Жизнь в эпоху перемен. Книга первая - Станислав Владимирович Далецкий
Отец освобождён от домашних хлопот и доволен, Фрося тоже не жалуется, я и братья не возражаем, лишь сестра Лидия недовольна, может, поэтому отец и не жалует её мужа. В общем, живёт отец с крестьянкой Фросей без венчания, как и мы с тобой, и живут они ладно, дай Бог всякому. Так что обращайся с ней, как с хозяйкой, с уважением, и Фрося будет довольна, и отец спокоен, – заключил Иван свои объяснения отношениям отца и работницы.
Стол в гостиной ломился от блюд, приготовленных заботливыми руками хозяйки. Сама Фрося – ладная ещё женщина за сорок лет, с миловидным, но простым лицом и фигурой нерожавшей и не измученной тяжким трудом и семейными заботами русской крестьянки, уже сидела за столом, в синем кисейном платье, ожидая гостей и своего хозяина. Пётр Фролович сел рядом с ней, гости уселись напротив, и праздничный обед начался с рюмки вишнёвой наливки, что нацедил всем хозяин, предложив выпить за приезд сына к отцу в гости.
Выпив, все принялись за закуски, которыми потчевала Фрося, раскрасневшаяся от хлопот с раннего утра и выпитой рюмки наливки. На столе стояли: солёные рыжики, огурцы, помидоры, квашенная капуста, мочёная брусника, сало, окорок, колбаса жидовская, копчёная осетрина, заливное мясо и заливная рыба, сельдь, жареная рыба и копчушка с Балтики, и ещё какие-то соленья, чему Иван не помнил названия.
Потом Фрося принесла курицу, запечённую в печи, тушёное мясо с яблоками, рыбный пирог, курник, а на десерт стол обставился печеньем домашним, мёдом, вареньями из малины, ежевики, смородины и вишни, клюквы, и горкой лежали плюшки, ватрушки и пироги с ягодами – всё это приготовила Фрося с самого утра, а, возможно, и с вечера, когда сразу по приезду гостей начала хлопоты на кухне.
Пётр Фролович, выпив ещё несколько рюмок, раскраснелся и потчевал гостей, которым, не успев попробовать одного блюда, предлагались другие на выбор. Иван, быстро насытившись, продолжал нахваливать способности хозяйки, видя, что это приятно и Фросе, и отцу. Он помнил, что Фрося – простая и бесхитростная женщина, по смерти матери заботилась о нём, как о родном сыне, и именно она настояла на его обучении учительству, чему отец поначалу сопротивлялся, желая видеть сына кадетом в военном училище артиллерии.
Беседа за столом длилась неспешно, самовар пыхтел на кухне, Фрося разносила всем чай, а Иван по просьбе отца рассказывал о своём нынешнем житье-бытье учителем в городе Орше. Выслушав его рассказ, отец нечаянно задел больную тему:
– А скажи-ка, сынок, почему вы с Надеждой живёте без церковного венчания, или это сейчас принято среди городских, образованных людей? В газетах есть даже целые статьи, что женщины желают быть равными с мужчинами, и многие считают брак пережитком прошлого в двадцатом веке. Может, и вы с Надюшей так считаете? Знай же, что я против современных этих взглядов: я помирать буду и, возможно, с Фросей обвенчаюсь, чтобы она не осталась без меня в приживалках.
Иван не нашёлся, что отвечать отцу, а Надежда смутилась, встала из-за стола и, сказав, что пойдёт охладиться, вышла во двор.
Фрося укоризненно сказала Петру Фроловичу:
– Ну что ты, старый, пристал к молодым с расспросами, что да как? Они образованные люди и лучше знают, как жить. Вот пойдут детки, тогда и обвенчаются, или как иначе заключат брак, чтобы у детей были отец и мать. Правду я говорю, Ванечка?
– Истинно так, Фрося, именно детей мы с Надей и ожидаем, чтобы обвенчаться.
– Не знаю, не знаю, – недовольно ответил отец,– я сначала венчался с твоей матерью, а потом пошли детки, а ты и вовсе оказался поздним ребёнком, нежданным. Хотя, после смерти матери, если бы Бог дал ребёнка Фросе, то я бы тоже обвенчался, как вы планируете. Но Бог не дал Фросе детей.
– Вот и нам пока не дает, – воскликнул Иван, – хоть свечку ставь в церкви!
– Может, ты плохо стараешься, сынок? – хитро прищурился Пётр Фролович, – заучился в своих институтах и забыл про богоугодное дело с женщиной, вот и нет детей.
– Что ты, старый охальник, пристал к сыну, – одёрнула его Фрося, разберутся сами. А Наденька у тебя хорошая, Иван, приветливая и держится просто, мне и отцу она понравилась, мы ещё вчера это обсудили, и как свадьба будет, обязательно приедем, а пока отец и так вас благословляет на мирную жизнь в любви и согласии. Я правду говорю, Пётр Фролович?
– Истинную правду говоришь, Ефросинья Гавриловна, – шутливо ответил Пётр Фролович, наклоняя голову в полупоклоне.– Пусть так и будет.
В комнату вернулась Надя, чаепитие продолжилось до позднего вечера под разговоры о делах, заботах, погоде, видах на урожай и обстановке в мире, где назревали нелады России с Германией.
Разошлись запоздно, довольные проведённым застольем и беседой. Когда ложились спать, Надежда спросила Ивана: «Что же ты ответил отцу насчёт нашего венчания, когда я вышла во двор?»
– Так и ответил, что ждём зачатия ребёнка и сразу обвенчаемся, а пока живём в гражданском браке, поскольку твоя тётка против наших отношений, – слукавил немного Иван. – Но ты им понравилась, и отец с Фросей просили не обижать тебя. Я уж не стал им говорить, что это ты меня постоянно обижаешь и часто бываешь недовольна мною, особенно в постели, – поддел её Иван, на чём выяснение отношений закончилось, и они заснули мирным сном, отягощённые таким обильным застольем, после которого стало не до плотских утех.
Засыпая, Иван вспомнил, как в свой прошлый приезд, когда они плотно пообедали, отец, хлопнув проходящую Фросю по упругой ягодице, сказал:
– Желудок сыт, все кончики играют: запомни, сынок, эту народную мудрость, когда женишься.
Иван запомнил, но и кушать надо тоже в меру, чтобы совсем не облениться от обжорства.
Следующие дни погода сохранялась сухой и тёплой, и Иван с Надеждой прошлись по селу, навестили сестру Лидию, попили у неё чаю, выслушали её заботы о подросших детях и пригласили зайти в усадьбу перед их отъездом. Потом Иван показал девушке памятные места своего детства, реку, где купался мальчишкой и поймал здоровенную щуку. Они сходили в ближний лес за грибами, и Надя впервые в жизни увидела, как растут грибы, и какими разными они бывают и по виду, и по цвету, и по размерам.
Найдя гриб, она радовалась, как ребёнок, а Иван объяснял, что это за гриб, хорош он или поганый, и в каком виде эти грибы наиболее вкусны на столе.
Отдых в родном доме благоприятно сказался на их отношениях, в которые возвратилась
