Эйми Картер - Испытание для Богини

Но мое внимание полностью захватил центр комнаты. На полу был нарисован идеальный круг из хрусталя, и пока это было самым невероятным в этой прихожей. Он мерцал, цвета будто смешивались под моим взглядом. Мой рот невольно открылся, но мне было все равно — все здесь было сюрреалистично, и я едва могла поверить, что все еще нахожусь в Мичигане.

— Кейт?

Я оторвала свой взгляд от пола и наконец повернулась к Софии. Она стояла в паре шагов впереди меня и нерешительно улыбалась.

— Простите, — я подошла к ней, обходя хрустальный круг, будто это была вода. Хотя, все может быть. — Просто это…

— Прекрасно, — радостно сказала она, снова хватая меня за руку и ведя мимо огромной спиральной лестницы, поднимающейся к той части поместья, которую я не могла увидеть. Я даже не пыталась, не желая тратить попусту время.

— Ага, — ничего лучше я сказать не могла, у меня и так пропал дар речи. Я ожидала чего угодно, только не этого.

Женщина провела меня через ряд комнат, каждая оформлена в уникальном и утонченном стиле. Одна была красной с золотым, другая небесно-голубой с фресками на стенах. Я видела гостевые комнаты, игровые, кабинеты и даже две библиотеки. Казалось невероятным, что все это уместилось под одной крышей — и, судя по всему, принадлежало какому-то мальчишке, немногим старше меня, если только его родители тоже не жили здесь — дом был бесконечным.

Наконец мы свернули в очередной коридор и зашли в комнату с темно-зелеными стенами и золотой отделкой. В сравнении с другими комнатами, здешняя мебель казалась более потрепанной и комфортной; София указала мне на черный кожаный диван.

— Присаживайся, милая, я попрошу кого-нибудь принести тебе воду. Генри скоро подойдет.

Я села, не желая оставаться одной, но выбора не было. На кону была жизнь Авы, и это — мой единственный шанс. Если Генри захочет оставить меня здесь — ладно. Я сделаю что угодно, лишь бы он пообещал вернуть девушку, даже если это значит, что я проведу остаток жизни за изгородью. Я пыталась забыть о словах Джеймса в машине: о том, что Ава не моя мать. Я была здесь не поэтому.

Но, подумав об этом, я поняла, что обманываю себя. Разве не крошечная возможность, что Генри спасет мою маму — или меня от боли потери — привела меня сюда? Я сделаю все, чтобы спасти Аву, но она мертва уже много часов, и об этом знал весь город. Генри несомненно захочет повысить цену за ее повторное возвращение, и какой бы храброй я ни пыталась смотреться, мысль, что остаток жизни придется провести за этими воротами, меня пугала. Я не отказывалась от своих намерений, но даже если Джеймс прав, и это невозможно, моя-то мама еще не мертва. У Генри есть шанс спасти ее.

Не знаю, как долго я сидела в молчании, глядя пустым взглядом на полки, полные книг в кожаных переплетах. Я мысленно повторяла свою речь, убеждаясь, что она включает в себя все, что мне хотелось сказать. Он ведь должен меня выслушать, не так ли? Даже если не захочет, я буду говорить достаточно долго, и он просто будет обязан ко мне прислушаться. Я должна попытаться.

Уголком глаза я заметила Генри в дверном проеме, держащего поднос с едой. Мои пальцы впились в диван, и вся заготовленная речь вылетела из головы.

— Кейт, — сказал он низким и приятным голосом. Зайдя внутрь, он поставил поднос на столик передо мной и сел на диван напротив.

— Г-Генри, — сказала я, ненавидя себя за заикание. — Нам нужно поговорить.

Он кивнул головой, молча давая разрешение начинать. Я открыла и закрыла рот, не зная, что сказать. Пока он ждал, то налил нам чашку чая. Никогда раньше не пила его из фарфоровой посуды.

— Извини, — сказала я, в горле пересохло. — Что не послушала тебя вчера. Я не рассуждала трезво, и не подозревала, что ты говорил серьезно. Маме было очень плохо, и я просто… пожалуйста. Я здесь. Я останусь. Сделаю все, что ты захочешь. Только верни Аву.

Он сделал глоток чая и указал мне продолжать. Мои руки дрожали.

— Ей семнадцать, — с каждым словом в мой голос проникало все больше ноток отчаяния. — Она не должна терять свою жизнь из-за моей глупой ошибки.

— Это была не твоя ошибка, — он поставил чашку и сосредоточился на мне. Его глаза были все того же безумного оттенка лунного сияния, и я съежилась под его напряженным взглядом. — Твоя подруга сделала выбор, когда решила прыгнуть в реку и бросить тебя. Я не держу тебя в ответе за ее смерть. И ты тоже не должна.

