Нашествие с облака Оорта - Александр Зубенко
Первым заорал Дашкевич, самый старший после майора Кулика, которого отшвырнуло в груду развалин, накрыв обломками:
- Командир! Спасайте командира!
Кинувшийся было к груде обломков Омут, вдруг осознал, что совершенно оглох. Команду Дашкевича он прочитал по губам, но мешкать было поздно – Кулик вот-вот задохнётся. С Дашкевичем они принялись разгребать рухнувшие стены барака, пока не показалась голова командира, превратившаяся едва ли не в сплошной сгусток мозгов, раздавленный давлением. Майор стонал, но был в таком плачевном состоянии, отчего Омут громко выругался. Обоих пилотов расшвыряло в разные стороны, превратив растерзанные тела в ошмётки кровавой плоти.
- Лётчики! Берегите пилотов! Без них нам не выбраться из этого ада! – кричал Лешак, но было поздно. Сама машина предстала перед их взорами сплошной грудой хлама. Развороченные останки искорёженных лопастей и прочих фрагментов усеяли землю, превратив её в настоящую свалку бесполезного мусора. Стихийной лавиной обрушившийся сверху спиральный смерч подмял их под себя, раздавив своей чудовищной массой. Откуда-то из бушевавших туч полоснуло гигантским зигзагом молнии. Фраза «хрень собачья…» была последней, что произнёс радист Дмитрий Шелестяк с позывным «Шелест», а с такими словами, как известно, в рай не пускают. Ударной волной его расплющило под уцелевшим днищем утробы вертолёта, погребло под собой, навалилось тоннами, и устремилось в разверзнувшее чрево воронки. Изувеченные останки тела скользнули в разлом, поглотились бурлящей магмой, в долю секунды обуглились и исчезли навсегда.
Дима Шелест перестал существовать в этом мире.
Следом за ним крутящийся бешеный вихрь разметал в стороны огрызки тел двух пилотов, подхватил Кулика, протащил по земле и выплюнул где-то за границами посёлка. На всё про всё ушло не более тридцати секунд.
Этого хватило, чтобы тела четырёх спецназовцев, включая пилотов Ми-6, прекратили своё существование на планете Земля.
А между тем, откуда с высоты, с точки божественного зенита, за всем за этим пристально и неизбежно наблюдали чьи-то разумные ГЛАЗА.
…И ГЛАЗА эти принадлежали совершенно не той цивилизации, что осталась на планете.
********
Спустя достаточное количество времени первым пришёл в себя Озерцов, пытаясь подняться на ноги. Окинув ошарашенным взглядом развороченную территорию некогда бывшего посёлка, он с недоумением принялся раскрывать в позывах рот, прочищая барабанные перепонки. Кругом, насколько хватало взгляда, простиралась сплошная разруха, вывороченная земля, размётанные останки частей вертолёта и рухнувшие постройки, словно по острову ударил взрыв целого ядерного арсенала. Гигантский атмосферный гриб, занимавший своей ужасной красотой едва ли не половину неба, лениво опал и растворился в слоях стратосферы, прекратив существовать. Земля последний раз вздрогнула, казалось, вздохнула и, наконец, успокоилась.
…А ещё через несколько часов, похоронив то, что они сумели отыскать от останков своих товарищей, уцелевшие, но едва живые, Лешак, Дашкевич, Омут и Броня сидели удручённо у костра, напрасно подыскивая слова утешения друг другу. Это была та неизбежность, какая бывает при абсолютном безвыходном тупике. Они застряли на острове без наличия связи, продуктов, истреблённой смерчем амуниции, средств возвращения в расположение МЧС, и самое главное, без своих товарищей, включая командира. Им суждено было остаться на этом богом забытом острове до момента прибытия второй спасательной команды, когда их самих начнут искать. А это могло произойти только через трое суток. Именно такой срок был установлен полковником Семашко в случае утери связи или других непредвиденных обстоятельств.
Обрабатывая друг другу раны, четверо спецназовцев старались не смотреть на свежевырытые холмики земли, где за несколько минут до этого опустили последние уцелевшие ошмётки плоти, некогда принадлежавшие их коллегам. Только по изрядно разорванным кускам униформы можно было определить, кому принадлежала та или иная часть тела. Пилотов вообще было не отличить, поскольку они прежде были в одинаковых лётных комбинезонах, а вот то, что осталось от Димы Шелеста и майора Кулика, они усердно и старательно разделили по двум могилкам. Соорудили самодельные кресты, поклонились товарищам, и с полной безнадёжностью разожгли костёр, расположившись полукругом в полном молчании. Даже Броня, всегда неунывающий и весёлый, на этот раз был на редкость молчалив. С точки зрения разведывательной группы, они потерпели настоящий крах, граничащий с анафилактическим шоком.
Первым нарушил молчание Дашкевич, так как после майора был старше оставшихся по званию.
- Этот остров, похоже, накликает на себя все беды планетарных катастроф. Словно заколдован, мать его! – выругался он сквозь зубы. – Вначале погиб штат учёных научного модуля, за ними весь посёлок, а закончилось гибелью команды Сергея Дроздова. Теперь мы…
Он уставился на огонь невидящими от скупых слёз глазами.
- Чернота, как в жопе у негра… - всмотрелся Броня в пустоту неба без звёзд, облаков и луны. – Куда девались всем знакомые созвездия? Ни туч, ни пепла, ни тумана, чтобы закрывать их… - он передёрнул плечами, словно скидывая остатки страха. – Что будем делать, товарищ Дашкевич? Теперь ты у нас главный – тебе и карты в руки.
- Не язви, - оборвал его Озерцов. – Вначале периживи последствия катастрофы, потом будем думать.
- Переживу, - кивнул Броня, через секунду вскочив на ноги. – Уже пережил. Так и будем сидеть, пускать слюни и покрываться плесенью?
- А что предлагаешь конкретно? – обозлился Омут. – Ночь на носу. Ещё неизвестно, что она с собой принесёт. Смотри, какое огромное кровавое зарево на горизонте, того и гляди засосёт тебя в пучину! Поминки справлять не буду, не надейся.
- Тише вы! - осадил обоих Дашкевич, обводя взглядом пылающие просторы водной глади моря, успокоившейся как бы самопроизвольно по чьему-то неведомому указанию. – Дайте подумать.
Он бросил взгляд на притихшего Лешака, бесцельно ворочавшего палкой угли костра.
- Андрей, поднимись на развалины, что остались от водокачки и посмотри в бинокль, далеко ли дрейфует наш спасательный плот с батискафом. Сможем ли мы каким-либо образом добраться до встроенного в борт маячка, активировав его в режим «SOS»?
- Точно! – подхватывая под руки ещё не пришедшего в себя товарища, увлёк его за собой Броня. – Я с тобой, Леший. Там же в «Малютке» остались работающие передатчик с приёмником. Как я раньше не вспомнил! – хлопнул он по лбу. Не себя, разумеется, а Лешака.
- Если их море не поглотило, - предупредил невесёлым выводом Озерцов.
Уже через несколько минут, преодолев развороченные воронки и груды размётанного во все стороны хлама, оба спецназовца оказались на самой верхней точке острова, представляющей
