Вэй Вэй - Открытая тайна

Так я слышал:

Победитель иллюзии [17] находился на Горе Коршуна в окружении великого собрания монахов и бодхи- саттв. Пробудившись из состояния самадхи, в ко­торое он был погружен, и поприветствовав благо­родного бодхисаттву Авалокитешвару, он задал ему такой вопрос: «Каково должно быть понимание сына или дочери из благородной семьи [18] в результате праджняпарамиты?» [19]

Авалокитешвара ответил: Понимание бодхисаттвы таково:

                                                                                      Праджня-видениебодхисаттвы

Пять скандх [20] будут [сознаваться как] небытие.

Проявление будет [сознаваться как] небытие, а небытие будет сознаваться как Проявленное.

Проявление будет сознаваться как неотделимое от небытия, а небытие — как неотделимое от Проявленного [21].

Воспринимание будет сознаваться как небытие, а небытие будет сознаваться как Восприятие.

Воспринимание будет сознаваться как неотделимое от небытия, а небытие как неотделимое от Восприятия.

Также мышление, воля и сознание будут сознаваться так, что каждое будет пониматься как небытие, а небытие — как каждое.

Чтобы оценить приведенный выше отрывок, необ­ходимо понять, что видение бодхисаттвы — это субъективное внутреннее видение, то есть праджня, или динамический аспект дхъяны, и что речь идет не о пустоте и даже не об отсутствии скандх как объ­ективных способностей, а о субъективности видения бодхисаттвы, в котором эти концептуальные объ­екты не существуют как таковые, но субъективно тождественны тому, что называется «пустотой прад- жни», которую можно определить как небытие, рас­сматривающее само себя. Вкратце, скандхи не имеют никакого объективного бытия, они — субъективное функционирование праджни, проиллюстрированное в данном здесь учении.

Фактически «пустота» не находится ни в каком объекте, а только, и всецело, в сознавании его. Объ­ектов никогда не было, чтобы они могли быть «опу­стошены», и никто не может опустошить (или напол­нить) или как-то еще изменить то, что не имеет на­стоящего существования. С другой стороны, чем бы объекты ни считались, это лежит в их источнике — то есть в ноуменальном праджническом уме, без чье­го динамического действия их феноменальная види­мость не могла бы возникнуть.

Шарипутра [22], видение небытия (пустоты всей объ­ективности), не сотворено и неуничтожимо, не сме­шано и не чисто, не ограниченно и не безгранично.

Поэтому, Шарипутра, в видении бодхисаттвы не может быть [такой вещи, как] Проявленное или Восприятие, Концепция, Воля или Сознание [23].

Не может быть [такой вещи, как] глаз или ухо, нос или язык, тело или ум [24].

Не может быть такой вещи, как форма или звук, запах или вкус, прикосновение или концепция [25].

Не может быть такой вещи, как объект видения, слышания, обоняния, вкуса, осязания или думания [26].

В видении бодхисаттвы не может быть такой вещи, как неведение или отсутствие неведения; угасание и смерть или отсутствие угасания и смер­ти; страдание, начало или конец страдания; «Путь»; знание, достижение или не-достижение объекта [27].

Этот раздел не утверждает, что эти объекты, матери­альные или концептуальные, не кажутся существу­ющими феноменально, ни даже что они существуют лишь как видимость, а только что никакие события, феномены, объективные «вещи» не присутствуют как таковые в субъективном видении бодхисаттвы. Говоря коротко, любая вообразимая вещь может ка­заться существующей феноменально, но ноуменаль­но, в том, что в философии можно описать как чистый субъективный ум, который метафизически можно обозначить лишь отрицанием как необъективность, нет, не было и не будет никакой вещи, и это и есть праджня-видение бодхисаттвы. В последнем разделе это указывается прямо.

Поэтому, Шарипутра, благодаря отсутствию Волеизъявления и наполненности праджняпа- рамитой (субъективным внутренним видени­ем), бодхисаттвы не связаны толковательным мыслительным процессом, поэтому не испы­тывают страха, свободны от иллюзий и пре­бывают в нирване.

