Джен Коруна - Год багульника. Осенняя луна
— Ясно, ясно, спи давай… — рассмеялась Моав. — Обещаю вести себя хорошо.
Все еще недовольный очередным странным допросом, Сигарт снова лег и вскоре заснул. Когда же он проснулся в очередной раз, эльфа уже куда-то исчезла. Ее не было ни рядом с ним, ни под деревом. «Наверное, пошла к своему источнику», — решил хэур, и, как оказалось позже, был совершенно прав.
Вскоре она вернулась. Сигарт узнал характерную плывущую походку — после посещения лунных источников Моав всегда была несколько странной. Она медленно пересекла поляну и направилась в сторону хэура. Увидев, что она идет к нему, Сигарт заблаговременно поднялся с земли. Предательский озноб пробежал по коже. Моав приближалась мягкими шагами, будто боясь что-то разлить; когда она подошла, Сигарт увидел, что в ее руках и впрямь была зажата неглубокая серебряная чаша, в ней поблескивала вода. Хэур обратил внимание на ее странный цвет — она переливалась тысячью мелких искр, совсем как в источнике, что некогда излечил его от ран. Остановившись прямо перед ним, эльфа протянула ему питье. Синие глаза светились мягким призрачным светом.
— Выпей, — произнесла она ясным голосом.
— Что это?
— Вода из лунного источника. Скоро полнолуние — она теперь особенно сильна. Я набрала ее для тебя.
Сигарт нахмурился и решительным жестом отвел ее руки.
— Вряд ли она пойдет мне на пользу — я ведь не эльф…
Моав улыбнулась — похоже, она ожидала этих слов.
— Она придает силу и мудрость тем, кто сумеет вместить их в свое сердце, и неважно, эльф это, человек или хэур… Пей, не бойся!
Еще раз глянув на нее, Сигарт осторожно взял чашу и пригубил. Вода оказалась приятно освежающей, с отдающим мятой вкусом. Хэур почувствовал, как глоток холодком пролился в горло. Он взглянул на Моав — та ободряюще кивнула. Выдохнув, он осушил чашу до дна. В следующий миг она со звоном выпала у него из рук. Сигарт схватился за грудь, резкий холод пронзил его изнутри: казалось, будто чья-то жесткая рука вцепилась в его внутренности и рвет их на части! Он бросился было к Моав, но не смог сделать и пары шагов. Эльфа отступила. Кривясь и хрипя, хэур в изумлении поднял взгляд на нее — она даже не пыталась спасти его. Просто стояла и молча смотрела на его мучения.
— Ты?!. — только и смог прохрипеть он.
Она ничего не отвечала. Хэур осел на землю, мысли его подернулись туманом. Последним, что он запомнил, было бесстрастное лицо Моав, маленькой лунной эльфы, что так странно с ним поступила…
***
Сигарт был уверен, что это конец, однако, этот день явно не был предназначен для его смерти. Сознание постепенно возвращалось к нему. Он явственно чувствовал, что лежит на чем-то холодном. Не открывая глаз, он с опаской пошевелил пальцами рук, затем согнул ногу в колене — тело слушалось. Когда же он поднял веки, то потерял дар речи. Вместо летнего леса вокруг были лишь голые скалы, но какие! Они переливались, точно слитки серебра, а их поверхность была сплошь утыкана острыми игольчатыми выростами. Несмотря на то, что сейчас была ночь, вокруг было довольно светло, как в полнолуние. «Что за бред!» — подумал Сигарт, поднимаясь с земли. Во всем теле чувствовалась легкость и странный, всеохватывающий холод. Хэур поежился, потер ладони — вообще-то он редко мерз — и осмотрелся. Похоже, он тут был один… Но как он сюда попал, а главное, как вернуться обратно?.. В его памяти всплыл образ Моав с чашей в руках, ее слова о грани между мирами, и смешанное с ужасом удивление заполонило его существо. Неужели эльфа столько времени крутилась возле него только для того, чтобы потом отравить?! Если бы она хотела забрать его душу, она могла уже давно сделать это! Страшная мысль огнем обожгла Сигарта — что если маленькая эльфа УЖЕ забрала ее себе, и теперь он обречен до скончания века бродить в этой каменной пустыне?! Его разум отказывался верить в такое предательство, но все свидетельствовало против Моав. Это ведь от ее питья он оказался здесь!.. Он с досадой ухватился пальцами за ближайший каменный шип, тот с треском обломился, точно сосулька. Сигарт вдруг понял — это и впрямь был лед! Все вокруг него было изо льда: и земля, и скалы, и вырастающие из них иглы. Сигарт никогда и не думал, что застывшая вода бывает таких разных оттенков. Молочно-белая, синяя, серая, точно чешуя, прозрачная, как хрусталь…
Взгляд хэура упал на его собственную тень — она черным пятном расплывалась по земле. Стало быть, источник света все-таки был… Он осмотрелся еще раз. Вокруг него молчаливыми стражами стояли скалы, некоторые совсем небольшие, другие гигантские, размером с дом; все они отбрасывали такие же угольные тени. Сигарту показалось, что из-за одной из скал пробивается белое сияние; он инстинктивно двинулся на свет, дошел до камня, обошел его и застыл на месте: прямо перед ним в воздухе висела огромная птица! Чудесным образом она парила над землей, не делая ни единого движения крыльями. От ее оперения шел яркий холодный свет. Сигарт сразу же вспомнил ее — это была Инсэллар. Он стоял, не смея пошевелиться. Неожиданно в ночной тишине раздался голос — нежный и до боли знакомый. Он звал его по имени… Сигарт вздрогнул, былая подозрительность мигом взвилась в нем. Он быстро отскочил в сторону, но вокруг никого не было. Лишь огромная птица продолжала тихо висеть над ним. Сердце его бешено заколотилось.
