Системная операция - Корсуньский
— Уф, наконец-то, а то я уже решил, что вы мне прибредились, и я снова здесь один, за исключением зомби.
— Они не зомби, — я покачал головой, наваливаясь грудью на высокую стойку, как это любили делать пациенты, нависая при этом над сидящей за стойкой медсестрой.
— Почему вы так решили, Алексей Владимирович? — Васька встал со стула и потянулся, пытаясь размять напряженные до боли мышцы.
— Потому что зомби — это ожившие мертвецы, а неигроки не умирали. В трупы пока что их превращаю как раз я, — еле слышно прошептав последнюю фразу, я огляделся. — Ничего подозрительного не слышал? — Васька покачал головой. — Но все-таки ты прав, надо обследовать все помещения отделения, чтобы не словить парочку неприятностей на выходе да прямо в спину.
— А почему мы вообще идем на поводу у этой гребанной Системы? — внезапно пробурчал Васька, выбираясь из-за стойки. — Можно просто послать ее... к гинекологам на кресло, и все дела.
— Потому что первое, что я спросил, когда она ко мне обратилась, было как раз про то, что будет, если я не пойду на поводу у этой гребанной Системы. Ответ, Васенька, мне очень не понравился. — Все это время я внимательно смотрел на него. — Ну, давай, порадуй дядю Лёшу, скажи мне, что ты ни хрена не попытался выяснить, когда у тебя в голове эта сучья баба заговорила, — я прищурился. Он потупился, и я на мгновение прикрыл глаза, и попытался поправить шапочку на голове, но вовремя вспомнил, что ее нет, она слетела где-то в промежутке между тем, как меня Маринка хотела прирезать и тот тип, я совершенно не помню, как его звали, порвать. — Пошли, геймер херов. Да, а что ты так интенсивно искал у девчонок? — я кивнул на пост, и Васька, который в этот момент выбрался ко мне, молча продемонстрировал нож, неплохой такой тесак, сантиметров в тридцать. Не удержавшись, я присвистнул. — Не слабо. Откуда ты знал, что он там?
— Девчонки пару раз торт звали жрать, кто-то из пациентов им подгонял, — пробурчал Васька. — Вот и запомнил, чем его резали.
Я только покачал головой и двинулся обратно к операционной, чтобы от нее начать обследовать каждое помещение, включая туалеты, попадающееся нам на пути.
Неигрок встретился еще один раз. Им оказалась новенькая буфетчица, которая, по-моему, первый раз сегодня на смене была. Я даже не знаю, как ее зовут.
На этот раз победа осталась за Васькой. Он зашел в столовую первым, и она накинулась на него. У Васьки в руках был нож... в общем, она сама на него напоролась. Пока Васька хлопал глазами, переводя взгляд с ножа, на лежащее у его ног тело, я привычно уже осмотрелся в поисках лута. Ни-че-го. Да, очень и очень щедрая Система нам попалась, что ни говори.
— У меня уровень до первого повысился, — почему-то шепотом сообщил Васька, как бы ни к кому конкретно не обращаясь.
— У меня тоже первый. Не думаю, что первые уровни слишком сложно получить, — столовая была последней комнатой, из тех, которые мы обследовали, поэтому я, больше не глядя на тело на полу, быстро направился к выходу. Было хреново. Так хреново мне не было со смерти жены, которой я так и не смог тогда помочь. Единственное, что не позволяло скатиться в истерику — это понимание, что неигроки, хоть и не зомби, но уже и люди, не в том смысле этого слова, к которому мы привыкли.
Возле входа в небольшой предбанник, в котором находилась раздевалка, мы немного затормозили, но стоять и ждать непонятно чего было по меньшей мере глупо, поэтому я уверенно открыл дверь.
Здесь было темно. Единственная, доживающая последние минуты в мигающем режиме лампочка совсем не давала света, но помещение было небольшим и всегда пустым, поэтому нам хватило пары всполохов, чтобы оглядеться и увидеть, что предбанник действительно пуст, а также сориентироваться по поводу нахождения двери.
— А я свой ключ потерял, — прошептал Васька, когда мы уже подошли к двери раздевалки.
— Как же хорошо, что ты встретил меня, правда? — я сам не ожидал, что начну язвить, но меня его детский лепет уже начинал раздражать.
— Зря иронизируете, Алексей Владимирович, для меня это действительно хорошо, — я отмахнулся от него, потому что в этот момент мне удалось в темноте нащупать секрет замка, вставить в него ключ и открыть дверь. Я даже удивился, что у меня получилось сделать это без особых проблем.
— А-а-а-а!
«Дежавю», — промелькнуло в голове, когда я перехватил руку с зажатым в ней тесаком для резки хлеба. Слегка надавив на тонкое запястье, я заставил пальцы разжаться, и только после этого рывком притянул отчаянно брыкающееся тело к себе, крепко прижав, не давая совершать разные глупости.
— Тише-тише, детка, мы здесь, и ты уже не одна, а когда не одна не так страшно, — шептал я, одной рукой зафиксировав ее голову. Говорить приходилось куда-то в белокурые волосы, уже не собранные в привычный хвост, а рассыпанные по плечам. Но она никак не успокаивалась, и я за каким-то хреном бросил взгляд вниз, чтобы увидеть, что девчонку слегка потрепали, во всяком случае ее халат и кофточка были разорваны, точнее из них были выдраны огромные куски ткани, прижималась она ко мне грудью, затянутой в нечто кружевное и очень фривольное. — Черт! Катерина, прекрати, слышишь! Ты своими действиями очень некстати напомнила мне, что я еще не совсем старый пердун и эта чертова пижама ни хрена не броня. Так что, если это не попытка меня соблазнить, в расчете на экстремальный перепих на глазах у Рогова в непонятной херне, которая вокруг нас творится, то немедленно прекращай вырываться! — и я слегка ее встряхнул за плечи. Бить не хотелось, хотя это был самый быстрый способ, чтобы привести в норму. Катя замерла, а в ее серых глазах мелькнуло узнавание.
— Ой, Алексей Владимирович, это вы? Это правда, вы?
— Да, а теперь, будь хорошей девочкой, отодвинься и прикройся чем-нибудь. А то Васька здесь сейчас все слюнями зальет, и нам будет скользко ходить, — тут она покачала головой, а потом и вовсе замотала ею, и, вместо того, чтобы отодвинуться, прижалась ко мне еще крепче. Мало того, я почувствовал горячее дыхание
