Геннадий Кудиевская - Монархия предпринимателя. Как стать царем?
Когда я начал пытаться согласовать с государственными службами новый вход, мне сказали: «Невозможно! Никто не разрешит, потому что это красная линия проспекта». Сказали, что никто даже не знает, к кому нужно обращаться по такому делу. Но рано утром к дому железнодорожников подъехал кран, несколько рабочих отставили в сторону лавочку, стоящую сверху на плите, а плиту аккуратно сняли, погрузили и увезли. Что самое поразительное — после этого никто не пришел и не задавал никаких вопросов! Видимо, этот вход оставался в планах бюро технической инвентаризации и не требовал согласования… А может быть, никто не придал значения.
И тогда мы начали капитальный ремонт. Помещение пришлось углублять почти на 70 сантиметров. Мы использовали очень интересную рабочую силу и оплачивали интересной валютой. Копали подвал алкоголики с рынка, за что получали пузырьки одеколона. В аптеке напротив из-под полы (правила я уже знал), я закупил несколько ящиков этого пойла, и теперь в моем будущем магазине обильно пахло убойной жидкостью.
Всего через четыре месяца открылся весь в зеркалах магазин «Веролла». Почему такое название? Когда я регистрировал предприятие, очень хотел какое-то иностранное название. Но поскольку не знал ничего, кроме «Тойота Королла», заменил две буквы, и у меня получилось «Веролла». В первый коммерческий комиссионный магазин в городе вскоре после открытия выстроилась очередь. Люди стояли не только для того, чтобы купить, но и чтобы хотя бы посмотреть. Товар мы продавали по той же цене, что и на рынках, где все более-менее достойное носки продавалось из-под полы, но мы делали это открыто и официально. Мы принимали не только кооперативные товары, но и импортные (куртки, дубленки, видеомагнитофоны и прочее). Дефицит заполнил магазин в мгновение ока, а я стал обладателем второй самой престижной торговой точки в Днепропетровске.
В 1989 году я насладился и властью, и деньгами. Вид у меня в то время был живописный: рыжая кожаная куртка, рубашка, блестящие армянские штаны, армянские же мокасины на босу ногу и абсолютно наглый взгляд уверенного в себе человека с деньгами. В общем, к тому времени я был законченным предпринимателем с собственной развивающейся торговой сетью. А страна вкатывалась в 90-е…
Глава 11. Единственный шанс
Пребывая в раздвоении между миром идеалов и реальным миром, снимаю наушники, опускаюсь на бренную землю и захожу в офис. Там уже ждет посетитель — по поводу Министерства. Никого из организаторов нет на месте. Тихонько чертыхаясь, что приходится заниматься планами шефа, которые могут оказаться недальновидными, но зато с далеко идущими последствиями, захожу в кабинет. Аккуратно подстриженный мужчина лет 40 на вид, загоревший, в элегантном светлом костюме и отполированных туфлях, комфортно расположившись на диване, приветствует меня.
— Здравствуйте, Полина. Несколько месяцев назад я был на консультации у Геннадия. Вот, хочу узнать подробнее о Министерстве предпринимательства и, возможно, вступить в него.
В памяти всплывает лицо этого человека, я стараюсь не подать вида, что сильно удивлена. Это тот несчастный, который потерял все свои сбережения на «Элита-центре», безуспешно занимался разными бизнесами, завяз в долгах и впридачу остался безработным. Теперешний внешний вид мужчины явно свидетельствует о том, что ему удалось наладить свое финансовое положение.
— Рада вас видеть! Вы прекрасно выглядите!
Расшаркавшись во взаимных комплиментах, мы перешли к делу.
— Что бы вы хотели знать?
— Есть ли у Геннадия планы баллотироваться в Верховную Раду?
— Насколько мне известно, пока такой цели у него нет.
— Но Министерство предпринимательства, которое он создал, ставит перед собой глобальные задачи помощи малому и среднему бизнесу, отмены налогов, решения экономических проблем…
— Да. И все же пока не стоит расценивать эти лозунги как предвыборные. Сейчас идет активный процесс объединения людей вокруг Министерства, каков будет итог, предсказать не может никто. Если предпринимательские форумы соберут достаточно поддержки и средств, вполне возможно, что Геннадий Викторович всерьез задумается о политике.
Посетитель, подперев подбородок руками, сощурился:
— Сколько стоит стать участником Министерства?
— От тысячи долларов.
— И никаких гарантий?
— Боюсь, что никаких.
Он улыбнулся как будто сам себе.
