ? вроде эксперта, и при Клашке ? для уроку и вроде как муж образцовый. Три дохлых зайца зараз...
И тут Верка, наконец, главный вопрос обвинения задала, после чего Тихону и прояснилось:
? Ты чего вчера в Лавру бегал! Для какой такой надобы?
Отвечать надо было сразу, так что Тихону думать было некогда. Он и сказал:
? Так я ж это... В какую Лавру?
Верка сказала ясное:
? А в нашу, Посадскую... Видали тебя там, в скверике гулял...
И повело за язык Тихона, откуда что и взялось:
? Ходил вчера. Было. Свечку ставить ходил. За человека одного.
Сбил он Верку. Хорошо сказал, не подкопаешь.
Hо Верка не сдалась.
? За какого еще человека такого?
? Так помер он. Я свечку ходил ставить. Мать его попросила. Похороны вчера были, после них и пошел.
? Кто ж это у тебя близкий такой помер, что я не знаю?
Гришка тут, наконец, из-за стола и встал-таки и, грудь расправив, взял за плечо Клашку.
? Вставай давай. Пошли. Горе тут у человека, а вы...
И добавил еще Федорне:
? И ты тоже, мать, не засиживайся. Ишь, собрались!..
Тихон, дверь освобождая, шагнул навстречу публике, в комнату, и те прошли мимо него гуськом, как виноватые.
С Верки как краску сняли.
? Да кто ж помер-то? С хоздвора кто?
? С хоздвора.
Тихон тяжко, как со скорбью в душе, прошел к столу и опустился на стул, авоську на пол выпустив.
? Да кто ж это? Зовут как?
И сказал Тихон первое, что на язык выскочило, сам за сказанным не успевая:
? Штапик. Витькой его звали. Виктором... Сергеичем.
? Фу ты, господи! Я уж думала хороший кто! А Штапику туда и дорога. Свечку еще ему ставить, черту такому...
Верка, враз интерес потеряв, шла уже на кухню, но Тихон, впервые в жизни в роль войдя, и тут сказал так, как думал:
? Стой! Ты товарища моего не трожь, он какой ни есть, а человек был.
? То-оже мне, "человек"... Пьяница Штапик твой был, вот кто.
? Пьяница? ? Тихона как по лицу хлестнули. ? А я?.. Я тогда ? кто?
Верка была уже на кухне, откуда и донеслось:
? Ты кто ни кто, а муж мне. А Штапик твой ? пьянь подзаборная.
Она вдруг опять вышла в комнату и закончила неожиданно:
? Ладно, Тиша, бог с ним, со Штапиком твоим. Помер и помер. А вот если б ты вчера или сегодня еще и бритый пришел, я б тебя и порасспросила не так, и на кладбище б сейчас съездили, на могилку к Штапику твоему, коли он помер... Цветочки б ему отвезли. А так ? ладно. В баню-то сходил?
? Закрыта баня.
? И хорошо, что закрыта. Дома оно лучшйе... Сегодня, как огород вскопаешь, и затопишь, если уж собрался. А пока ? я там чайник поставила, иди брейся. И чтоб рожи твоей я больше небритой не видала. Понял?
"И пойди ее пойми..." ? думал Тихон, на Верку глядя.
Глядел он на нее ? как первый раз.
"Грех, а не баба. Как ни крути ? на свое вывернет."
Да ведь как оно ни вышло, а беса и козню его последнюю одолел-то он, Тихон, хоть и рассказать про то некому. Hо оно, может, и к лучшему, коли не рассказывать, а того лучше ? кабы никто про то и не спрашивал...
Встал Тихон и пошел бриться. И не то чтоб довольный был, а так ? чистый вроде. Будто и впрямь в баню сходил. А Штапик... Да простит он, если, конечно, еще узнает. Должен простить.
Глава IХ. "ЧУ ГРУС ВОТ РЕЧ"...
В понедельник на работу вышел новый Тихон: в третий раз за два дня бритый, Веркой малость стриженый и в костюме путном (хотя и не в том, в каком беса победил). Верка сверх того еще и галстук навязала, да Тихон ? чуть со двора ? в карман его спровадил. Про костюм ? тоже Верка решила. "Хватит в рванье шлендрать. Возраст уже, надо выглядеть..." Вот и выглядел, пока в рабочее свое, отдельно взятое, не переоделся, как дурень с ярмарки ? и даже еще хуже, потому как без денег.
Мужики по такому случаю зубы поскалили, но необидно.
Про деньги Тихон тоже жалел не сильно, потому как вчера, в воскресенье, Федорна ? ведро помойное ? опять заявилась. Прибыла прямо на огород, где они с Веркой мирно картошку сажали, и стеснялась она перестеснялась за президиум тот, вроде, а потом-таки Тихону полочку на кухню себе и заказала. (Без полочки, клялась, как без рук...) И Тихон думал: "От зараза... Ящичек бы тебе, а не полочку, да потеснее, чтоб не рыпалась. Оно б и людям радость..." Hо заказ принял. А как не примешь? Рядом ? Верка; завтра, может, ? милиция... Да и где ей, бабе паскудной, Федорне, полку еще взять?.. Вот и принял. И не промазал: Федорна, с Веркой про картошку посудачив и уходя уже, шепнула вдруг про "бутылочку красненького". Так что вечером бутылка ему будет. И хоть пить ее ему лучше в Веркой, по-семейному, а все спать не насухую.
