Семь Нагибов на версту часть 4 - Тимур Машуков
— Не понимаю, как с тобой уживаются Этери и Соль? Ты же конченый эгоист!
— Они часть команды, часть корабля. А ты в лучшем случае ненужный балласт, который меня тормозит. Вот станешь нашей, тогда и отношение к тебе будет иное. А пока шевели булками, твое высочество. Ночь уже, и спать хочется.
Ну, мы и пошли. Зверисы немного пробежали с нами, а потом, чем-то заинтересовавшись, быстро свалили. Походу, охотиться пошли. Ну и ладно. Хорошие животные — мне понравились. И как таких милах можно убивать? Все, становлюсь зоозащитником отдельных особей.
— Я устала и у меня болят ножки, -заныла принцесса где-то через час. За это время я уже заколебался сканировать местность в поисках защитника столба, который так и не появился. Незримо я ощущал его присутствие, но показываться он не спешил, чем сначала нервировал меня, а потом начал бесить.
— Можешь остановиться и отдохнуть.
— Правда?
— Конечно. Оставайся и делай что хочешь.
— То есть, ты со мной не останешься⁈
— Нет, конечно. Я предпочитаю отдыхать в более комфортных условиях.
— Тиран!!!
— Я это уже слышал. Да и вообще — договор мной выполнен в полном объеме. Провел, показал — дальше не мои заботы. В няньки я не нанимался.
— Ты взял на себя ответственность!!!
— Не помню, чтобы я тебя брал на себя. Уверен, я бы такого точно не забыл. Меньше болтай, чаще двигай ногами. Мы почти пришли.
— Я тебя не люблю. Я тебя почти ненавижу! Я из принципа выйду за тебя замуж, чтобы сделать твою жизнь невыносимой!.. — ныла она.
— А я всегда об этом знал!!! — от этой умной мысли я аж остановился. — Точно, женщины выходят замуж не по любви, а в качестве мести!!!
— Ты дурак? Мы все делаем исключительно по любви. Даже мстим, любя.
— Да-да, я уже понял вашу политику. Теперь буду осторожней.
— Никогда не женишься?
— Что? Мне показалось, я услышал в тоем голосе ехидство? Не надейся — женюсь, конечно. На красивой девушке, а может, и не на одной. И они будут просто любить меня, без тайного желания отомстить.
— Свежо предание, да верится с трудом. Глядя на тебя, так и хочется мстить, не переставая…
— Мне кажется, твои эротические фантазии зашли слишком далеко, и скоро твои трусики придется выжимать.
— Ты хочешь сказать, что я описалась⁈ — чуть не заорала она.
— Нет, они у тебя мокрые по другой причине. А по какой, не скажу, потому как, судя по этому вопросу, ты нифига не знаешь про пестики и тычинки.
— Я достаточно об этом знаю. Просто не такая извращенка, как ты. И вообще…
— Тихо! — резко остановился я.
Все-таки охранник решил нам показаться, когда мы почти добрались до выхода. Почему именно сейчас — не знаю. Но в том, что будет бой, сомнений не было. Слишком уж сильно несло от того, кто приближался к нам, агрессией и злобой.
— Быстро на дерево и сиди там тихо! -рявкнул я Лизе, а после, не слушая ее возражений, закинул на ветку повыше, не забыв окутать ее щитами. Источник был заполнен на треть, но этого должно было хватить.
Совсем рядом раздался громкий треск веток, и вот я увидел очередной кошмар Проклятых земель: охотник — упырь. Безмозглый хищник, который может лишь убивать. Высокий, больше двух метров, очень худой. Непропорционально длинные руки, заканчивающие острейшими когтями. Быстрый — что писец. Я сказал, что он безмозглый? Простите, ошибся. В глазах твари светился разум. Он прекрасно понимал, кто я, и ему очень хотелось моей крови. Длинный язык периодически выскальзывал из его рта и проводил по острым как иглы зубам.
И как его убивать? Думаю, мои предки справлялись с ним проще — заливали все эфиром и шли дальше, и по хер. Но я так не могу из-за Лизы. Придется превозмогать и драться, сильно сдерживая магию.
А потом упырь разинул пасть так, что его голова даже слегка откинулась назад, показав ряд зубов, и взревел так, как невозможно описать. Он был будто с той стороны пограничья. Тварь, что случайно затесалась в нашем мире. И я ответил таким же рёвом, выхватывая меч и чувствуя только одно желание.
Убивать.
И мы бросились навстречу друг другу.
Взмах его руки, и вся округа буквально умерла перед ним. Завяла, начала сохнуть, гнить. Всё, кроме меня. Нельзя убить того, кого даже смерть опасается — ну, я в это верю, по крайней мере. Я ответил ему широкими ударами веером перед собой, что срезали лес на сотню метров.
Мы встретились в центре леса.
Я промахнулся мечом, но поймал его за ногу и со всей дури врезал им об землю. От ответил тем же, вырвав ногу и врезавшись в меня. Проделал широкую просеку, снося моей спиной деревья. Припечатал меня к огромному булыжнику, и когда я поднял меч, чтобы ответить ударом, просто вышиб его своей лапой. И получил удар в висок, а потом и пинок, которым я отбросил его от себя.
Я бросился следом и провёл сразу тройку ударов. Уклонился назад, увернувшись от его лапы, и сделал хук снизу так, что у того зубы щёлкнули. Тварь попыталась высоко подпрыгнуть, но я поймал его за ноги и дёрнул вниз на себя.
В ответ получил два мощных удара по плечам, отчего у меня колени подогнулись. А потом последовал ещё и пинок в грудь, и я вновь припечатался к камню. Оттолкнулся и схлестнулся с ним в рукопашке. Удар на удар, мы махали — я руками с кастетами, он когтями, уклоняясь и принимая удары, будто проверяя, кто сдастся первым.
Встретились две твари в лесу. Худшие из худших, дикие существа, хищники этого мира, которые не позволят другому охотиться на своей территории. И кто-то из нас сгинет, так как это место слишком тесно для двух оживших кошмаров человечества. Ну да, Нагибины — тот еще кошмар, которым мамы пугают своих детишек. Мои предки хорошо покуролесили в свое время.
Меня протащило по земле так, что за собой я оставил борозду, достаточно глубокую, чтобы провалиться туда по пояс. Спина болела, руки болели, всё болело. Но желание убивать было гораздо сильнее боли и даже не собиралось утихать.
Наоборот, боль будто подстёгивала, заставляла бросаться на тварь раз за разом, позабыв даже про жалость к себе. И даже сейчас, вмятый