— Ты не понимаешь. Я не знала, что ты говорил всерьез. Просто не понимала. Не думала, что она вправду умрет… считала, ты шутишь или… не знаю. Я даже не подозревала, что ты на такое способен, а теперь… умоляю! Она не заслуживает смерти за пару ошибок.

— А ты не заслуживаешь того, чтобы отдавать половину своей жизни взамен ее.

Я вздохнула, на глаза накатились слезы раздражения. Чего он хотел от меня?

— Ты прав, я не хочу здесь оставаться. Это место меня пугает. Ты меня пугаешь. Не знаю, кто ты такой или что это за место, но последнее, чего я хочу, это провести тут пол своей жизни. Может, Ава не была со мной особо милой поначалу, но затем она стала мне подругой. Ее смерть — моя вина, и она этого не заслуживала. На ее месте должна была быть я, и я не могу с этим жить. Не могу смотреть на себя в зеркало каждый день, зная, что это из-за меня ее семья потерпела такое горе, прямо как… — я замолкла. Прямо как терплю я из-за смерти мамы. — Не могу. Так что, если это вернет Аву, я останусь здесь на сколько ты захочешь, обещаю. Только сделай это.

Не совсем та речь, которую я запланировала, но тоже сойдет. К моменту, как я закончила, в моих глазах блестели слезы, и я так крепко сжимала чашку, что она чудом уцелела.

Генри молчал, глядя на свой чай. Понятия не имею, о чем он думает, да и знать-то особо не хочу. Важно только одно: чтобы он согласился.

— Ты добровольно откажешься от шести месяцев каждого года своей жизни, чтобы спасти подругу? Даже после того, что она сделала? — в его голосе слышалось недоверие.

— Ее поступок не заслуживает смертельного наказания. Многие люди ее любят, и они не должны так страдать из-за моей оплошности, — возможно, понимание, что я ее спасла, облегчит немного и мою боль.

Он постукал пальцами по подлокотнику дивана, снова сосредоточившись на мне.

— Кейт, я приглашаю к себе в дом не каждого встречного. Ты понимаешь, почему я выбрал тебя?

Потому что ты псих? Я покачала головой.

— Потому что даже когда она тебя бросила, ты не поддалась злобе и не дала ей умереть, а сделала все, что в твоих силах — включая борьбу со своими страхами — чтобы спасти ее.

Я не знала, что сказать.

— Разве так поступил бы не каждый?

— Нет, — его улыбка была усталой. — Большинство даже не подумало бы о таком варианте. Ты — редкость, и это меня интригует. Когда ты вчера отказалась от моего предложения, я подумал, что ошибался, но, придя сюда сегодня, ты только подтвердила, что достойная и способная девушка.

Я насторожено посмотрела на него.

— Достойная и способная на что?

Парень проигнорировал мой вопрос.

— Я предложу лишь раз. В ответ я не смогу вернуть к жизни твою подругу. Она мертва, и, боюсь, если я верну ее тело сейчас, она превратится во что-то неестественное и никогда не обретет свое счастье. Но клянусь, она обрела покой.

Я почувствовала пустоту в груди.

— Так все это бессмысленно?

— Нет, — Генри наклонил голову и слегка прищурился. — Я не могу отменить то, что уже сделано, но я могу это предотвратить.

— Что именно?

Он уставился на меня, и я снова ухватилась за лучик надежды. Думала, мне самой придется поднимать эту тему, но Генри сделал это за меня.

Он мог предотвратить смерть моей мамы.

— Ты… ты правда можешь это сделать?

Он замешкался.

— Да. Я не могу вылечить ее, но могу сохранить ей жизнь до той поры, пока ты не будешь готова попрощаться. Я могу дать тебе шанс провести с ней больше времени, а когда ты станешь готова, я удостоверюсь, что она тоже обретет покой.

Я осмыслила его слова, и мое тело охватила странная теплота.

— Как? — прошептала я.

Генри покачал головой.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться. Если согласишься, я дам слово, что сдержу обещание.

Я всегда думала, что смогу попрощаться с мамой. Но ни один из моих воображаемых сценариев не включал в себя ее кому и, соответственно, отсутствие возможности сказать ей в последний раз, что я люблю ее, а теперь…

— Хорошо, — тихо сказала я. — Ты… ты сохранишь ей жизнь. У нее очень тяжелое заболевание, так что… это задание не из легких. — Внезапно я перестала видеть перед собой из-за накатившихся слез. — Но она не будет чувствовать боли, так? Я просто… хочу с ней попрощаться.

— Не будет, я об этом позабочусь, — он грустно улыбнулся. — Что-нибудь еще? Ты отдаешь гораздо больше, чем я, и мне нужно, чтобы ты была уверенна в своем решении.

Я сглотнула.

— Ты не можешь вылечить ее?

— Прости, но прощания не вечны. Даже смерть не может уменьшить твою любовь к матери.