— Это мы уже проходили… Знаете, Поля, люди боятся инвестировать, потому что не доверяют друг другу. Но глупо обманывать того, кто может оказаться полезным, принести выгоду. На этой доверчивости я попался, когда все деньги вложил в строительство, которое оказалось аферой, но это же доверие принесло мне супервыгодный заработок. Та консультация у Геннадия помогла мне решиться сделать очень важный шаг в жизни. В итоге я расплатился по кредиту за квартиру, свозил семью на Мальдивы, открыл депозит… — вдруг разоткровенничался мужчина.
Искренность посетителя подкупала, и я решила отплатить ему той же монетой.
— Простите ради бога за вопрос, который вам может показаться глупым, особенно учитывая, что звучит он от пресс-секретаря Балашова, но зачем вам вкладывать в Министерство? Деятельность организации, где нет четких правил, иерархии и общего плана действий, может привести к хаосу. А это в свою очередь приведет к тому, что вы выкинете деньги на ветер…
Он понимающе кивнул.
— Ваш шеф говорит слишком правильные вещи по поводу экономической свободы и уровня жизни. Я просто не могу себе позволить оставаться в стороне, даже если попрощаюсь со своим вкладом. Когда я мог бы передать пожертвование Балашову лично?
Убедившись, что намерения посетителя вполне осмысленны, договариваюсь о встрече с шефом.
***
Нежась в кокосовом раю, будто в материализовавшейся рекламе шоколадного батончика, он наблюдал, как сыновья резвятся в голубой, прозрачной глади. Отряхнув руку от капель, оставшихся от запотевшего стакана с экзотическим коктейлем, он перевел взгляд на жену. На умиротворенном лице, обласканном тропическим солнцем, разгладились морщинки, собравшиеся на лбу от безысходной тоски. Сегодня исполнился ровно месяц с тех пор, как он получил реферальные бонусы, и две недели с того момента, как он вложил деньги. А ведь только подумать — не было бы ни роскошного отеля, ни белых зубов, вставленных в пустые прогалины, зиявшие много лет, ни оплаченного кредита, если бы он не принял тогда твердое решение.
Ничего не сказав о том, что идет в пирамиду, чтобы не тревожить лишний раз супругу, которая в последнее время все чаще стала находить утешение в вине, он набрался решимости. Это последний шанс. Больше вариантов нет. Или финансовая афера, или петля. В его руках семья, двое детей, с работы уволили, а найти что-то другое просто невозможно. Нет, конечно, он мог бы наплевать на принципы и пойти рабочим на стройку или охранником стоянки, только зарплаты не хватит даже на то, чтобы покрыть кредитные выплаты… «Прорвемся», — думал и шел на встречу с чужими людьми, предлагавшими какие-то немыслимые проценты.
Уже через несколько недель под него зарегистрировался весь его сокращенный отдел, состоявший таких же бедолаг, готовых на что угодно, лишь бы спасти свои семьи от полной нищеты. А через месяц потянулись знакомые знакомых, и так он стал сначала «десятником», а потом и «сотником». Теперь он управлял процессом дистанционно, давая указания по электронной почте.
Он понимал правила игры — кто последний, тот проиграл, кто вложил последним, тот рискует больше предыдущих. Прекрасно осознавал порочность пирамиды и то, что она рано или поздно рухнет. И чтобы заглушить дремлющее чувство вины, искал возможность помочь другим, чтобы оправдать себя. «Не это нужно государству, пирамида — всего лишь временная возможность встать на ноги, — думал он. — А какие шансы в жизни будут у моих детей?» Услышав по радио, что Геннадий Балашов собирает орду предпринимателей, он уже предвкушал, как вольется в ошалелое войско, мечтал о победе на выборах и представлял себя уважаемым человеком во власти. И ничто не омрачало это светлую веру.
Глава 12. Орда Чингисхана
— Полина, ты собираешься вступать в Министерство или нет? — озадачил меня шеф.
— Пока не собираюсь, Геннадий Викторович.
— Почему? Давай твою зарплату внесем вместо членского взноса.
— Нет-нет, не стоит беспокоиться! — поторопилась я отказаться. — Наверное, это просто не мое.
— Что именно не твое?
— Ваши эти бесструктурные министерства. — Нужно было срочно менять тему разговора, чтобы избежать конфликта. — Я договорилась о вашем интервью для журнала, завтра…
— А что твое? — не унимался Балашов.
— Что-то с гарантией возврата денег, дающее четкое понимание выгоды.
