Анджей Ясинский - Ник-8 ( Главы 1-8 )
Петр стоял в центре комнаты, прислушиваясь и пытаясь уловить по обрывочным прорывающимся через помехи кускам информации, что происходит за стеной.
Впрочем, это он делал в фоне. В основном он готовился к бою. Боевые стимуляторы вот-вот пойдут в кровь, боевая психомаска проверена (есть методы) — за прошедшие годы после службы не растворилась в сознании, не стерлась и сейчас готова к применению. Да и поддерживал он ее в активном состоянии, периодически посещая медцентр. Осталось только дать сигнал на ее активацию. Как-то давно, когда он только поступил в погранслужбу и для него психологи подбирали нужный образ, неожиданно оказалось, что лучше всего для него подходит образ безэмоционального БРОКОМа человеческой формы, у которого в руках находятся гибкие силовые лезвия. Под этот образ и подобрали для него оружие — как раз тогда только появились силовые плети — очень специфическое оружие, но очень эффективное в ближнем бою. При правильном использовании даже БРОКОМЫ могут спасовать против мастера.
Петр шевельнул кистями. Вызванная движением волна прошлась от его рук и до самого кончика оружия, расположенного от мужчины в шести метрах. Причем длину хлыста можно было менять прямо в процессе работы, но это уже для мастеров и именно таким был Петр.
— Ну вот и все, — пробормотал главглаз, услышав, как жалобно заскрипела бронестена.
Прикрыв глаза, он стал активировать свою боевую психоматрицу, а в шею кольнуло — в кровь пошли боевые стимуляторы, увеличивающие реакцию, внимание и чувства.
Ровно через пятнадцать секунд мужчина открыл глаза. Сейчас за прозрачным стеклом шлема находилось высеченное будто изо льда лицо, в котором не отражалось никаких изменений и эмоций. Только глаза жгли прозрачной вечностью. Минус от года до трех биологического возраста в зависимости от активности использования этой сцепки — психомаски и боевых коктейлей. Но ведь и использовали их только в крайних случаях.
Стена издала последний жалобный стон и просто порвалась по центру. Внутрь зала из отверстия сразу же попыталась выпрыгнуть какая-то бестия. Два мелькнувших просчерка легко отрезали конечность с каким-то оружием и оставили черный след поперек тела.
Это лишь на мгновение задержало вторженцев и вдруг они полезли внутрь скопом. Если бы там были люди, то внутрь вероятно полетели бы сначала какие-нибудь гранаты и иные средства поражения, но здесь была другая логика.
Практически все диверсанты были уже сильно попорчены предыдущими противостояниями с земными БРОКОМами, да и осталось их в этой партии не так чтобы много, но не было похоже, чтобы их это сильно смущало.
Петр не очень боялся стреляющих возможностей врага — он уже проанализировал полученные данные и понял, что и реакция диверсантов уступает его, когда он находится под психомаской, и скорость движения выпускаемого боеприпаса сильно меньше пулевого земного. Кроме того, Гаврош отдельно подсчитал поражающую способность такого оружия на основе данных БРОКОМов и ТТХ его плетей — ими без проблем можно было сбивать летящую смерть.
Закружилась, завертелась смерть в зале. Воздух разрывали сполохи выстрелов и гибкие тускло светящиеся следы от плетей. Пространство заполнила специальная смесь, экстренно подготовленная лабораторией землян, рассеивающая энергетические выстрелы еще одного оружия диверсантов, делая его почти бесполезным. А дымка от этого средства кроме того снижала и визуальную способность всех, попавших внутрь.
Петру это, впрочем, не сильно мешало. Он врагов не то, чтобы видел, скорее чувствовал. Разогнанный мозг собирал картинку не только через глаза, но и посредством остальных чувств, которым не мешали даже надетый скафандр. Собственно, бойцами такого уровня становятся не совсем обычные люди, а обладающие хотя бы минимальными способностями Одаренного.
Несмотря на довольно большой перерыв после службы и вполне мирную работу после, способности у Петра работать в таком режиме к его радости остались. Понятно, что нормальный человек не будет ими пользоваться в обычной жизни, так как они собственно эту жизнь и сокращают, но если возможно предстоит умереть, то почему бы и не умереть красиво и достойно?
Плеть захватила насекомоподобную голову и перевернула тело диверсанта вверх ногами, прикрыв Петра от очередного выстрела другого диверсанта. Этот уже не встал — то ли его боевой скафандр был поврежден плетью, то ли свой же достал. Другая плеть подсекла ноги следующего диверсанта, почти оторвав одну, а Петр одновременно выгнулся назад, пропуская над собой веер светящихся шариков оружия следующего врага.
