Admin - i 55852782446a6f06
Из этих соображений, вбитых в меня когда-то давно одним опытным командиром, а ещё из желания поскорее отделаться от неприятной процедуры, я рассказывал подробно, не забывая про детали. Озерский почти не задавал вопросов и не просил меня говорить короче.
Я сразу объяснил мотивы, приведшие меня на развалины этой деревни. Дознаватель, отдать ему должное, не стал придираться к моему любопытству и тому факту, что о своих подозрениях я никого не поставил в известность; даже наоборот, весьма одобрительно кивнул. На всякий случай я описал даже того старика с телегой, который показал мне нужный поворот. Упомянул мгновенное головокружение на подходе к лесу. Подробно остановился на описании деревни, даже вспомнил свои эмоции по этому поводу. Пересказал разговор с девушкой у колодца и все обстоятельства своего краткого пребывания в деревне.
Потом дошёл до описания ночного вида на деревню, и вот тут дознаватель разразился целым потоком уточняющих вопросов: как выглядел туман, распространялся ли он на деревню, были ли на небе облака, видел ли я среди призраков домов людей - хоть в каком-то виде. Точно так же подробно он расспрашивал меня об облике теневой твари и её поведении, короткой драке на суше и ещё более короткой драке под водой.
- А скажите, Илан Олеевич, Вам знакомо имя некоего Лихея Архарова? - совершенно внезапно, уже начав складывать бумаги, и я перевёл дух, поинтересовался дознаватель. Вопрос оказался неожиданным, и с ответом я замешкался, судорожно пытаясь вспомнить, а кто это, собственно, такой.
- Знакомо, но я никак не могу вспомнить, - наконец, заговорил я. - Хотя, минуту! - меня наконец-то осенило. - Кажется, именно так звали того подмастерья, что приехал забирать поводок псарни в Пеньках, несколько недель назад.
- У Вас неплохая память на имена, - задумчиво кивнул он.
- Выработана годами практики, - машинально отмахнулся я, пытаясь сообразить, почему мне задали сейчас этот вопрос.
- А скажите, Вы никогда не видели его до того случая? Или уже после? И какое он произвёл впечатление?
- Если встречал, то не запомнил - у него не настолько примечатная внешность. Впечатление произвёл положительное. Но мне показалось странным его поведение: он не задал никаких вопросов, и даже не стал смотреть место привязки и останки псарни, - без раздумий выложил я. Если дознаватель в таком звании "между прочим" интересуется тем недавним происшествием... Вряд ли в том деле мной были затронуты какие-то интересы Службы. А если кто-то прикрывался её именем, то и подавно лучше быть максимально откровенным. При всей моей неприязни к этой организации, быть пособником диверсантов или изменников Родины нет никакого желания. Это не политагитация и не её плоды, как любят кричать злые языки, особенно среди эмигрантов. Я просто люблю свою страну, и не позволю всякой сволочи распоряжаться здесь по-хозяйски.
- А что ещё показалось Вам странным в том случае? - явно заинтересовался дознаватель.
- Поведение оберлейтенанта Уны Колко, целительницы, которая, по её словам, пребывала там в отпуске, - и я в подробностях пересказал и встречу с девушкой, и собственные подозрения.
Кажется, эта история интересовала дознавателя куда больше, чем озеро. Озерский много спрашивал, очень много уточнял. Попросил словесные портреты всех участников тех событий, некоторые моменты переспрашивал по нескольку раз. И очень много записывал. Каллиграфически идеальные буквы покрывали серую вторичную бумагу, разлинованную под стандартные бланки, с умопомрачительной скоростью.
Наконец, видимо, узнав всё, что было ему нужно, дознаватель принялся неторопливо и обстоятельно собирать свои документы, разделяя их на несколько папок.
- Скажите, Илан Олеевич, а какие Ваши дальнейшие планы?
- Мои планы? Вы же знаете двести семнадцатый приказ, а я не демобилизован, я нахожусь в отпуске. Соответственно, планы мои вполне предсказуемы: следовать дальше по установленному командованием маршруту, после чего некоторое время отдохнуть в родном городе, дождаться приказа с новым назначением и отбыть к месту службы.
- Не стоит так волноваться, товарищ гвардии обермастер, - понимающе улыбнулся дознаватель, а я едва удержался от раздражённой гримасы. СОБовцы, у всех одна школа, у всех одна манера общения, пусть и с некоторыми различиями. - Я ни в чём Вас не подозреваю. Просто может возникнуть необходимость в уточнении каких-то моментов Ваших показаний.
- Мой шар связи всегда при мне, - я пожал плечами.
