Ани и воздушные шарики - Василий Анатольевич Криптонов
Шарик закивал и сделал ещё один прыжок. Но птица не спешила его клевать.
– На чём же вы вернётесь, глупая девочка? Задумайся! Лети домой.
– Я плачу́ за вход! – громко сказала Ани, и голос её почти не дрожал.
– Глупая девочка! А если Питер мёртв? Что если он погиб там, на земле, в мире?
– Нет! – закричала Ани. – Молчи! Молчи!! Молчи!!!
Она трижды топнула ногой, и створки раскрылись. Мужчина и женщина разомкнули руки. Ани, взвизгнув, полетела вниз, увлекая за собой чёрный шарик…
Глава 19. Чужой
Чёрный шарик, на котором Питер спустился, ударился о землю и лопнул. И Питер остался один, с пустыми руками, в чужом мире, похожем на остров, но таком огромном, что за всю жизнь не обойдёшь.
Он побежал в одну сторону и увидел бескрайнее поле. Побежал в другую и упёрся в глухой лес. С третьей стороны текла река, настолько широкая, что Питер не смог разглядеть противоположный берег. А с четвёртой стороны он увидел множество одинаковых серых домиков, вокруг которых ползали одинаковые серые люди. Они ухаживали за своими садиками, кололи дрова, встречались и расставались, плакали и смеялись. Их было так много, что Питер испугался. Он побежал обратно, к Древу, и сел меж его огромных корней.
Как же здесь, в таком бесконечном мире, отыскать пропавших родителей?..
С грустью подумал Питер об Ани, о её маме, у которой украл штурвал. Неужели всё зря? Он-то думал, что быстро найдёт папу с мамой, и вместе они вернутся домой. Он, Питер, вернёт штурвал и извинится. Мама Ани, конечно же, простит его. Их острова будут плыть рядом. Можно будет ходить друг к другу в гости, и, пока взрослые будут сидеть в кухне, пить горький кофе и вести скучные разговоры, они с Ани будут бегать по островам, играть в прятки и догонялки, поджидать облачка, обдирать орехи в роще, пускать кораблики по ручью, да мало ли что ещё!
Питер скучал по Ани. С тех самых пор, как улетел глубокой ночью, он вспоминал смешную девчонку с красным воздушным шариком и мысленно обещал вернуться. Но сначала нужно было найти родителей. Чтобы Ани перестала его жалеть, чтобы не задирала нос.
А теперь? Теперь у него нет шарика – шарик он подарил Ани, в знак дружбы. Нет острова – остров забрала страж-птица за то, чтоб подойти к Древу. А за то, чтоб отворить ворота в мир, пришлось отдать штурвал.
Питер не разрешил себе плакать. Он встал и направился к серым домикам.
Серые люди смотрели на него с любопытством, иные – настороженно. Питер остановился посреди площади, рядом с железным столбом, на котором поскрипывал, говоря с ветром, старый флюгер.
– Здравствуйте! – громко сказал Питер собравшимся вокруг него серым людям. – Меня зовут Питер. Я пришёл с неба и ищу моих папу и маму. Они исчезли и оставили меня одного.
Серые люди молчали. Но вот один из них фыркнул, ткнул черенком тяпки в сторону Питера:
– Во сочиняет! «С неба»! Да всем известно, что в небе живут только птицы и облака ползают.
– Точно говоришь, – подхватили остальные. – Это он врёт, про небо.
– Я никогда не вру! – обиделся Питер. – Но… Но это неважно. Помогите мне найти родителей, пожалуйста. Они должны быть где-то здесь, но я их не вижу…
– Глупый мальчишка! – начал сердиться серый человек с тяпкой. – Всем известно, что когда родители уходят, они уже не возвращаются.
– Верно сказал! – закивали серые люди. – Чего время терять? Лопату ему, да пусть работает, бездельник.
Кто-то бросил лопату. Она вонзилась в землю у самого ботинка Питера. Он попятился.
– Если здесь нет моих родителей, тогда я, пожалуй, пойду. Простите за беспокойство.
– Вот дурак! – сплюнул серый человек. – Кто ж тебя отпустит? Да и некуда тут идти!
– Правильно! – закричали остальные, надвигаясь на Питера. – Сперва мы его поколотим и запрём в сарае, а потом заставим работать на нашей земле.
– Но я не хочу работать на вашей земле! – крикнул Питер, отступая всё быстрее.
– А своей-то у тебя нет! Только наша, будешь работать на ней, и если угодишь нам – накормим.
С ужасом вспомнил Питер про свой утраченный остров…
Он не смог убежать. Серые люди схватили его, побили и заперли в сарай. Там Питер провёл ночь, дрожа от холода на тонкой соломенной подстилке. А утром его погнали на работу, в поле. С утра до ночи копал он твёрдую, неподатливую землю, а лишь только пытался поднять голову, посмотреть в небо, и так уж навеки утраченное, как чей-нибудь подзатыльник заставлял смотреть в землю.
– Нечего наверх пялиться, работа стоит! Вечером налюбуешься.
Но вечером Питер уставал настолько, что голова уже не поднималась. Сил хватало на то, чтобы сжевать корку чёрствого хлеба и повалиться спать. Во сне он видел Ани. Она всегда смеялась, а вокруг неё летали облачка и воздушные шарики.
– Вот поработаешь годик-другой – дом тебе построим, – обещал серый человек. – Тогда ещё больше работать придётся, но зато – дом будет, собственный. Со временем женишься, детей заведёшь…
– Не хочу я ваш дом, – отвечал Питер. – И жениться я тут не стану. У меня есть небо и Ани, отпустите меня туда!
Серый человек сердился и топал ногами.
– Опять врёшь? Не бывает никакого неба, и Ани тем более! Откуда у тебя эта дурь в голове? Ты, наверное, мало работаешь. Эй! Дайте ему топор, пусть по ночам лес валит!
Однажды, во время короткого сна, Питер не увидел Ани. Снилась лишь чернота, похожая на свежевскопанную землю. Тогда, проснувшись, Питер понял: надо бежать, во что бы то ни стало.
Утром он шёл, как обычно, на поле, с толпой серых людей. Они смеялись, переговаривались. Питер молчал, только поглядывал в сторону. Как только увидел Мировое Древо, отбросил лопату и побежал к нему. Спотыкаясь от страха и боли в натруженных ногах, падая и сдирая в кровь ладони о жёсткую землю, он бежал изо всех сил, а вслед за ним, с громовыми воплями, неслась погоня.
У Древа все остановились.
– Ну давай, – засмеялся серый человек. – Лезь на своё небо, что ж ты стоишь?
Питер беспомощно смотрел вверх. Ближайшая ветка терялась в далёких облаках. Ствол был таким толстым, что вскарабкаться по нему нечего было и мечтать.
Питер опустил взгляд. Две слезинки, первые за всё это время, упали на чужую землю. А сзади хохотали серые люди, захлёбывались от смеха.
Значит, всё. Нет пути обратно. Здесь и предстоит ему прожить жизнь,