Кто-то попытался прорваться в ближний бой, видимо считая, что так у него будет больше шансов, однако танец плетей — не просто удары, но и защита, почти полностью прикрывающая своего хозяина. Петр находился спиной к этому шустрику и вроде бы не должен был видеть рывок противника, но плеть казалось была вездесуща и шарик на кончике плети из нитория в конце своего движения приобрел такую скорость, что просто пробил переднюю часть шлема противника, и тут же выскочил обратно, а за ним брызнула какая-то жидкость, пытаясь достать и хотя бы испачкать принесший смерть предмет.
Этот танец продолжался долго — семь минут и тридцать секунд. Но в конце на ногах остался только один танцор — Петр. Остальные шесть диверсантов остались лежать на полу зала для танцев. Кто почти целым, а кто-то и по частям.
Главглаз осмотрелся, тряхнул плетями и хлысты частично спрятались в рукоятках. Слегка пошатываясь, он отправился к выходу.
— Тут чисто, — доложил он. — Мне в медотсек на пятнадцать минут надо и коктейль номер ХА-сорок пять-ВГ, иначе я больше не боец, — в голосе отчетливо чувствовалась усталость и хрипота.
— У меня все готово, — откликнулась главврач корабля.
Петр вдруг остановился, постоял немного и рухнул, потеряв сознание — слишком долгий перерыв был у него, да и организм вышел из своего пика давным давно. Последней мыслью главглаза было: «Все-таки надорвался».
* * *А совсем в другом месте корабля, для устойчивости широко расставив ноги, стоял Игорь Анатольевич и короткими очередями поливал из пулемета пространство длинного коридора перед собой. Все-таки отдача у оружия была довольно высока и приходилось делать усилие, чтобы удерживаться на ногах. И сервоприводы не особо помогали в этом деле. Этот коридор уже был чуть ли не заполнен уничтоженными БРОКОМами и диверсантами. Рядом лежал убитый напарник капитана, кажется он был из инженерной секции.
Сам капитан тоже был ранен, что значительно снижало его мобильность. Тем не менее он пока держался, резко перемещаясь по помещению и не подпуская врага к себе. Сзади проявилось движение, через сферический обзор капитан увидел РОКОМ, который стал вытаскивать с поля боя убитого.
Капитан упал и перекатился — на том месте, где он только что был вспухли яркие вспышки.
К счастью, в военное время ему удалось попасть в специальные части, где индивидуально подбирали и ставили только появившиеся тогда психомаски и это ему сейчас помогало. Но к несчастью это было очень давно, а он, сам по убеждениям сугубо мирный человек, не удосужился поддерживать маску в рабочем состоянии — для этого надо было периодически посещать военное ведомство и его медицинскую часть. Вот и отдается это сейчас — скорость хоть и увеличилась, но ненамного, общее психическое состояние под психомаской — разбалансированное, что собственно и привело к получению раны.
Внезапно перед капитаном появился один из диверсантов — и как только смог прорваться? Игорь Анатольевич успел рывком откатиться и снизу в движении пустить очередь из пулемета прямо в шлем диверсанта. С такого расстояния он не промахнулся да и скафандр врага не выдержал — голова его лопнула как арбуз. Рухнул он рядом и даже задел капитана.
Игорь Анатольевич слегка покряхтел, пытаясь встать, но почему-то ноги не чувствовались. Он приподнял голову и через сферический обзор увидел, что у него из спины торчит большой тесак, который пробил скафандр и перерубил ему позвоночник. Стимуляторы не пропустили боль до мозга, но дело было плохо. Да и картинка перед глазами поплыла, но капитан успел заметить двигающиеся впереди тени и уже теряя сознание сильно сжал ладони рук, от чего пулемет захлебываясь стал стрелять без остановки, выпуская весь оставшийся боезапас. Диверсанты отхлынули обратно, потеряв еще одного своего. Пулемет продолжал неприцельно стрелять даже тогда, когда капитана с поля боя потянул появившийся гражданский РОКОМ.
Он тянул капитана, у которого в спине торчал огромный тесак, а пулемет подпрыгивал по полу и стрелял во все стороны, но главное что в сторону противника. Только на выходе из секции он замолчал. После эвакуации погибших и раненных секция была запечатана, то есть оставлена за нападающими. Защищать этот сектор больше было некому.
