Дима - ПОНЕДЕЛЬНИК
беседу – не более. Этой властной особе не суждено было стать заметным общественником
или хорошим политиком: во-первых, она никогда об этом не задумывалась (ее тщеславие
ограничивалось кровавой борьбой со светскими львицами обеих столиц), а, во-вторых, что
намного важнее, она не обладала необходимой гибкостью. Все кругом и скопом были ей
должны (деньги ли, внимание, хотя бы уступить место на стоянке), когда как саму себя
Лидия считала безупречной, и эта неспособность трезво оценивать собственные
возможности не позволяла ей отличиться в областях, где необходимо соблюдать интересы
всех сторон. Впрочем, экс-манекенщице хватало женской интуиции не лезть в эти сферы.
Она достала из обувной коробки дорогие, но скромные туфли на шпильке. Цвет –
агатовый. Присев на антикварный стул, медленно их надела, постучала легонько ножками в
пол и, наконец-то, обратила внимание на собственно отражение. Может быть, она и была
вздорной женщиной, но по-своему умела за собой следить. Мельком увиденное в зеркале ее
полностью удовлетворило, и Лидия, вышагивая словно на подиуме, отправилась в
чистенькую прихожу своей квартиры. Выискала на красивой этажерке сотовый телефон и
набрала какой-то номер.
30
- Алло, Петрович? – произнесла она довольно низким для женщины голосом. – Будешь
через пятнадцать минут? Тяжелый случай, да. И братанов прихвати… Всех четверых, да. Ты
меня понял, мг… Пока и одна справлюсь, ты меня знаешь. Ладно, жду. До встречи.
Лидия отключила телефон, бросила его в сумочку, затем накинула на плечи роскошное,
хотя и не броское манто и подошла к входной двери.
- Ничего не забыла?.. – спросила она шепотом, как будто мечтательно. – Ах, да!
Лидия вернулась к этажерке, взяла с полки посеребренный кастет и, наконец, покинула
уютную мансардную квартиру.
* * *
Лидия выходит из своей квартиры, запирает дверь и, не спеша, спускается на второй
этаж. Подходит к нужной ей двери, прячет в сумочку кастет, с которым только что игралась,
и уверенно выжимает кнопку звонка. Лидия хочет быть уверена, что застанет квартиранта
дома, а поздний, неурочный час – самое лучшее для этого время. Нажав на кнопку дверного
звонка, она его уже не отпускает. Спят ли там, бодрствуют ли – открыть все равно придется.
На крайний случай у Лидии всегда припасен дубликат ключа.
Сначала ты слышишь за входной дверью стук женских каблуков, затем раздается
противный, лязгающий звонок. Странно – ты ведь никого не ждешь, к тому же в такой
поздний час. Тем не менее, ты покорно поднимаешься с табуретки и шлепаешь открывать
дверь. В последний момент, правда, одолевают сомнения – раз ты никого не ждешь, стоит ли
их вообще впускать, не опасно ли это? К большому сожалению, на лестничной клетке темно,
и ты не можешь проверить через глазок, кого занесла нелегкая. А этот кто-то тем временем
все держит палец на кнопке звонка, – от неестественного шума болят уши.
- Кто там? – спрашиваешь тихо, но вопрос мгновенно тонет в пучине звона, и тебе
приходится повторить его громче и настойчивее. Оно даже к лучшему – возможно,
незнакомца, какие бы намерения у него ни были, смутит решительность твоего тона, и он
поспешит удалиться. Кабы не так.
- Свои! – выдает Лидия очаровательную, почти кокетливую трель. Хозяйка отпускает
кнопку и трижды ударяет в дверь костяшками пальцев. Этим она хочет показать, что все еще
намеревается попасть в твою квартиру, но уже готова считаться с чужими интересами. В
запасе Лидии масса подобных хитростей.
Ты открываешь дверь, чтобы впустить хозяйку квартиры. Не дожидаясь приглашения и
не здороваясь, попросту на тебя не глядя, Лидия решительно переступает порог и начинает
осматриваться. Ей уже совершенно ничего не нравится – она этого ожидала. Запах ужасный,
всюду пыль, какая-то грязь, ощущение, будто недавно здесь случился пожар. Лидия себя
накручивает. Она, например, сожалеет, что больше никого в квартире не застала, – было бы
так мило сорвать злобу и на твоих сожителях.
Пока женщина брезгливо озирается и, не покидая прихожей, заглядывает в кухню и
гостиную-спальню, ты молча закрываешь дверь и пытаешься сообразить, как вести себя в
такой ситуации. Наконец, Лидия замечает тебя. Она недоуменно взирает на твои бинты и,
все еще не объясняя причины своего прихода, элегантно разворачивается к тебе спиной.