Так что перспективы ему были ничего, жить можно. И уже до обеда он, кроме палочек для флажков-транспарантов на парад к майским, какие бригадир сказал, еще и полочку сладил.
В обед, правда, страх всем случился, а Тихону особо: в хоздвор на машине милиция как раз нагрянула. Тихон и обмер, машину признав, и, глядя на мужиков, что карты свои в панике по карманам совали (в "трынку" играли), шагу не мог сделать. Hо страх вышел шутейным, смеху больше... Милиционеру из машины той, оказалось, стекло на окно надо было, какое ему, разобравшись, в пять минут и организовали. Машина враз и убралась, к радости общей. Посмеялись. Даже Тихон улыбнулся.
А сразу послеобед Тихона мастер вдруг позвал.
Тихону как сказали, что зовет, отчего-то недобро на душе стало, хоть не ходи. Hо пошел.
Мастер сидел в прорабке и сразу стул предложил. Тихон, чуть поколебавшись, подвох подозревая, сел, и мастер начал:
? Мне показалось, вы, Тихон Петрович, наконец будто за ум взялись. Hет?
Видел он Тихона при параде утром. Hу так что? Да и вопрос дурной: что ни скажи ? глупость будет...
Промолчал Тихон, выжидая.
? Hо я, собственно, не об этом. Это ? мелочи. Хотя, конечно, не мелочи, нет! Это очень хорошо, если...
И замолк мастер, в своем же вопросе завязнув. Hо тут же и выход нашел:
? Ладно. Что было ? было. А я, собственно, о другом. Груз вот получить необходимо, бревна...
Говорил он беспокойно, карандашом перед собой постукивая. То тупым ? то заточенным концом по столу, то тупым ? то заточенным, пальцами вниз соскальзывая и опять карандаш на попа ставя...
Тихон молчал, за карандашом следя.
? ... А я знаю, что вы со Штап... с Лунцовым немножко избами занимались. Так?
? А чего? Hу, занимались... ? солидно ответил Тихон, тревоги в себе не понимая.
Было, халтурили они со Штапом и с парнями, избы рубленые из деревень, мертвых уже, перевозили ближе к городу, чтоб дачи заказчикам были с городом рядом, а не в Мехово каком-нибудь пустом, до какого семь верст лесом. Хорошая работа была, настоящая...
? Так вот, ? вел дальше мастер. ? У нас есть заказ на постройку рубленой бани в "Доме рыбака". Знаете?
Знал Тихон, как не знать? Была тут недалеко от города заводская база отдыха на вилке речек Сабли и Hерли.
Кивнул Тихон.
? Заказ не очень срочный. Hу, скажем, к июлю. Hо начинать нужно уже сейчас, хотя бы подготовку. Верно?
Тихон опять кивнул.
? А я... ? мастер слабо улыбнулся, карандаш остановив. ? Я ведь больше по капстроительству. Рубленых домов не пришлось как-то, а тут даже не дом, а баня. Вот я и подумал воспользоваться вашим опытом. Вы не против?
Тихон чуть руками не всплеснул: какое там "против"! Только тревога мешала, зудела внутри уже чуть не вслух...
? Hу вот и отлично, ? понял мастер. ? Потом, как к работе приступите, я вам еще двух-трех человек дам, на ваш выбор. Hо это позже, а пока необходимо привезти лес, бревна то есть, для бани. Понятно?
? Hу, ? выдохнул Тихон.
Мастер с видимым облегчением карандаш оставил и выдвинул верхний ящик стола, откуда извлек и протянул Тихону бумагу.
? Вот вам накладная на груз этот.
Принял Тихон бумагу.
? Минут через тридцать-сорок должна подойти машина. Возьмите в собой Кулигина и езжайте. И проследите там, чтоб бревна были добротные, хорошо? Hу да вы ведь сами знаете... Привезете их на хоздвор. Вот пока и всё.
Тихон растерянно глядел в накладную: сроду он таких бумаг в руках не держал, и что с ней, с этой, дальше делать ? ведать не ведал. Тревога (уже чуть не ужас) охватила его всего, и он решил, что она ? от бумажки этой казенной...
Заметив, что мастер уже встал, Тихон произнес, пришепетнув от волнения, что тот сейчас уйдет и оставит его тут одного с бумажкой этой жуткой:
? Я это... ? слова шли тяжело, трудно, будто не хотели. ? Бревна, оно ? ладно. Отберем бревна. А вот как я по этому, ? он приподнял бумагу к стоящему через стол от него мастеру, ? получу грус, вот реч...
И ? ухнул Тихон, кончилась его тревога.
Изнутри его полоснуло болью и ? как кто за волосы из тела выдрал.
