Стихия страха (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна
- Что с Софи? - еле выдавил я из себя, терзаемый самыми дурными предчувствиями, но Эмиль ничего не заметил, он был слишком погружен в раздумья.
- Плохо с ней, Кысей. И становится только хуже. Лучшие лекари руками разводят и говорят, что здорова. А она... Сначала спотыкаться на пустом месте стала, равновесие терять, потом из рук все падать начало, даже вилку удержать с трудом может. Да что там! Ей ведь от дел пришлось отойти, камни стала портить, простую огранку сделать не может, сидит, ревет... Теперь даже эскизы украшений уже не в состоянии нарисовать, карандаш в руке не слушается...
Софи продолжила семейное дело, очень успешно продолжила - придумала новую технологию огранки алмазов, благодаря чему даже из соседних княжеств у нее заказывали украшения. Я не знал, что сказать Эмилю, но меня радовало, что я ошибся с выводами.
- Мы ведь из-за этого сюда переехали, последняя надежда. Говорят, здесь климат особенный, лечебный, морские прогулки, горный воздух. Поместье купили, в горах, как закончится переделка, туда переедем на зиму. Ты не представляешь, Кысей, как обидно - деньги есть, лучших лекарей можно позволить, а все бесполезно! Я вот и думаю, может это проклятие? Ну не может же так быть, чтобы здоровая молодая девушка вдруг начала так сдавать?
- Из того, что я знаю про колдунов, - медленно начал я, - они способны влиять на материальный мир посредством своего безумия, претворяя самые страшные фантазии в реальность. Но... Знаешь, когда там, в зале суда, я вырубил колдуна, его демон тут же исчез. Я не думаю, что материальное зло колдуна, тем более сожженного, способно так долго влиять на людей после его смерти. Вот если бы ты сказал, что Софи напрямую общалась с кем-то...
Я замер с открытым ртом. А что, если колдун на судне проклял того, кто с ним плыл?
- Обожди! На судне... Но нет. Ты сказал, что беда с ней случилась еще раньше, до путешествия?
- Да, - Эмиль задумался. - Ты правда думаешь, что колдун, если он остался в столице, теперь не сможет влиять на Софи? Боже мой, Кысей! - Эмиль бросился ко мне и заключил в объятия.
- Подожди радоваться! Возможно, что на вашем судне был колдун. И вероятно, именно он совершил поджог, если верить одной... - я предусмотрительно заткнулся.
- Ты думаешь, он последовал за нами? Господи Единый, что же делать? - Эмиль схватил меня за руки и крепко сжал. - Скажи, ты же его поймаешь? Ты же уже ловил, ведь правда?
- Ловил. И этот тоже от меня не уйдет. Иди спать, Эмиль, - я кивнул на темные окна его дома. - Твои уже спят, наверное. Я загляну к тебе, хочу увидеть Софи, заодно расспрошу, кто ей мог показаться знакомым во время плавания.
- Конечно, конечно, - засуетился друг. - Слушай, а приходи пораньше, заодно скрестим клинки, как бывало? Если б ты только знал, как здесь уныло! Даже потренироваться не с кем. Ученики такие бездарные и неуклюжие, а все туда же - их родители желают видеть своих отпрысков мастерами клинка, не менее!
- Обязательно приду, - улыбнулся я. - Мне тоже не помешает вспомнить навыки, а то я что-то совсем разленился. Только давай к обеду, я уже пообещал профессору Камилли придти на ужин, может обидеться.
Эмиль презрительно скривился.
- Этот самовлюбленный болван успел нас достать еще на корабле! Ты знаешь, когда тебе в тридцатый раз подряд рассказывают одно и то же, ты уже готов схватить и вышвырнуть его за борт!
- Он просто увлеченный своим делом человек, Эмиль. Будь к нему снисходительней. Теперь вы с ним коллеги.
