Georgia Carre - The Russian Don #1

— Не желаешь присоединиться ко мне? — его голос шелковистый и ласковый, но слова явно похожи не на приглашение, а скорее приказ.

Прислонившись к столбу, я снимаю туфли, а также часы, кладу их рядом с туфлями. Босыми ногами чувствую гладкий влажный мрамор. Я стою у края бассейна, кровь становится разгоряченной и жаждущей его.

— Ожидаешь, что сексуальная рабыня вымоет своего хозяина? — тихо спрашиваю я.

Он по-прежнему очень тихо отвечает.

— Раздевайся.

Мое сердце начинает биться быстрее. Я расстегиваю платье, оно скользит вниз к ногам, снимаю лифчик, и хотя выражение его лица не меняется, глаза сверкают, как только он видит мою грудь. Я выпускаю из рук лифчик, зацепившись пальцами за резинку трусиков, тяну их вниз. Он ничего не говорит, просто бесстрастно наблюдает за мной, словно я художественный экспонат, и он до конца не уверен, нравится ли он ему на самом деле или же нет. Я выпрямляюсь, оставшись полностью голой, и чувствуя влагу на своей коже от пара.

— Спасибо, что нашел мою сестру, — говорю я сипло.

Его глаза поблескивают сквозь поднимающийся пар, черные зрачки сфокусированы на мне.

— Хорошо. Покажи мне, насколько ты благодарна, — отвечает он.

У края бассейна стоит блестящий черный контейнер, заполненный мочалками, губками, тряпочными рукавица и кусками мыла. Я направляюсь к нему, выбираю рукавичку и мыло, и иду к Зейну. Встаю на колени, беру его руку, повернув ладонью вверх, и начинаю тщательно намыливать его пальцы. По одному. Они длинные и изящные, подушечки твердые и выпирающие, ногти с прекрасным маникюром. Руки пианиста, полные скрытой силы, словно скакун.

Он поворачивается в мою сторону и внимательно смотрит на меня, но я не поднимаю глаз. Я наклоняю голову и поднимаю его руку. От него исходит какой-то дикий запах, возможно ливня в душную ночь. С бесконечной нежностью я целую внутреннюю сторону его запястья, прямо в кончик хвоста татуировки кобры. Он замирает. У меня сердце ухает вниз, я моментально поднимаю глаза и встречаюсь с его взглядом.

Мы оба вздрагиваем, я от внезапной его реакции, совершенно новой для меня. Тень мелькает у него во взгляде. На какую-то шокирующую микросекунду он напоминает мне раненого зверя, так смотрела Сьюзи на маму и меня, когда мы пришли забирать ее из приюта для животных. Страх, боль, недоверие, надежда и глубокая тоска по любви. Но, тень моментально уходит, по-прежнему скрывая все страшные тайны. Я вспоминаю слово, которое давно выучила и сейчас оно ему подходит больше всего: жажда кровопролития. Он вырывает свою руку из моих пальцев, вдруг схватив меня за запястье стальной хваткой.

— Ноги кверху, — слова, как выстрел, которые эхом отражаются от стен пространства, проходясь у меня по позвоночнику, вызываю даже зубную боль.

Я смотрю на него в ужасе, даже не в состоянии вздохнуть. Он хочет заставить меня принять самое унизительное положение! Я в попыхах втягиваю густой, влажный воздух, который со свистом выходит через стиснутые зубы.

— Нет, — я облизываю губы. — Пожалуйста.

Он не отводит взгляда от моего языка.

— Я не привык повторять, — отстраненно говорит он.

У меня скручивает живот от страха, но я заставляю себя не реагировать на это. Я не доставлю ему такого удовольствия. Это тяжелое испытание, но я одержу победу. Я знаю, что он делает — он показывает условия нашего соглашения. Никакой нежности, доброты... даже не какого-то простого жеста внимания, всего лишь секс. Именно такой обезличенный секс у мужчин с проститутками. Сделка между двумя не знающими друг друга людьми. Тогда он принял меня за проститутку, и именно тогда и определил наши отношения, с тех пор он относиться ко мне, как будто я и есть проститутка.

— Пошел ты, — шепчу я, хотя чувствую выступивший пот на спине.

Его глаза сверкают, как лед в морозное утро.

Я смотрю в его холодные, немигающие глаза и странное ощущение непобедимости появляется во мне. Я чувствую себя Клеопатрой или Далилой. Искусительницей, полной ярости и похоти. Тогда тоже мужчины думали, что они единственные обладают властью, но они не знали всего. Я покажу ему. Я покажу ему, что могу быть обнаженной, но гордой и свирепой, даже в такой влажной жаре. Воздух между нами становится густым, наполненный конденсатом. Последние минуты перед битвой.

