Секретный проект «Петля Мёбиуса» - Александр Зубенко
Проект «Петля Мёбиуса» вступил во вторую фазу своего существования.
№12.
- Сколько времени, Сергей? – Егорович едва разлепил глаза после вчерашнего, отчего-то совсем вылетевшего из памяти вечера.
- Мои часы остановились, - помедлив, ответил Сергей из соседней комнаты. – У тебя голова не болит?
- Ещё как болит, прокряхтел старший приятель, прошлёпав босыми ногами к умывальнику. – Я даже не помню, как разделся и упал в кровать.
- Я тоже только ужин помню. Потом – пустота.
- Всё ясно, - умываясь и фыркая под струёй воды, резюмировал Егорович. – Нам просто подсыпали в еду снотворное.
- Но зачем?
- Вот этот вопрос я и задаю себе с тех пор, как проснулся. Мои часы тоже остановились, и думаю, это неспроста. Тут что-то не так.
Их утренний моцион прервала открывшаяся дверь, и на пороге возник охранник, предупредив все возникшие вопросы:
- Сейчас принесут завтрак.
Дверь захлопнулась.
Сергей удивлённо посмотрел на Егоровича, передававшего ему полотенце:
- Нет, ну ты понял? Как робот какой-то.
- Я вчера ещё заметил, - озадаченно подтвердил Егорович, - да вот поделиться с тобой не успел – отключился в мгновение ока. Они здесь все такие.
- Какие? И кто все?
- Солдаты. Автоматчики. Десантники, которые нас арестовали и которые маршируют на плаце. Офицеры, похоже, нет, а вот младший состав напичкан здесь какими-то транквилизаторами с головой, я по их глазам вчера приметил. Как зомби ходят.
- То-то я думаю, что они отвечают как автоматы с газировкой. Ни эмоций, ни улыбок, все рожи на одно лицо.
Егорович закурил и, помедлив, предположил:
- Если Маришку с Валиком тоже здесь где-то держат, то мы этим людям для чего-то нужны.
- Например? Просто арестовали, влепят по зубам и отправят домой, предупредив, чтобы не болтали лишнего об этом объекте… - Сергей вдруг запнулся, только сейчас поняв, о чём хотел сказать Егорович. Да ещё и образ милой Маришки всплыл в памяти, которую он, по словам офицера, больше никогда не увидит. – Ты хочешь сказать…
- У них теперь фотоаппарат, Серёжа, не забывай об этом. Нас уже никто никуда не выпустит. Зачем, спрашивается, они нас вчера вечером усыпили, как ты думаешь?
- Ну… - протянул Сергей.
- Затем, - перебил его красноречие старший друг, - что пока мы спали, с нами уже что-то сделали.
- В каком смысле? – выпучил глаза Серёга.
- В таком, что мы им для чего-то нужны. Солдаты все под наркотиками, база автономная и не является никаким стратегическим военным объектом, а скорее всего, является какой-то секретной лабораторией, где производятся неизвестные нам опыты, возможно даже, с проколами во времени.
- Чего-о? – не понял Сергей, почёсывая руку у сгиба локтя.
- Во времени, Серёжа, в пространстве – времени. Помнишь карету? Неспроста же она выскочила из подземелья. Здесь происходит что-то весьма засекреченное от народа, и мы, дорогой друг, раз уж попали к ним в руки, являемся теперь для них подопытным материалом. – Он выдохнул дым потолок. – Кролики мы, Серёжа. Кролики для опытов. У тебя суставы крутит с утра?
- Д-да… - запнулся Сергей, снова принимаясь чесать руку. – И голова и давление…
- Вот! – поднял вверх палец Егорович. – Над нами, пока мы спали, провели уже какой-то свой первый опыт. – Он тоже почесал руку и, внезапно осенённый ужасной догадкой, быстро притянул руку Сергея к себе:
- Смотри!
Оба уставились на крошечные пятнышки в сгибах локтя в одном и том же месте их левой руки.
- Вот! Что и требовалось доказать. Нам вкололи какую-то сыворотку, а пока мы спали, каким-то образом вывели из строя наши часы. Соображаешь, для чего это проделано?
Ответить Сергей не успел. В это время открылась дверь, и в вагончик вошли двое молчаливых охранников, держа в руках подносы с завтраком.
Оба друга многозначительно обменялись взглядами, но промолчали. И так было ясно.
…Глаза десантников были пусты и не выражали никаких человеческих эмоций.
№13.
В четыре часа утра их, всё ещё спящих глубоким сном, погрузили в санитарную машину и повезли в неизвестном направлении. По трассе при хорошей погоде до города было часа два езды, а в такое время суток и того меньше, поскольку встречного транспорта почти не попадалось.
Ровно в полшестого утра их усадили в парке, по иронии судьбы, на ту же скамейку, где два дня назад Сергей с Маришкой встретились перед институтом, чтобы взять там освобождение от учёбы и, оставив, привалившихся друг к другу плечами, уехали на санитарной машине, никем не замеченные. Разница состояла лишь в персонажах: теперь на лавочке, вместо Сергея находился спящий Валентин, а Маришка, проснувшись позже, никак не могла взять себе в толк, каким образом Валька оказался здесь, если несколько минут назад прежде был её Серёжка…
А объяснялось всё, в общем-то, довольно просто: для обоих друзей сегодня вновь был понедельник. Тот самый понедельник, когда незадачливый Сергей пригласил её в парк и рассказал историю кареты с локомотивом. Вот такая ирония судьбы. Им обоим стёрли память и каким-то неведомым образом повернули время вспять, отодвинув события, или, точнее, вернув их обратно на два дня назад.
Город только начинал просыпаться, и парк был ещё совершенно пуст.
Первой, как уже упоминалось, пришла в себя Марина. Голова кружилась, во рту чувствовался привкус железа, левая рука на сгибе локтя почему-то неприятно ныла. Ещё только светало, но поднеся руку к глазам и закатав рукав куртки, она всё же различила едва заметное пятнышко от укола, при этом немало удивившись и уставившись на него вытаращенными от испуга глазами. Ещё больше она удивилась, когда сплюнула на ладонь крупинки гречневой каши, отчего-то застрявшей в зубах. Гречку за последние несколько дней, насколько она помнила, ей употреблять не приходилось: особенно вчера на день рождения.
Мысли путались и разбегались в разные стороны, абсолютно не собираясь в этот ранний час выстраиваться в разумную логическую цепочку. Она помотала головой и вновь уставилась на спящего Вальку. Мимо прошёл дворник и подозрительно, с сомнением посмотрел на молодую пару.
«Стыдно-то как…» - мелькнуло у Маришки.
«Накурились…» - мелькнуло у дворника.
- Валик! – потормошила она друга, абсолютно не понимая, что сейчас происходит, и каким образом она оказалась рано утром на скамейке парка рядом с ним. – Валька! Просыпайся, слышишь?
После нескольких бесполезных попыток Валентин всё-таки открыл
