Эйми Картер - Испытание для Богини
— Э-э, спасибо, — поблагодарила я, сбитая с толку. «Ваше высочество?». Я взяла вилку и приготовилась к расправе над кусочком фрукта, но чья-то бледная рука схватила меня за запястье раньше, чем я успела это сделать.
Я пораженно подняла взгляд и увидела над собой Каллиопу, ее голубые глаза широко раскрылись от ужаса.
— Я первая, — настояла она. — Это моя работа.
— Ты дегустируешь мою еду? — выпалила я в шоке.
— Ну, да… — робко ответила она. — Я и ужин твой пробовала вчера. Но, знаешь, здесь есть совсем не обязательно. В конце концов ты забудешь, каково это. Но когда ты хочешь, я обязана…
— Нет, — я так громко отодвинула стул, что он царапнул по мраморному полу. Стресс от предыдущего дня и недоумение от этого утра навалились на меня, разрушая остатки самоконтроля. — Нет, этому не бывать. Что за глупость… дегустатор? Вооруженная стража? Ваше высочество?! Почему? Что я должна здесь делать?
Все пришли в легкое удивление от моего всплеска эмоций, так что с пару секунд никто не отвечал. Но затем заговорила Элла:
— Ты согласилась жить здесь шесть месяцев каждого года, так?
— Да, — раздраженно кивнула я. Они не понимали. — Но я не соглашалась на дегустатора или… да на все это!
— Соглашалась, — спокойно ответила она. — Это часть сделки.
— Почему?
Мне никто не ответил. Я так крепко вцепилась в юбку, что испугалась, что она порвется.
— Я должна увидеть Генри. Я хочу с ним поговорить.
Тишина была оглушительной, и что-то во мне сломалось.
— Дайте с ним поговорить!
— Я здесь.
Звук его голоса, низкого и мелодичного, испугал меня. Развернувшись, я умудрилась потерять равновесие и едва успела ухватиться за стул. Генри стоял прямо передо мной, гораздо ближе, чем я ожидала. Его юное и безупречное лицо не выражало эмоций, и мое сердце пропустило удар. Когда мне удалось вновь обрести голос, он прозвучал больше как писк, но мне было плевать. Я хотела получить ответы.
— Почему? Зачем я здесь? Я тебе не принцесса, и я на это не подписывалась, так что происходит?
Парень протянул мне руку, и я замешкалась, прежде чем взять ее. Его кожа была на удивление теплой. Не знаю, чего я ожидала… что она будет ледяной, наверное. Но никак не горячей. Никак не с признаками жизни.
— Закрой глаза, — пробормотал он, и я послушалась. Мгновением позже я почувствовала, как холодный ветерок обдувает мне щеки, и мои глаза открылись. Мы были снаружи, посредине ухоженного сада с фонтанами в центре клумб и изгородей. Каменная дорожка вела от нашего места к задней части поместья, вырисовывавшегося на расстоянии. Цербер, огромная собака из леса, подбежала, чтобы поприветствовать Генри, который почесал ее за ухом.
У меня ухнул желудок, и кровь отхлынула от лица.
— Как ты…
— Всему свое время, — я оцепенело села на край фонтана. — Вчера ты сказала, что не хочешь этого делать, и я тебя не виню. Но теперь, когда сделка уже заключена, ее нельзя отменить. Ты показала свою храбрость, когда спасла жизнь подруги, и я прошу тебя вновь найти ее в себе.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь обрести хоть долю той, так называемой, храбрости, которая, по его убеждениям, у меня была. Я чувствовала лишь страх.
— В Эдеме ты сказал… если я прочитаю миф о Персефоне, то пойму, что ты хочешь, — сказала я с дрожащим голосом. — Мой друг Джеймс рассказал, что она была королевой Подземного мира, и я читала об этом в книге, когда была… — я покачала головой. Это неважно. — Это правда?
Он кивнул.
— Она была моей женой.
— Была? Она существовала?
— Да, — его голос смягчился. — Она умерла много лет назад.
— Как?
Лицо Генри опустело.
— Влюбилась в смертного и решила присоединиться к нему, когда тот умер. Я ее не останавливал.
В этом утверждении было столько всего мне непонятного, я не знала, с чего начинать.
— Но она — миф. Ее существование невозможно.
— Может и так, — его взгляд был каким-то далеким. — Но если это происходит, кто имеет право решать, что возможно, а что нет?
— Логика. Законы природы. Рациональность. Некоторые вещи просто невозможны.
— Тогда скажи мне, Кейт… как мы сюда попали?
Я снова осмотрелась, частично ожидая, что садик испарится, как красивая иллюзия.
— Ты послал меня в нокаут и принес сюда? — слабо предположила я.
— Или в обеденной была тайная дверь, которую ты не заметила, — он потянулся, чтобы взять меня за руку, и я словно окаменела. Вздохнув, парень задел мои пальцы и отодвинулся.
