Младший сын князя. Том 7 - Георгий Сомхиев
— Попроси она об этом, и в таком случае я бы даже не затронул эту тему, — с этими словами он подошёл к столу и сел на напротив меня. — Я всё равно придерживаюсь мнения, что тебе стоит с ней поговорить.
— И этим я ничего не добьюсь, только всё усложню, — сказал я, сев напротив парня. — Спрашивать у Айрис или сестёр Друцких я не горю желанием, поскольку они наверняка поймут ситуацию по-своему. Так что, может, ответишь на вопрос?
— Упёртость, похоже, у всех Львовых в крови, — пошутил Рязанский, не скрывая своей ухмылки.
— А я думал, ты давно догадался, — моё лицо невольно расплылось в улыбке.
— Я это и так знал, просто лишний раз констатировал факт, — таким, видимо, образом Гиневард вновь попытался увернуться от вопроса, но по моему взгляду он понял, что так просто я его не отпущу. Тем более он сам поднял эту тему. — Я ж не просто так советую со Снежаной поговорить. Она сама запуталась в своих чувствах и не знает, как ей воспринимать сложившуюся ситуацию.
— Вот так бы сразу, а то ходил вокруг да около, молча, как партизан, — довольно сложил я руки на груди, радуясь своей маленькой победе. — Думаю, ей стоит дать время. Если это не просто симпатия, а любовь, то она поймёт. А там видно будет.
— А ты-то сам чувствуешь к ней… любовь? — как ни в чём не бывало поинтересовался Гиневард. Хотя нет, он слегка перестал щуриться, будто собрался внимать каждому моему слову.
— Не сказать, чтобы я когда-то сильно задумывался об этом, — сдержанно ответил я. — Мне нравится проводить с ней время. Но сейчас я точно не готов к отношениям. Слишком много людей хотят моей смерти. Я не хочу, чтобы кто-то использовал её в планах против меня.
Я не стал добавлять, что отношения, в целом, штука непростая. Оба партнёра должны стать опорой друг для друга. Причём не просто опорой, а на которую в случае нужды будет желание опереться.
— Евгений? — Рязанский как-то странно посмотрел на меня. — Не будь таким понурым. Выше нос.
— Да я так, задумался о своём, — спокойно ответил я своему другу. — Зная мою семью, вообще непонятно, стоит ли пытаться задумываться об отношениях или тем более о браке. Тут всё в один миг может переиграть отец, и я не уверен, что смогу в полной мере противиться воле главы рода.
— Как же я тебя понимаю, — соглашаясь, кивнул Гиневард, принявшись, как обычно, щурить глаза. — Хотя, если любишь, то для тебя не будет преград. Вот пример Айрис и Владислава. Оба любят друг друга и почти этого не скрывают. А ведь вряд ли два рода смогут вот так просто договориться и заключить брак. Слишком большая разница в статусах, несмотря на то, что Айрис — двустихийный маг.
— Не забывай, что Айрис ко всему прочему иностранка, — решил добавить я от себя. — Вряд ли японского императора порадует мысль, что Российская империя может обзавестись столь сильным магом.
— Вот ты считал и подтвердил мои слова, — ухмыльнулся Гиневард, не догадываясь, куда я собираюсь завести разговор. — Так что для любви и впрямь нет границ.
— А что насчёт тебя и Юлии Смирновой? — стоило мне произнести имя главы студсовета, как глаза парня слегка открылись. Но надо отдать должное — истинных эмоций этот хитрый лис всё же не показал, пусть я его и подловил. — Ты с ней уже четвёртый год учишься, а всё никак не признаешься.
— Что ж, ты поймал меня на очень неловкой теме, — хмыкнул на мой вопрос Рязанский, после чего облокотился о кресло. — Будь моя воля, я бы так и поступил. Однако не могу. Погоди немного, я хотя бы заварю нам чай. Привёз его из Британской империи, кстати. У них очень хорошие сорта чая. Пока что лучше, чем получаются у нас.
— От чая отказываться я точно не стану, — ответил я, понимая, что таким образом он лишь оттягивает время.
На приготовление чая ушло не так много времени. Гиневард дал ему недолго настояться, после чего разлил по чашкам. При этом мне стало казаться, что он получает удовольствие от самого процесса. Кто знает, может, оно так и было.
Закончив со всеми приготовлениями, парень сел обратно в кресло, отпил немного из чашки, после чего начал свой рассказ.
— Начну с того, что я главный претендент на становление главой рода, — в голосе Гиневарда появилась усталость, будто он и вовсе не хотел затрагивать эту тему. — У меня есть братья и сёстры, но они из… побочных ветвей. Ко всему прочему, их талант не сравним с моим. Из-за этого вся семья возлагает на меня большие надежды. И как сам понимаешь, сильно давят на меня во всём.
— Приходится быть образцом для подражания? — спросил я, поднося чашку с чаем к губам.
— Не то слово. За каждым моим шагом род внимательно следит. Хотя я позволяю себе иногда своевольничать, — на этих словах Гиневард, как мне показалось, искренне улыбнулся.
— Это ты про то, что второй турнир подряд сдаёшься третьему принцу? — поинтересовался я.
— И это тоже. Отец относится к моему выбору с уважением, но всё равно настаивает, чтобы я дал принцу поединок, — тут улыбка Гиневарда померкла. — Я имел в виду отказ сражаться с Юлией под предлогом, что мне её не победить.
— А насколько это вообще правда? — не мог не поинтересоваться я. — Из всех встреченных мной магов, ты самый сильный на своём круге, и это факт, с которым сложно спорить. А ведь ты мне так ни разу не раскрыл всю свою силу.
— Должны же у нас двоих быть свои секреты, — усмехнулся в ответ на это Рязанский. — Если использовать ту силу, которую я показываю тебе — она меня победит. Начни я сражаться без сдерживания — кто знает. И мы с тобой немного отвлеклись.
— Я слушаю… дальше, — быстро ответил я.
— Как ты уже понял, за моими действиями внимательно следят. Из-за этого возникают проблемы с общением с Юлией, — Гиневард скрывал свои эмоции за маской, но я всё равно видел, что эти слова даются ему непросто.