С утра я первым делом отправился в тюрьму, где уже сидели господин Мослик и второй купец, господин Фрегой. Оба присмирели, но упорно молчали, не желая выдавать источник поставки. Придется подымать таможенные записи и выяснять, какие торговые суда разгружали товар на их складах. Капитан Лунтико, надо отдать ему должное, мне не мешал, но и помогать особо не стремился. Зато Януш старался вовсю. Я поручил ему опросить всех служащих порта насчет вчерашней грозы. Картина складывалась странная. Свидетелей грозы долго не удавалось разыскать, никто ничего не видел и не слышал, но потом Янушу повезло. Он нашел и привел мне бродяжку, чумазого мальчишку лет двенадцати. Тот видел грозу и утверждал, что она висела над складом Мослика, словно приклеенная, и туда же били все молнии. Мальчишка рассказывал про это с восторгом и каким-то мстительным удовлетворением. Как и ожидалось, погибшего сторожа со склада местные бродяжки боялись и не любили, он гонял их со злобным остервенением. Оно и понятно - такой товар надо охранять в оба глаза. Только версия Лидии все больше подтверждалась, что меня совсем не радовало. Случайность ли то, что колдун поджег именно склад с опиумом? Или у него есть к этому свой интерес?
В списке пассажиров, который я предусмотрительно попросил составить капитана еще в день прибытия, значилось семнадцать имен. Однако четверо из них были купцы, что прибыли в Кльечи по делам и уже уплыли. Оставалось тринадцать имен. Профессор Камилли со слугой, охранником и воспитанником, Эмиль с женой и служанкой, контрабандист, портной Изхази, господин Брандт с маленькой дочерью, вернувшиеся домой из столицы, аптекарь Подверзий, местный, ездивший по делам в столицу, и почтенная старая дама Штибльде..., с совершенно непроизносимой фамилией, приехавшая навестить внуков. Команду судна я исключил, они отплыли еще до пожара. Но что, если колдун был не среди пассажиров, а среди встречающих? Лидия ведь могла ошибиться. И принимать ли на веру ее слова про ненависть к городу и его жителям? Тогда едва ли это будет кто-то из местных.
Я прочно обосновался в городской управе, забрав себе один из кабинетов. Здание располагалось практически в центре, было удобно тем, что в нем находилась тюрьма, а городской архив был всего в двадцати минутах неспешной ходьбы. До Академии правда было далековато, а еще надо было заглянуть за результатами исследования вчерашнего образца и к Эмилю. Я нехотя оторвался от бумаг, сложил их в сейф, запер его и уже собирался уходить, как пожаловал отец Валуа. Я попытался его выпроводить, поскольку торопился, но он предусмотрительно сказал:
- Я долго тебя не задержу, Кысей. Скажи, как продвигается твое дознание?
- Арестованы купцы, господин Мослик и господин Фрегой. Арестован сторож с уцелевшего склада. Пока все молчат. Собираюсь поднять таможенные записи, выяснить, какие суда...
- Да-да, - оборвал меня церковник. - Но они и будут молчать, Кысей. Даже прихваченные на горячем. Ни один из них не укажет на вояга или его вельмож. Понимаешь, что не сможешь его прижать?
Я упрямо промолчал.
- Ладно, - сказал отец Валуа. - Раз уж я дал тебе шанс, то искренне желаю преуспеть, Кысей. Поэтому...
Церковник выдержал паузу, внимательно меня разглядывая.
- Поэтому помогу тебе советом. В первый и последний раз. Надеюсь, у тебя хватит ума им воспользоваться.
Мне не очень понравилось его заявление, но я кивнул.
- Оба купца сидят ведь отдельно друг от друга? Как и сторож?
- Да.
- Пообещай им, что тот, кто все расскажет, получит индульгенцию. Но только один, тот, кто первым даст показания. И попробуй сыграть на их страхе, что другой уже выдал подельников.
- Но это против закона!..
- Помолчи. Обещать - не значит жениться. Пусть сидят и терзаются, что один из них успеет вперед другого. Если будут продолжать молчать, то попробуй преподнести свою версию и выпытать подробности.
Это было не только хитро, но и низко, что-то в стиле Лидии, мне даже почудились ее циничные интонации в словах церковника. Вот уж кто на моем месте чувствовал бы себя, как рыба в воде. Но я сам добровольно полез в эту грязь, так что нет смысла жаловаться.
- Сторож на складе господина Мослика курил опиум, - медленно проговорил я. - Осмелюсь предположить, что сторож со второго склада также может быть...
- Вот и отлично! - отец Валуа хищно улыбнулся. - Тебе же известно, какой мучительной может быть боль, когда курильщик не получает очередную порцию?
