Ленивый Вареник - Александр Владимирович Кумма
— Я постараюсь временно не чирикать, если это вас раздражает, — деловито заметил Чиж.
Все равно! Эта школа — моя! Убирайся! — завопила Крыса и вдруг… моментально исчезла в дырке.
Рядом скрипнула дверь, и какой-то мальчуган робко просунул голову в класс.
А Чиж увидел, что дверь открыта, и влетел в комнату. Надо сказать, что этот мальчик опоздал на урок, но ему не очень попало, потому что все увидели Чижа и закричали: «Чиж! Чиж!» — и даже строгий учитель улыбнулся, впрочем, так незаметно, что это увидели только те, кто сидел на первой парте. Но Чиж тоже увидел. Поэтому он не испугался учителя, а уселся на лимонное деревце, стоявшее на подоконнике, клюнул лимон, почистил перышки и с важным видом стал слушать объяснения учителя.
А Крыса сидела под полом в том самом месте, где расположился учитель, и просто стонала от зависти. Она прожила в школе десять с половиной лет, и ее ни разу не пустили на урок, вероятно, потому, что она не умела себя вести и никогда никому не сделала ничего приятного.
— Ну погоди, Чиж! — громко сказала она.— Я тебе покажу, как ходить на уроки! — Но ее никто не услышал, кроме Паука. А Пауку до этого не было ровно никакого дела. Его ничто, кроме мух, не интересовало.
Между тем опоздавший мальчик стоял у доски и отвечал урок. А отвечал он с таким большим усилием, что нашему Чижу захотелось ему помочь. Он даже громко чирикнул…
— Не подсказывай,— сказал громко учитель, и все в классе засмеялись. А пока все смеялись, громко прозвенел звонок, и опоздавший мальчик не успел получить плохой отметки, хотя он ее вполне заслужил. Так Чиж выручил его второй раз за это утро. Но мальчик не стал его благодарить. Это было не в его характере. Он хлопнул крышкой парты, присвистнул и выскочил из класса. А другие ребята обступили Чижа и стали делиться с ним своими завтраками. Чиж клюнул булку, потом сайку, потом слойку и остановился на пирожном. Вначале он клевал все это, сидя на лимонном дереве, но потом осмелел и перебрался на палец к маленькой девочке, той самой, которая первая закричала: «Смотрите! Чиж!». А мальчик, который сказал: «Подумаешь, Чижа не видала…», протянул ему самое вкусное пирожное. Чиж клюнул и чирикнул три раза подряд, что должно было означать «спа-си-бо».
Что же касается Крысы, сидящей под полом, то она от злобы кусала свой собственный хвост.
А Чиж летел, летел и прилетел прямо в живой уголок. Сколько тут было друзей! Просто невероятное количество.
— Здравствуй, Чиж! — сказал Еж.
— Здравствуй, Чиж! — сказал Уж.
— Привет! — сказала Черепаха.
А Скворец одними приветствиями не ограничился. Он пригласил его к себе в гости и угостил вкуснейшими семенами, их у него был полный ассортимент. Но Чиж от угощения отказался. Он объелся пирожными.
Тут все наперебой стали ему рассказывать о том, как за ними ухаживают и как их выращивают…
— И меня выращивают! — гордо сообщила Черепаха.
— А меня будут выращивать? — робко спросил Чиж.
— Конечно! — заверили его все. — Оставайся у нас.
И Чиж остался. Он решил жить здесь и регулярно посещать уроки. А пока он уселся на деревце, стоявшем неподалеку от печки, и задремал после всех своих приключений…
А Крыса только этого и ждала. Она быстро прогрызла дырку в полу и ловко пролезла в комнату… На улице уже было совсем темно, но Крыса отлично видела и ночью. Она подкралась к Чижу и хотела уже схватить его своими длинными острыми зубами, как вдруг какая-то тень мелькнула рядом. Это был Еж. Раз! Он кинулся на Крысу и схватил ее зубами прямо за горло. Крыса только пискнула и перевернулась кверху лапками…
А Чиж долго благодарил Ежа, а на другой день принес ему огромный кусок пирожного. Как он его донес, до сих пор никому не известно. Вероятно, от избытка благодарности у Чижа прибавилось сил в три раза. Он положил крошку в блюдечко с молоком, которое стояло рядом с кроватью Ежа, чирикнул, почистил перышки и полетел на урок древней истории.
Он был очень симпатичный, этот Чиж, и ребята его очень любили. А Крысу никто не пожалел. Почему? Да потому, что она за всю жизнь никому не сделала ничего приятного.
Почему соловьи поют по вечерам
В одном лесу жил-был Соловей. Как все Соловьи, он в основном пел. И представьте, имел за это нарекания от соседей. Особенно негодовал Дятел:
— Мы вкалываем, а он, понимаете, посвистывает. Свистун! Свистун и бездельник!
Не все ведь понимают, что и пение — работа, труд — сладкий, но изнурительный.
Обидно стало Соловью. И вот на следующий вечер он решил устроить небольшой концерт по заявкам. Чтобы доказать, что пение хорошая вещь. Он хорошенько уселся на веточке, почистил клювом перышки и запел. Запел так сладко, что у пчел, которые жили внизу в дупле, мед стал еще слаще, хотя он и без того был сладкий, если не сказать — приторный. А Соловей так и щелкал, булькал, разливался — фьють-фить-фить-тра-ля-ля!..
И это пение, кроме зрителей, услышал издалека маленький Щеночек, который жил в домике на опушке и вышел немного погулять перед сном.
— Послушайте, Соловей, — сказал Щенок, когда певец сделал небольшой перерыв после очередной песни, — можно мне петь вместе с вами? Я тоже хочу.
— А у вас есть слух? — спросил Соловей, немного поразмыслив.
— Конечно, — радостно ответил Щенок. — Я даже хожу в музыкальную школу.
Щенок действительно ходил в музыкальную школу. Он провожал туда своего хозяина, мальчика Федю. А потом сидел у окна и, подняв одно ухо, слушал, как Федя играет на рояле.
— Ну, раз вы ходите в музыкальную школу, тогда вы, наверное, очень хорошо поете, — сказал Соловей, и они запели вместе.
Соловей пел:
— Фьють-фить-фить-тря-ля-ля!
А Щенок подпевал:
— Тяв-тяв-тяв… — Но только в некоторых местах. И, так как
