Потапыч: Остров Пряностей - Антон Чернов
— Если это всё, почтеннейший? — на что я кивнул капитану. — То не признать вашу правоту значит гневить богов. Ваши просьбы не составляют никакого труда и несопоставимы с вашей великодушной услугой. Но оставаться должными не угодно ни мне, ни команде, — выдал морж. — Не деньги же вам, в конце концов предлагать?
— Если до конца плавания ни мне, ни вам не придёт в голову подходящая награда — то можно и деньгами. Я всё же не только владеющий, а ваша честь не пострадает, — сделал я постно-елейную морду.
На последнее капитан с офицерьём попереглядывались, поморщились — видно, вариант платить владеющему многих и вправду коробил. Но всё же капитан задумчиво кивнул.
— А если, почтеннейший, — начал было териантроп-белка, судя по моим ощущениям и довольно характерному прикусу с рыжим окрасом.
Этот тип был кем-то вроде казначея-завхоза корабля, Аркарий Скур, вроде как-то так. Род точно Скур, хотя ощущения от «белки» были как от вполне сильного владеющего. Так что скорее какая-то духовная модификация, причём, скорее всего, хищная…
«Всё жрёт», — любезно уточнил довольный Потап. — «Но здоровый и зубастый. И вроде летает».
На этом он передал мне образ тотемного зверя-Скура — здоровенная, лютая и клыкастая белка-летяга, судя по деревьям «для относительных размеров» — не меньше пары метров без хвоста. Ну именно «летает» вряд ли (хотя в нави может, само собой). Но в материальном мире разве что парит, что, в общем-то, тоже полезно. Правда, как с такими «белочками» выжили рыси… Ну, вполне возможно, что та скотина на меня напала потому что херово выжили, сделал логичный вывод я.
— Мы, команда, оплатим ваш досуг с преступниками? — поинтересовался он, на что на него вопросительно посмотрел не только я, но и прочие офицеры. — Ну а что, служанки у вас, почтеннейший, нет. А плавание долгое, — несколько понятнее уточнил он, хотя вопросов оставалось до кучи.
Ну а что бы их не задать-то? И, выходило, что помимо даже вполне себе долговременно-партнёрствующих членов команды корабля, вполне себе служанок и слуг офицеров для «нужд половых», существует практика пользования перевозимых преступников. Но не просто так: эти преступники — именно «вещи», но вещи Корифейства. И до продажи на Пряном за «пользование» приходится платить в судовую кассу: отчёт и бюрократия. Собственно, гриткино «девок моем даже чаще» на это довольно толсто намекало, но я думал, эту категорию граждан трахают «по нужде», а оказывается — по квитанции.
— Хм-м-м, — задумался я над оригинальным предложением, собственно, решающим массу проблем, о которых я думал. — А выкупить преступницу можно? — уточнил я, потому как предпочёл бы что-то типа горничной-служанки, по крайней мере на время пребывания на Пряном.
— Можно, почтенный, но довольно дор… — начал было Скур.
— Если пожелаете как ответный дар — то он не будет стоить вам ни купра, — решительно заявил капитан.
Ну, посмотрим как-там и что, телепался я после вечеринки в свою каюту. Смех-смехом, но досуг обеспечить надо, правда, у меня довольно противоречивые требования к «временному слуге». Именно «слуге», потому что удовлетворять меня — дело важное, но, например, кирасу некому помочь одеть. Не говоря о кофе сварить нормально — корабельный повар делал какую-то откровенную бурду, судя по вкусу, переваривал.
В общем — небесполезно, но смотреть надо будет. Правда, вонь, блин… но ради такого дела перетерплю.
Наутро меню завтрака было в соответствии с озвученными желаниями: рыбы и даже плошка с мёдом.
«Вкусно, хороший шебуршень», — снисходительно и довольно отэманировал Потап.
— На горизонт, что ли, полюбоваться? — невинно поинтересовался я.
«Сволочь! И я — спать» — любезно попрощался со мной товарищ мохнатая задница.
А через четверть часа, в процессе мыльно-рыльных мероприятий в дверь постучали. Скур, как понял я, причувствовавшись, высовывая морду.
— Приветствую, уважаемый, — обратился я к белке. — Погоди немного, — скрылся я в недрах комнаты и прихватил кирасу, не став надевать.
— Приветствую, почтенный, — уставился на меня, изящно помахивающего бронёй завхоз. — А-а-а?… — понятно тыкнул он в прихваченный аксессуар.
— Надо, — всеобъемлюще ответил я, на что последовал кивок.
Ну и потопали мы в недра Гнева. Причём одарённый-чиновник, со здоровенным гросбухом, снабдил нас масками-тряпицами, пропитанными благовониями. И сам на мордас такой же поместил. Конечно, не огонь, да и резковато. Но лучше, чем запах сортира и застарелого пота, которым шибало из дыры на рабский этаж.
Сам этаж был заставлен деревянными клетками с гамаками — но тут и понятно. А чин выспрашивал у меня «что угодно».
— Помолчать, — вежливо ответил я, прохаживаясь между клетками. — Эту, эту и… пожалуй эту, — потыкал я пальцами в трёх девиц.
Не самые страшные, но здоровые. И последняя, о которой я задумался, была совершеннейшей уродиной в рамках зимандских норм: если не культуристка, то поджарая и мускулистая, не слишком крупная девица.
Чин девкам мои ценные указания передал, и они из клеток вышли… Блин, а они не заперты, задумался я. Да и стражи на вонючем этаже не наблюдается… Хотя стоп: владеющие. Какой нахрен «бунт», когда бунтующих выпотрошат к чертям и удавят их же кишками? Ну или побег и что-то такое. Клетки, как и ухудшенные условия — скорее символ. Причём не для преступников, на них-то пофиг. А для переселенцев на верхнем этаже: мол, эти нехорошие люди в вони (которая и у переселенцев наличествовала на текущий момент, хотя и явно в меньшей степени, чем тут) и в клетках. А у вас круиз лайнера «всё включено», что-то вроде того.
Ну а преступники, хотя скорее должники, так у них быть послушными — единственный способ выжить. Разумные сидят и не пищат, а отсев психов и самоубийц для корифейства выгоднее репутационно до продажи.
— Так, девки, — обратился я к лупающим на меня глазами троице. — Мне вас воспитывать и тратить время — никакого желания. Мне нужна служанка, которая будет со мной яриться с тщанием и умением. Если что — научу, но чтоб послушна была и старательна! Прибиралась, готовила, что скажу, и не мешала, когда изволю быть занят. Нужна и на корабле, и на Пряном.
Девки глазами лупали, самая дебелая стала из декольты свои сисяндры выпячивать. Ну такие, богатые сисяндры, конечно, но толстовата.
— Коробейница, с мужем преступление совершила, — начал гундеть чин, тыкая в дебелую. — Торговка, — тыкнул он во