Я усаживаюсь поудобнее, поднимаю ноги, прижимая их к животу, широко разведя в стороны и оголив перед ним свою промежность. Он отпускает мое запястье, проводит пальцами по моим складкам, и смотрит на меня содрогающуюся от ярости. Я заставляю себя не отводить глаз от его издевающегося взгляда, хотя с трудом замечаю, поскольку краснею от похоти.

Все еще продолжая вызывающе смотреть на меня, он раздвигает влажные складки и размазывает стекающие соки. Специально, как бы нехотя он вставляет в меня свой длинный палец. Черт возьми, он чувствуется как расплавленный жар. Я хочу закричать. Мои мышцы беспомощно сжимаются вокруг него. Я не могу ему сопротивляться, не в силах, только принимать его. Принять его палец, его член... Принять его господство.

— Повеселимся, Далия? — издевается он.

— Радуешься, Зейн? — вторю я ему, но голос звучит приглушенно и неуверенно.

Он посмеивается.

— Я получу удовольствие дрессируя тебя, маленькая злючка, — говорит он, двигая взад-вперед пальцем во мне.

С большими усилиями, я выплевываю слова:

— Ты подлый.

— Знаю, — этот сукин сын нагло соглашается, обхватив и разведя мои бедра руками. С злорадной ухмылкой на губах он наклоняет голову вперед и начинает лизать мою набухшую киску. При каждом движении его языка, я с трудом подавливаю желание заскулить и захныкать от удовольствия.

Я на грани, но это должно быть так чертовски далеко. Отодвинувшись, Зейн вдруг погружает свой язык в меня, и я уже не могу сдерживаться. Я не в состоянии делать вид, что гордая и злюсь. Хватаю его за плечи и кричу самозабвенно в экстазе.

Его руки впиваются в мою плоть, удерживая меня на месте, пока поток удовольствия превращает мой мир в сексуально белый. Мышцы сводит судорогой, я выгибаю спину, совершенно бесконтрольно волны оргазма сотрясают все тело. Я лишь смутно осознаю, что кричу. Оргазм — длительный и сильный, мне кажется, что я потеряла счет времени.

Он отпускает меня, я медленно наклоняюсь, ложусь на бок, свернувшись калачиком, тяжело дыша, совершенно опустошенная. Мышцы так напряжены, словно я пробежала гонку на длинную дистанцию. Я поворачиваюсь в его сторону, его глаза светятся темным хищным блеском. Он жаждет меня! В ту же секунду мое тело реагирует на голод в его глазах, настоятельной болью между ног.

Он опирается ладонями о край бассейна, поднимаясь из воды. Он встает надо мной. Как и в первый раз, когда я увидела его движения у меня определенно сложилось впечатление, что он прошел подготовку тайных боевых искусств. Вода потоком льется с его сильного мускулистого, нагого тела. Краем глаза я рассматриваю его холеное тело — член, красный, толстый и большой, под ним тяжелые яйца с фиолетовыми и зелеными прожилками. Я наблюдаю за ним почти с восторгом.

Он действительно великолепен.

Он делает шаг ко мне, подхватывает под шею и колени, поднимает на руки. Я хныкаю, раньше я за собой такого не замечала, способности издавать подобные звуки, но когда я с ним, я сама себя не узнаю. Обхватываю его за шею.

Он проносит меня мимо колонн к большому круглому зеленому дивану, заваленному многочисленными подушками, и бросает на него, словно я какая-то тряпичная кукла. Он стоит надо мной, наблюдая за моей колышущейся грудью от падения. Я в упор смотрю на него, он опускается вниз, нависнув над моим бесчувственным телом. Приподняв мои ноги, он жестко входит так внезапно, просто протаранив, что у меня даже нет времени привыкнуть к его неимоверному размеру. От шока у меня вырывается длинный всхлип.

И ему вторит его грохочущий животный рык.

Каждая часть моего тела словно в огне. Бедра с усилием двигаются вверх, руки хватают его за крепкие ягодицы, пока он вбивается в меня по самые яйца, наши тела с грохотом ударяются друг о друга. Я впиваюсь ногтями и царапаю ему спину, как дикая кошка, и обхватываю сильнее ногами за талию, притягивая к себе, чтобы мы стали единым целым. Я точно знаю, чего хочу. Я хочу его до каждого последнего дюйма внутри себя. Мне необходимо его почувствовать в самой глубине живота.

— Заставь себя кончить, — приказывает он.

Звучит его голос напротив моего уха. Я смотрю на него со злостью, но чувствую, как член набухает и дергается внутри меня.

— Давай, делай, — рычит он.

Я выгибаю спину, прижимаясь к нему, и начинаю тереться о него до тех пор, пока не чувствую, как что-то завязывается узлом у меня внизу живота. В этот момент он подсовывает под мою задницу руки, приподнимая ее вверх для получения большего наслаждения и начинает врезаться еще сильнее. Он трахается, как дикий зверь, даже вены вздулись у него на шеи. Огонь внутри меня превращается в бушующее пламя.