Сорняк - Евгений Вторкин
Ничего не произошло. Я нервно смотрел, как рассохшееся дерево напитывается разбавленной дождём кровью и ждал чуда.
И тут земля задрожала! Из почвы стали вылазить деревянные щупальца. Переплетаясь друг с другом, они формировали силуэт человека. Жгуты сжимались и уплотнялись, превращаясь в элегантную фигуру девушки с деревянно-серебристой кожей. Вместе с тем, как на голове красавицы сформировались пышные травяные волосы, я заметил, как из земли начали прорастать зелёные ростки, которые вскоре преобразовались в роскошное платье.
Я с изумлением смотрел на красивую девушку, облачённую в цветочный наряд, сотканный из молодых стеблей травы, и с роскошными волосами, усеянными нежными цветами и листьями.
Богиня начала заваливаться назад, словно пытаясь усесться на воздух. Казалось, что она вот-вот должна плюхнуться на задницу, как вдруг из земли вырвались деревянные щупальца, что подхватили её, а после преобразовались в роскошный резной стул.
Открыв глаза, богиня с интересом посмотрела на Крестыча, а после перевела взгляд на меня:
— Привет, малыш. Расскажешь, что тут случилось?
— Фыр? Фыр-фыр.
— Да, может разговаривать ты и не умеешь. Но я ведь тебя понимаю.
— Фыр-фыр…
— Если хочешь выругаться, делай это молча! Больше предупреждать не стану. Поверь, обычно за бранные слова я убиваю.
Оценив мою испуганную мордочку, богиня усмехнулась, а затем разжала ладонь, и я увидел, как из-под рукава выползает деревянная змея.
— Фыр-фыр.
— Твоё желание вполне нормальное. Поверь, никто не хочет умирать.
Всполошённые инстинкты вопят о побеге, но разумом я понимаю всю глупость этих желаний. Боюсь, мне не позволят даже пошевелиться. Стоит мне неправильно дёрнуть хвостом, и деревянная змея тут же бросится на меня.
Остаётся лишь бороться со страхом и искать в себе силы. Нельзя показывать неуважение к высшему существу. Я должен терпеливо наблюдать за тем, как хищник спускается с колен богини и приближается ко мне.
— Ну так что? Ты мне расскажешь, что тут произошло?
— Фыр-фыр. Фыр-фыр, фыр, фыр.
— Человек сражался с волками. Всех перебил. Но когда его укусил волчонок, он вместо убийства малыша решил отрезать себе руку? Я правильно поняла?
— Фыр-фыр.
Когда деревянная змея уже приблизилась ко мне, та внимательно посмотрела мне в глаза, а после резко сменила направление и поползла к старику.
— Как-то не верится, что этот живодёр, погубивший множество жизней, решил пожертвовать рукой ради спасения волчонка. Давай спросим у него.
Когда змея подползла к Крестычу, начала оплетать его ноги, вместе с тем взбираться вверх по телу, попутно связывая по рукам и ногам. Достигнув шеи, она приблизилась к губам, а после сдавила оплетённое тело.
Кажется, старик почувствовал давящую боль, потому что его лицо сразу покраснело. Проснувшись, он приоткрыл глаза:
— Что эт?.. Г-г…
Крестыч не успел договорить мысль, как в его рот стремительно вползла деревянная змея. Он пытался сопротивляться, но силы давно покинули уставшее тело. Единственное, что он мог, — это злобно водить взглядом, изучая окружение.
Когда змея заползла уже на половину, его глаза закатились, тело задрожало. Наблюдая за мучениями старика, я решил вмешаться.
— Фыр-фыр! Фыр!
— Малыш, не переживай. У него всего лишь приступ отторжения. Он выживет… Должен, по крайней мере.
Уверен, она специально проговорила это таким тоном, дабы я переживал за старика ещё больше. Играет с нами, как с куклами.
Да я ведь знал это с самого начала! Знал, что у неё скверный характер ещё до того, как бросил деревяшку в лужу крови. Знал и был готов заплатить любую цену, лишь бы родной мне человек выжил.
Платить мне не пришлось ничем, но меня заставили смотреть, как он мучается, без возможности помочь. Остаётся лишь молиться о его благополучии…
Молиться⁈ И кому я собрался молиться⁈ Вот ей⁈ Той, кто с надменный лицом сидит на своём троне и наслаждается чужими страданиями?
Не в силах больше смотреть, я зажмурил глаза и опустил мордочку вниз. Но хрипящие звуки его конвульсий продолжали разноситься в моей голове, и даже сосредотачиваясь на шуме дождя, я продолжал видеть образ как он задыхается.
— Кхе-кхе… Кхе…
Услышав отхаркивающий кашель, я обрадовался тому, что старик выжил. Но стоило мне поднять морду, как я тут же увидел те самые холодящие, горящие жаждой убийства глаза:
— Эльфийская ведьма! Мать его земли! Ты что со мной сделала⁈
Вместо ответа богиня посмотрела на взбешённого человека и коварно улыбнулась. Но старик не остался без ответа. Ведь сама природа решила поддержать его недовольство.
Недалеко от кровавой поляны сверкнула молния, и последующий за ней крик старика растворился в протяжном грохоте:
— Хельта!!!
Сорняк — Глава 6. Мать земля
Великая мать земля знаменита тем, что её дары находятся на грани между божественным проклятием и благословением. Даже герои, что положили жизни во служении, рискуют заполучить подарок с рядом недостатков.
Истекающий кровью человек за период долгой жизни совершил множество противоречивых деяний. Но он точно не заслужил такого подарка, что даже сама богиня не знает, является ли этот дар благословением или же проклятием.
Пока старик орал на молчаливую богиню, я незаметно улизнул. Хотел и вовсе сбежать, но инстинкты манили меня к резной конструкции, на которой сидела Хельта. Мне хотелось забраться на деревянный трон и, развалившись, наслаждаться удобным сидением.
Пока я пытался выбросить это навязчивое чувство из головы, моё тело уже двигалось само. Ведомый тягучим желанием, я прошмыгнул под деревянное кресло и, улёгшись на землю, скрутился калачиком. Хоть я и укрылся от дождя, и мне стало намного теплее, однако то самое навязчивое чувство никуда не делось.
Удивительно, но из-за всей этой внутренней борьбы, я не уловил момента, когда старик перестал возмущаться на богиню. Сейчас они оба молчат. Крестыч и вовсе, откинувшись назад, развалился на траве. Лежит на спине с закрытыми глазами и, видимо, наслаждается тем, как капли дождя барабанят по его лицу:
— Эльфийская ведьма, может, объяснишь уже? Что ты со мной сделала?
— Не так быстро, грибной король. Мне ведь надо тебя ещё помучить, за всё то, что ты успел наговорить тут.
— Да ну? Тебе недостаточно того, что я и так уже мучаюсь?
— Разве? Что-то я не вижу криков боли и отчаяния.
— Ты смеешься, а мне действительно плохо. Каждый раз, как напрягаю мышцы, тут же чувствую, как внутри