— Всему есть рациональное объяснение, но иногда некоторые вещи могут казаться невозможными, если ты не знаешь всех правил.
— Так что? Хочешь сказать, что греческий бог случайно решил построить поместье посреди леса в глуши мира?
— Когда ты живешь столетиями, мир перестает казаться таким большим. У меня дома во многих странах, включая Грецию, но я предпочитаю здешнее уединение. Тут спокойно, и я люблю долгие зимы.
Я пыталась не шевелиться, не зная, что на это ответить.
— Можешь хотя бы попытаться мне поверить? — попросил Генри. — На пока. Даже если это значит, что придется отказаться от всего, чему тебя учили? Пожалуйста, сделай мне одолжение и попытайся смириться с тем, что я тебе говорю, как бы невероятно это ни звучало.
Поджав губы, я посмотрела на свои ладони.
— Вот, что ты делаешь? Притворяешься?
— Нет, — я услышала смех в его голосе. — Но ты можешь, если хочешь. Если это облегчит тебе задачу.
Так все равно не пойдет. Даже если все это было одной большой шуткой, распланированной с самого начала, чтобы выставить меня на посмешище, мне оставалось только ждать ее развязки.
Но образ Авы, лежащей в луже собственной крови и с пробитым черепом, просочился мне в голову, как и ощущение прохладного ветерка на щеках, когда секунду назад мы стояли посреди поместья. И моя мама, живая и здоровая, со мной в Централ-парке — что бы ни происходило, рано или поздно мне придется признать, что ничего подобного со мной прежде не случалось.
— Ладно, — сказала я. — Давай притворимся, что это действительно Рай, и все вокруг мертвы, и Элле с Каллиопой миллион лет, а ты тот, кем себя считаешь…
— Я считаю себя только тем, кем являюсь, — сказал он, и уголки его губ приподнялись.
Я скорчила рожицу.
— Отлично, тогда вообразим, что все это взаправду, магия существует, как и зубная фея. И я не ударилась головой, а ты не психопат. Как смерть твоей жены относится ко мне?
Генри молчал с долгое время.
— Как я и сказал, она решила умереть, а не остаться со мной. Я был ее мужем, но его она попросту любила больше.
Судя по боли в его словах, в этом не было ничего простого, но я на него не давила.
— Ты же понимаешь, что выглядишь слишком молодо, чтобы быть женатым? — сказала я в жалкой попытке поднять настроение. — Сколько тебе лет?
И снова дернулись уголки его губ.
— Больше, чем кажется, — через секунду он добавил: — Она, может, и любила меня, но это никогда не был ее выбор. Таким был мой прощальный подарок: я отпустил ее.
В голосе парня слышались уж слишком мне знакомые нотки грусти.
— Мне жаль. Правда. Просто… я все еще не понимаю, зачем я здесь.
— Я правил в одиночку на протяжении тысячи лет, но столетие назад я согласился еще на сотню, прежде чем мои братья и сестры заберут у меня царство. Я больше не могу справляться с ним один. Слишком много обязанностей. С тех пор я и ищу себе партнера, и ты последняя, Кейт. Этой весной будет принято окончательное решение. Если тебя примут, ты будешь править со мной, как моя королева на шесть месяцев в году. Если нет, ты вернешься к своей старой жизни без воспоминаний о произошедшем.
— Вот, что случилось с остальными? — спросила я, облизывая пересохшие губы.
— Остальные… — он сосредоточился на чем-то вдалеке. — Не хочу тебя пугать, Кейт, но я никогда не стану тебе врать. Мне нужно, чтобы ты доверяла мне, и чтобы поняла, ты — особенная. Я практически сдался, но потом появилась ты.
Я сомкнула руки, чтобы они перестали трястись.
— Что с ними произошло?
— Некоторые сошли с ума. Других саботировали. Ни одна не дошла до конца, и уж тем более не прошла испытания.
— Испытания? — я уставилась на него. — Саботировали?
— Знай я больше, я бы тебе сказал, но это причина, по которой мы приняли такие меры предосторожности, чтобы защитить тебя, — он замешкался. — Что насчет испытаний, их будет семь, и, основываясь на них, будут решать, достойна ли ты правления.
— Я не соглашалась ни на какие испытания! Что будет, если я справлюсь?
Генри уставился на свои ладони.
— Ты станешь одной из нас.
— Нас? Мертвой что ли?
— Нет конечно. Подумай… ты же знаешь миф, так? Кем была Персефона?
Меня охватил страх, прорываясь наружу. Если то, что он говорил, правда, тогда он похитил Персефону и заставил ее выйти замуж, и что бы этот парень ни рассказывал, я гадала, поступит ли он так же со мной. Но моя рациональная сторона не могла игнорировать очевидное.