Если первый раздел опровергает воспринимание «существования» феноменального субъекта, отри­цая «существование» каждой из его способностей, второй раздел опровергает воспринимание «сущест­вования» всех феноменальных объектов этого субъ­екта, как психических, так и соматических, включая концепции дхату (восемнадцати чувств), нидана (связи в цепи воплощений), «Четыре Благородные Истины» и т. д., раскрывая их необъектное проис­хождение и источник во всей его предполагаемой ноуменальной величественности.

В третьем разделе Авалокитешвара указывает, в очень экономных выражениях, что это за виде­ние и откуда оно берется. В индийских писаниях подобная немногословность встречается так редко, что можно упустить полный смысл каждой фра­зы. При детальном рассмотрении становится ясно, что слово «волеизъявление» покрывает всю эгоцен­тричную активность, отсутствие которой вызывает­ся праджняпарамитой, подразумевающей особенно здесь выход за пределы концептуального мышления посредством прямого восприятия, предшествующе­го концептуализации, в отсутствие которой ноуме­нальная жизнь бодхисаттвы в совершенной свободе, как описано, — неизбежное следствие.

Так, посредством «Праджняпарамиты» (так на­зываемой мантры) все Будды, прошлые, настоящие и будущие, полностью пробуждены к ануттара-са- мьяк-самбодхи (полному и совершенному просвет­лению).

Поэтому мы знаем, что «Праджняпарамита» — ве­ликая духовная формула, несравненная мантра, не­избежно кладущая конец всему страданию.

Затем он произнес истинную формулу (активиза­цию) — праджняпарамиту:

«Гате, Гате Парагате, Парасамгате,

Бодхи СВАХА!»

Замечание: В отношении этой мантры название «Прад­жняпарамита», вероятно, подразумевает просто «формулу субъективной трансцендентности». Оно привносит необъ­ективное видение, которое есть Праджня, посредством которого ставший бодхисаттвой живет неопосредованно, без вмешательства волеизъявления.

                                                           Комментарий на эту знаменитую мантру

Очень немногие, если таковые есть вообще, по-нас­тоящему понимают действие и потенциал индийских мантр [28]. Я добавил эти строки на случай, если они принесут какую-то пользу.

Мантра не предназначена для того, чтобы стать предметом концептуальной интерпретации, поэтому ей не требуется дословный перевод. Это не доступ­ное изложение сути учения, а скрытое — и главным образом относящееся к слуху—средство для аппер­цепции того, чем мы являемся с позиции универсума. Указующий смысл этих слов можно было бы пере­дать примерно так «О Бодхи (тотальное субъектив­ное осознание или просветление) Добро пожаловать, добро пожаловать, воистину жалует добро — абсо­лютная „Единственность4'!»

Смысл, обычно приписываемый этим шести сло­вам, — о «Бодхи», уходящем все дальше и дальше, в конце концов оказывающемся за пределами запре­дельного и затем «восславляемого»,—не несет в себе ничего значимого. Альтернативная интерпретация об эго-я, говорящего, куда-то уходящего и восхва­ляющего «Бодхи», кажется не менее бессмысленной. «Гате» — как «приходить» или «уходить»—вызывает сомнения в любом контексте, потому как к «кому» или к «чему» можно было бы «прийти» в этой квинт­эссенции чистой доктрины не-доктрины и «куда» или за пределы «чего» — «уйти»?

В буквальном переводе вместо «перемещения и прибытия» санскритские слова могут нести смысл «осуществления», например: «Завершено, завершено, полностью завершено, неразделимо объединено! Бодхи, Сваха!» Перевести последнее восклицание со­вершенно невозможно.

II. В ТЕХНИЧЕСКИХ ТЕРМИНАХ — I

Позвольте мне разобрать элементы сутры в техни­ческих терминах: это может прояснить и подтвер­дить предложенный выше вариант перевода.

«Сутра Сердца» содержит следующие утвержде­ния во всех переводах:

1. Пять скандх есть пустота [29].

2. Каждая из них есть пустота, и пустота есть каждая из них.

3. Ни одна неотделима от пустоты, и пустота не­отделима ни от одной из них.

4. Чем бы они ни были, пустота есть это, чем бы ни была пустота, они есть это.

5. Пустота всех вещей несотворена и неразру­шима.

6. В пустоте ни одна из пяти скандх не существует.

7. В пустоте не существует ничто (косвенно со­зданное ими).