Артур - Стивен Рэй Лоухед
— Я принесу тебе еды и питья, — произнесла она.
— Немного хлеба, мяса не надо, — подал голос Эмрис. — И меда — это поможет королю уснуть.
— Я принесу, — сказал я и тут же вышел.
Солнце уже поднялось над горизонтом, окрасив имперским пурпуром низкие серые облака. С востока тянуло холодным ветром. Лагерь просыпался. На холме за ручьем кимброги снова разводили костры, чтобы погреться со сна. Когда я проходил мимо шатра, в котором жили короли, оттуда выступил Кадор. Он окликнул меня и попросил подойти поближе.
— Добрый день, Анейрин, — сказал он. — Здоров ли Пендрагон?
Вопрос застал меня врасплох.
Я не знал, что ему известно и как следует ответить.
— Он плохо провел ночь, господин, — отвечал я. Кадор кивнул, и я продолжил: — Вот, иду ему за едой.
— Ну, не буду тебя задерживать, — зевнув, он вернулся в палатку.
Я нашел в повозке два хлебца и отлил из бурдюка медовой браги в кувшин. Все это я завернул в плащ и отнес в шатер Пендрагона.
Гвенвифар и Эмрис стояли снаружи, переговариваясь вполголоса. При моем появлении они замолчали. Королева забрала еду, питье и вернулась к королю.
— Эмрис, — сказал я. — Кадор справлялся о Пендрагоне...
— И что ты ему ответил?
— Я не знал, что отвечать, — сознался я. — Сказал только, что Пендрагон плохо провел ночь. Думал, лучше не говорить лишнего.
Эмрис закусил губу.
— Правильно я сказал?
— Да, — отвечал он наконец, — но если тебя будут спрашивать еще, не отвечай, по крайней мере, пока мы не поймем, как идут дела.
Весь день я старался держаться поближе к шатру, в котором лежал Пендрагон. Весь длинный, солнечный день короли и кимброги предавались военным забавам. Из долины доносились их голоса. Чтобы лучше видеть, я спустился на середину склона, сел на камень и стал наблюдать за состязаниями.
Крики и смех разбудили Пендрагона, и он подал голос. Я торопливо вернулся к шатру, посмотреть, не нужно ли ему чего. Никого поблизости не было, поэтому я приподнял полог и заглянул внутрь.
Пендрагон стоял посреди шатра, вцепившись руками в центральный кол.
— Прости, Пендрагон, — сказал я. — Мне не хотелось тебе мешать.
Он тут же отпустил кол.
— Ах, это ты, Анейрин, — хрипло выговорил он. — Я хочу пить.
— Я позову Эмриса.
— Пусть отдыхает. Бедивер, Гвенвифар — пусть все отдыхают. Просто принеси воды.
— Да, господин, — сказал я, тут же опуская полог.
Кувшин стоял у входа; схватив его, я побежал к ручью набрать свежей воды. Спустившись, я на мгновение погрузил горлышко кувшина в быструю струю, потом повернулся и побежал вверх по склону.
Артур стоял перед шатром и смотрел на лагерь из-под руки. Я подал ему кувшин. Пендрагон поднял кувшин к губам и стал пить, не дожидаясь кубка.
— Спасибо, Анейрин, — сказал он. — Мне лучше.
Он расправил на плече плащ, взял свое копье Рон, стоявшее подле шатра, и пошел вниз, в долину, где забавлялись кимброги.
Я пошел с ним. Мы перешли ручей, и тут нас заметил один из воинов.
— Пендрагон! — воскликнул он. — Пендрагон идет! Здрав будь, Пендрагон!
Тут же Артура окружила толпа.
— Мы слышали, ты ранен! — крикнул один голос, и к нему тут же присоединился тревожный хор.
— Я что, похож на раненого? — спросил Верховный король. — Ночью немного лихорадило и все. Теперь уже лучше.
И он пошел между любимыми кимброгами, разговаривая с ними, называя их по именам, расспрашивая про жен и детей. Он знал, что у этого недавно родился сын, а этот взял в жены девушку с юга, вон тот держит гончих псов, а те — сыновья его старых соратников. Артур знал все. Я дивился, что ему ведомы .мелкие заботы каждого воина, но так оно и было. В том, как воины отвечали Артуру, в их смехе слышалось огромное облегчение. Видимо, они очень тревожились о своем короле, и теперь у них отлегло от сердца.
Артур в окружении воинов пошел дальше, и вскоре состязания возобновились. Я некоторое время смотрел, потом вернулся к делам: заготовил хворосту, набрал воды, затем взял лошадь и съездил на соседний холм — нарезать свежего вереску для ложа Пендрагона. Когда солнце коснулось западных холмов, я вернулся в лагерь с охапкой душистого вереска.
Эмрис ждал меня у входа в шатер. Видимо, он шел из ротонды, потому что в руках у него была сумка с инструментами.
— Где он? — спросил Эмрис.
Я указал в долину.
— С кимброгами. Проснулся и сразу пошел к ним.
Эмрис повернулся и торопливо направился вниз. Мне стало не по себе. Я вскочил на лошадь и двинулся следом.
Закатные лучи окрасили долину в медвяный цвет. Небо горело расплавленной медью, поле сверкало изумрудами. Мы нашли Артура посреди поля: он сидел на камне, словно на троне, положив копье на колени, глаза его были полузакрыты, губы улыбались. Гвенвифар стояла рядом, положив ему руку на правое плечо, и смотрела на состязание: два всадника, проносясь во весь опор, должны были копьем поднять с травы зарукавный браслет.
Королева повернулась к нам и улыбнулась, но улыбка ее была вымученной.
— Артур, — тихо позвал Эмрис.
Пендрагон открыл глаза и повернулся к Мудрому советнику.
— Чудесный день, не правда ли?
— Да. Как ты?
— Я здоров.
— С заходом солнца похолодает. Давай вернемся в лагерь.
— Но солнце еще не зашло, — ответил Артур. — Посиди немного со мной.
— Охотно, — отвечал Эмрис, опускаясь на колени рядом с ним.
Все трое некоторое время смотрели на всадников. Солнце опускалось, тени становились длиннее. Над головой кружили морские птицы, горестным криком провожая ушедший день. Неподалеку бились о берег волны. Смеркалось.
Эмрис встал и тронул Артура за локоть. Пендрагон вздрогнул; оказывается, он задремал. Тем не менее, когда Мирддин его коснулся, он выпрямился и велел, чтобы подошли победители в состязаниях. Король добрыми словами похвалил их, а королева вручила каждому по драгоценному камню. Исполнив обычай, Артур попрощался со своими людьми и вернулся в лагерь.
На ужин ели дичь, добытую в соседних холмах, запивали пивом из корабельных припасов. Ночь выдалась сырая и холодная, как и обещал Эмрис, так что костры развели пожарче. Гвенвифар и Бедивер несколько раз уговаривали Артура удалиться в шатер,