— Моав?..
— Наконец-то мы с тобой встретились, — тихо, с особенным выражением ласки произнес голос.
Хэур покрутил головой по сторонам, однако по-прежнему никого не увидел.
— Что значит, встретились?.. А до этого мы что, были незнакомы?
— Были, но лишь сейчас наши сердца смогли встретиться в свете Эллар.
— И где же он, этот свет?
— А ты разве не чувствуешь? Вокруг тебя и в тебе…
Движимый какой-то неясной силой, Сигарт сделал несколько шагов вперед и снова поднял глаза на Инсэллар. Ее холодное величие поразило его до глубины души. Могучий воин, закаленный в сотнях поединков, он почувствовал себя таким маленьким и слабым рядом с ней — огромной, ослепительной!.. В мозгу хэура мелькнула мысль — пожелай он представить в своем воображении саму Эллар, вероятно, она выглядела бы именно так… Другая мысль, не менее неожиданная, осенила его.
— Неужели это ты?! — изумленно прошептал он.
— Да, так выглядит моя душа в Мире-без-Времени — в нем все выглядит немного иначе.
Хэур замер — пораженный, от волнения не знающий, что сказать и что сделать. Мысли и чувства теснились в нем, ему показалось, что происходящее сейчас — это нечто чрезвычайно важное… Но долго думать не пришлось: Лунная Птица резко взмахнула крыльями, отчего они сложились, как полы плаща. В следующий миг перед ним стояла Моав — такая, какой он привык ее видеть; разве что кожа ее была еще более белой и будто светилась изнутри. Тонкую фигуру облекала темно-синяя мантия, затканная перьями. Она шагнула к хэуру, бледные губы улыбнулись.
— Дай мне свою руку, — мягко сказала она, вытягивая вперед левую ладонь.
Сигарт послушно коснулся ее руки — она была такой же холодной, как и все вокруг. Он почувствовал сильное жжение в ладони, к которой прикоснулась ручка эльфы. Будто ледяной резец проходил по его коже! Он дернулся было, но тонкие пальцы держали его крепко — он и не предполагал в них такой силы. Их руки точно срослись… К счастью, это длилось недолго: через несколько мгновений веллара отпустила его. Разозленный очередной пыткой, Сигарт взглянул на ладонь и застыл в изумлении — на ней ярко-синим контуром горел силуэт птицы с распахнутыми крыльями…
— Это — печать Эллар, — спокойно произнесла эльфа, — ее дает старший маг луны в знак готовности поделиться силой. Таким образом он поручается перед богиней за чистоту твоих помыслов и поступков, и она принимает тебя в свой круг. Имеющий такой знак будет принят среди эльфов как брат, кем бы он ни был. Я, старшая веллара Лунного круга, даю его тебе, воин севера.
Сигарт хотел что-то спросить, но фигура Моав стала расплываться, точно в тумане. Он обернулся — все вокруг него тоже начало таять. Свет померк и очень скоро исчез совсем.
Когда хэур пришел в себя, было утро. Он лежал на земле под толстым дубом, рядом с ним, приклонив голову к его груди, спала Моав. Ночного путешествия словно и не было. Сигарт лежал с открытыми глазами, раздумывая — может, ему приснилось? Он вспомнил кое о чем. Осторожно вытянув руку из-под спящей эльфы, он нерешительно разжал ладонь и вздрогнул. На загрубевшей коже явственно проступал синий знак! Его контур потемнел и перестал светиться, но был виден совершенно отчетливо. Хэур тряхнул Моав за плечо. Та вскочила, удивленно хлопая заспанными глазами.
— Что это значит?! — вскричал Сигарт. — Что ты со мной сделала?
Эльфа примирительно положила ладонь ему на грудь.
— Все в порядке, ничего ужасного не случилось. Великая богиня приняла тебя в свой круг — ты должен радоваться. Такова была ее воля…