Лидия в полной уверенности, что ты поможешь ей раздеться, поэтому без предупреждения
делает кистями рук изящный, короткий жест и сбрасывает с плеч манто. Эта женщина
склонна к барским замашкам, а ты, к сожалению, не отличаешься ни расторопностью, ни
сообразительностью – шикарные меха, как и следовало ожидать, с глухим бухом
обваливаются на пол.
Лидия брезгливо вздергивает краешек верхней губы, но к манто, естественно, не
прикасается. Это делаешь ты – осознав свою ошибку, поднимаешь его, отряхиваешь и
бережно вешаешь на крючок. Правда, расположение хозяйки уже не вернуть, тем более что
изначально она и не была к тебе расположена.
31
- Что я могу сказать? – томно изрекает Лидия и снова без приглашения – как-никак она
полноправная владелица этой квартиры – проходит в гостиную.
- Я крайне недовольна твоим поведением, - добавляет она ни с того ни с сего.
Лидия долго и внимательно осматривает взорвавшийся телевизор и, не дождавшись с
твоей стороны никакой реакции, добавляет:
- Ты хотя бы помнишь, какой сегодня день?
Ты не помнишь. Разреши я прерву вашу трогательную беседу? Ну, естественно, ты не
помнишь, я же тебе не подсказал. Очень не по-товарищески, конечно, вышло, но, во-первых,
ты меня не слышишь, а, во-вторых, я и не хотел ни о чем напоминать. Это часть моего плана.
Либо ты вдруг научишься действовать самостоятельно и нести ответственность за
собственную жизнь, что маловероятно, либо я доведу свою задумку до конца. А теперь,
когда я дерну вот за эту мышцу, – ты отрицательно покачаешь головой.
Ты отрицательно качаешь головой.
- Не помнишь, да? – уточняет Лидия удовлетворенно. – Ну, что же? Этого следовало
ожидать. Ты в городе недавно, никто не объяснил тебе местных правил. Но, кажется, в
первый наш разговор я четко указала, что квартплату надо вносить в срок. При чем я также
уточнила, что не буду повторять этого дважды, разве не так? Так. И что же выходит? День
оплаты был позавчера, я ждала-ждала – ни звонка, никаких объяснений с твоей стороны, и
теперь я вынуждена тебя навещать. Это никуда не годится. Я вижу у тебя новый телевизор,
значит, деньги водятся, и я, надеюсь, ты заплатишь мне сейчас же. Но на будущее запомни,
больше я с тобой разговаривать не буду, я не желаю разжевывать сами собой разумеющиеся
вещи. Забудешь о сроках, – пеняй на себя.
Да, тяжеловесная баба, ничего не скажешь, я тебе откровенно не завидую, но очень
любопытно узнать, как же ты выпутаешься из сложившейся ситуации? На всякий случай
напомню, что совсем недавно тебе взбрело в голову бросить работу, на имевшиеся деньги
тобой – заметь, не мной – был куплен телевизор, который уже с моей подачи приказал долго
жить, а оставшейся мизерной суммы на оплату квартиры совершенно точно не хватит. Были
еще деньги, но они по твоему недосмотру сгорели, а подобной байкой Лидию вряд ли
разжалобишь. Она не достаточно человечна, чтобы снисходительно относиться к людской
глупости. О чем это я? Она вообще нечеловечна.
Будто бы предвидя все возможные оправдания, Лидия спешит предупредить:
- Только не надо рассказывать мне жалостливые истории – этим меня не проймешь. Либо
ты платишь, либо нет, какие могут быть варианты? Проблема в том, что рано или поздно
тебе придется заплатить. Надеюсь, ты понимаешь, что я очень не люблю должников.
Уф, какая же она заносчивая! Больше всего своим поведением (уверен, тут ты со мной
согласишься) Лидия напоминает иных школьных учителей с ярко выраженными
садистскими наклонностями. Такие преподаватели всегда злоупотребляют своей властью над
учениками: давят, давят, всячески унижают тебя, требуют ответа или оправданий, но
отвечать-то как раз нельзя, иначе еще больше их раздражишь. Но главное – подобные люди
отличаются невероятно тяжеловесной, удушливой энергетикой, с ними противно находиться
в одном помещении, даже если они молчат и не обращают на тебя внимание. «Я делаю тебе
большое одолжение», - написано у них на лицах. Лидия, завязывай! Честно говоря, вся эта
бабская болтовня мне уже порядком надоела. Переходи к главному, красотка, словами тут не