- Да, действительно, - он усмехнулся каким-то своим мыслям. - Всего хорошего, Илан Олеевич, ровной дороги, - Озерский кивнул и вышел.
Я некоторое время стоял неподвижно, прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам, потом проворчал себе под нос:
- Ненавижу службистов! - я чувствовал себя выжатым и опустошённым. Похоже на позавчерашнее состояние, только там усталость была физическая, а тут - моральная.
- Мне кажется, он это понял, - тут же последовал ехидный комментарий из-под койки.
- А, ты уже здесь? - я раздосадовано махнул рукой на собственные эмоции и принялся за ревизию вещмешка, обнаруженного тут же. - Как ночная прогулка?
- Да никак, - он печально вздохнул. - Никто ничего так и не придумал касательно портала. - Я удовлетворённо кивнул: подозрения оправдывались. Службисты, может быть, и неприятные личности, особенно ввиду личных способностей и практически всемогущества организации, но идиоты там, как правило, не выживают. - А это действительно очень неприятно? Ну, процедура дознания.
- Очень мало кому нравится вторжение в собственные мозги. А опытные менталисты по-другому на близком расстоянии общаться не могут: если он сосредотачивается на человеке, то начинает его "щупать". Вообще их, наверное, даже можно в связи с этим пожалеть; но я воздержусь от подобной сентиментальности, увольте. Давай, выползай из-под кровати, очень мне не хочется надолго тут задерживаться. Объяснить, почему? - я насмешливо хмыкнул.
- Есть предположение, но я с удовольствием послушаю.
- Когда тобой интересуется Служба, - а я почти уверен, что меня, как говорится, уже "взяли на карандаш", - лучше находиться подальше от мест повышенного скопления этих товарищей.
- А разве это поможет? - поддел меня Тень.
- Нет. Но мне так будет спокойнее.
Из лагеря я ушёл без каких-либо эксцессов. Поговорил с тем целителем, который меня приводил в чувство, и, закинув на плечи вещмешок и скрутку с шинелью, торопливо двинулся к памятной дорожке. Поднимаясь на пригорок, не удержался и оглянулся на котлован.
Внутри что-то болезненно сжалось. Три наслаивающихся друг на друга в памяти пейзажа вызывали тоску и почти страх. Уютная деревня между холмами, пропахшее смертью пепелище и то, во что эта местность превратилась теперь. Мёртвая пустыня, один из многих шрамов на теле земли, оставленных войной. Сколько времени понадобится, чтобы он затянулся? Да, ручьи наполнят мёртвое озеро, может быть, даже пробьются сквозь спёкшуюся корку ключи. Только живым оно от этого не станет. Холодный пустой водоём с прозрачной водой на краю давно мёртвой деревни.
Наблюдая подобные картины, я понимаю, почему меня и мне подобных так боятся простые люди.
Я развернулся и, уже не оглядываясь, двинулся вверх по дороге. Сейчас её уже было сложно назвать заброшенной - военная техника и трактора прошлись по ней явно в больших количествах.
Да, пожалуй, я поторопился с выводами. Люди не дадут озеру восстановиться даже в том жалком виде, в каком это могло случиться естественным путём за не столь уж большой промежуток времени.
-- Встреча третья. Эхо войны.
Время встречи - 22 августа 1912 года от Восхождения Богов. Место действия - окрестности посёлка Лесное Тарасовской области.
"...Тот, кто размешан с живою водою
выплеснут в лужу и предан забвенью;
я отправляюсь в леса за тобою,
чтобы успеть к твоему возрожденью."
Громкий лязг и грохот нагнал меня гораздо раньше, чем сам сухогруз. Длинная огромная машина, перебирая множеством железных конечностей, пылила по дороге, возвещая о своём движении за несколько вёрст, пугая птиц и прочую живность.
По посадке было видно, что машина нагружена под завязку, и даже больше. Кроме того, сухогруз был явно старый, ещё дореволюционный: современные столько шума не производят. Впрочем, это подтверждалось и внешним видом: неуклюжие очертания, простая череда квадратных ящиков, скреплённых между собой, и два ряда суставчатых ног. Современные машины куда аккуратнее и всё больше похожи на насекомое-прототип, скалапендру.
Старик же явно видал и лучшие годы: некоторые лапы заедали, сбивались с такта, одна нога (к счастью, не из ведущих) и вовсе была поджата под брюхо.
Без особой надежды я поднял руку, прося взять на борт. Перемещаться на попутках сподручнее, да и веселее, но этот может и не остановиться - пока затормозишь такую громадину, пока потом опять раскочегаришь...
