РЕФЕРЕНС. Часть первая: ‘Карандаш и уголь‘ - Павел Сергеевич Иевлев
Кроме Бурята поздороваться приковылял, скрипя протезом, наш одноногий техник Гай. Он тоже из первого состава, мало нас осталось. Кстати, о логике позывных. «Гай» — это не Гай Юлий Цезарь, а мужская форма от «Гаечки». Мышки-механика из мультика про бурундуков-спасателей. Сначала было «Гайк», но «к» редуцировалось. Глупо? Может быть. Зато коротко и по радиосвязи разборчиво.
— Как дела, Гай? — спросил я.
— Совсем не так, как раньше, Док, — ответил он тихо.
— Плохо?
— Вроде, нет. Просто по-другому. Имей это в виду.
— Принято, Гай, спасибо.
— Не за что. Рад тебя видеть живым и с крышей на месте. Слон говорил, что ты поехал кукухой. Ну, из-за жены. Мои соболезнования, кстати.
— Я в порядке, — соврал я. — Спасибо.
Мы похлопали друг друга по плечам и сели. Время Слона.
Командир начал прохаживаться между диванами. Манера у него такая — слоняться.
— Брифинг по задачам. Кто в курсе — терпите, кто не в курсе — вникайте. Общая задача остается прежней — изображаем почетный караул при делегации.
— А чего им конторские своих вояк не дали? — поинтересовался я.
— Потому что те сапоги, — пояснил Слон. — На военных местные реагируют нервно, у них армии, прикинь, вообще нет. Так что мы тут «по гражданке», типа наемные бодигарды, это нормально, даже понтово.
— А зачем делегации бодигарды? — удивился я. — На них могут напасть?
— Тут на кого хочешь могут напасть, — вздохнул Слон. — У местных все трындец странно устроено. Увидишь еще.
— И чего они тут добиваются? — поинтересовался я.
— А это, товарищи бодигарды, не наше телохранительское дело. Наше — стоять с каменной харей и изображать собой готовность к действию. Там, где изволит быть заказчик. Пока бог миловал, но не расслабляемся. Знаю, всем кажется, что это курорт, но поверьте, Контора умеет считать деньги. И если нам заплатили, причем заплатили хорошо, то не за красивые глаза Змеямбы и мой прекрасный хобот.
Наемники дежурно заржали, хотя шутки у Слона нифига не смешные. Не шутки — слонизмы. Неуклюжие и нелепые.
— Расписание все знают, — закончил Слон. — Дежурной смене готовиться к выезду. Все свободны, кроме Дока и стажерки, у них персональный инструктаж.
Когда все разошлись, и мы остались втроем, Слон махнул рукой существу в маске за стойкой.
— Откройте нам малую переговорную, пожалуйста.
Существо вышло из-за стойки и оказалось-таки девушкой с довольно приятной фигурой. Она сделала пригласительный жест и пошла впереди, демонстрируя ноги и то, что выше в облегающей юбке.
— Почему она в маске? — тихо спросил я у Слона.
— Тут все в масках ходят, вам тоже придется напялить. Светить голой харей чертовски маргинально. Как у нас голой жопой. Зато если у кого прыщи — всем насрать. Я же говорил, что тебе понравится.
Уселись в небольшом зальчике — кресла, столик. Удобно, не то, что в холле.
— Подать кофе? — спросила девушка.
Голос приятный, но эта безглазая белая доска с нарисованным ртом…
— Не нужно, спасибо, — отказался Слон.
Когда она вышла, он встал, проверил плотно ли закрыта дверь, поставил на стол и включил глушилку — редкий технологический девайс из того мира, откуда Змеямба. У них там есть всякие интересные штуки.
— Нас слушают? — поинтересовался я.
— Скорее всего. Здесь очень технологичненько, а значит, прайвеси в полной жопе. У нас примерно полчаса до тех пор, пока они сообразят, что им в сеть генерится фуфло, так что я коротенько. Первое по тебе, стажер Алька. Откровенно скажу, твое дело декоративное. Ходишь везде с Доком, носишь за ним саквояжик. Все равно с чем, хоть пустой. Косплеишь медсестру, точнее, ассистентку доктора-консультанта. Так тут принято. Иметь живого ассистента — статусно и престижно, без него не тот эффект.
— А неживого? — удивился я формулировке.
— А неживого — просто вопрос денег. Это как ездить с персональным водилой в костюме, который выскакивает и распахивает перед тобой дверь, кланяясь. Дверь с моторчиком удобнее, но никто не кланяется, вот в чем фигня. Для местных это важно, потому что всякой херни с моторчиками тут как говна, и стоит она дешево.
— Не очень понял, ну ладно, — пожал плечами я. — Давай дальше.
— Увидишь — поймешь. Ты у нас по легенде — светило нетрадиционной медицины.
— Хорошо, что не ориентации…
— Не перебивай! Звезда, специально привезенная за тридевять миров ради безмерного нашего уважения к местному главнюку. Поэтому живая симпатичная ассистентка тебе полагается по статусу.
Алька хмыкнула и покраснела.
— Наши хотят выцыганить у него кой-чего. Чего именно — не спрашивай. Это, во-первых, секретно, во-вторых, не твое дело. Взамен есть чего предложить, не подаяния просим, но он говнится и водит жалом. Так что ты у нас — дополнительный личный бонус, типа отката на сделку.
— А если я не смогу вылечить пацана? Я не всесилен.
— Значит, не повезло. Зря потратил время и утопил хорошую машину. Но я в тебя верю, поэтому попрошу наоборот — не вылечивать сразу. Поводи руками, повращай глазами, скажи «крибле-крабле-бумс», изобрази лицом «это почти невозможно, но ради вас…». Потяни время, набей цену, а то он решит, что это нам ничего не стоит.
— Не нравится мне это.
— Знаю. Но я тебя прошу. Так надо для дела.
— Принято.
— Тогда по основной задаче все. По снабжению, снаряжению и расходке — к Джаббе.
— Она еще в строю? — удивился я.
— Она нас всех переживет, вот увидишь.
В дверь постучали.
— О, отдуплились, быстро они сегодня, — хмыкнул Слон и убрал со стола глушилку.
— Могу я все-таки предложить вам кофе? — спросила все та же маска.
— Спасибо, мы уже закончили, — ответил Слон.
И добавил для нас:
— Личное время до восемнадцати часов по местному. Встречаемся в холле.
***
Джабба Хатт — персонаж старого сериала, не самый симпатичный тип. Наша квартирмейстерша тоже не красотка, но позывной у нее от фразеологизма «Душит Жаба». Очень уж она… Хозяйственная.
В гостинице занимает двухкомнатный номер, превратив первую комнату в каптерку, а вторую — в склад.
— Вернулся, рыцарь медицинского образа? — поприветствовала она меня довольно-таки нелюбезно. — А это кто? Надеюсь, внучка, а не любовница?
— Я
