Дэвид Роуз - Будущее вещей. Как сказка и фантастика становятся реальностью
Сколько «очеловеченности» мы хотим видеть в таких устройствах? Должны ли они обладать подобием личности, как репликанты, быть просто человекоподобными, как Азимо, или относительно механистичными, как Roomba? Я полагаю, нам бы хотелось, чтобы исполнители разного рода услуг были персонализированы и ограничены рамками своей специализации ровно настолько, чтобы нам не казалось, будто они представляют для нас угрозу или превосходят по всем параметрам, лишают нас чувства собственной универсальности.
Лично я хочу, чтобы роботы-исполнители человеческих услуг обладали человеческими свойствами. В тренажерном зале я ищу тренера, чье отношение и манера вести себя наиболее мне импонируют. Он должен подгонять меня, должен быть готов выслушать мое нытье о растяжениях и ушибах, подсовывать ибупрофен и вообще болеть за мои цели. Мне не хватит мотивации, если в тренажерном зале меня будут ждать одни машины — вне зависимости от того, сколько данных о тренировках они выводят на дисплей.
Исполнитель таких услуг должен обладать личностью, пробуждать врожденные источники мотивации, укорененные в наших социальных отношениях, — важное подспорье в любом деле. Тренер, обладающий личностью, может пробудить бессознательные причинно-следственные связи из детства. Она будет довольна. Она будет меня любить, если я буду хорошо себя вести. Нами нередко движет желание угодить родителям или возлюбленным. Такие ободряющие движения души всегда задействованы во взаимоотношениях с окружающими. Совместная «товарищеская» работа активирует работу зеркальных нейронов — тех клеток головного мозга, благодаря которым мы испытываем эмпатию даже по отношению к людям, мало, а иногда и вовсе не знакомым нам (поэтому мы плачем над грустными фильмами). Эти врожденные механизмы имеют большую власть над нами, и всякое взаимодействие с компьютером, выполненном в очеловеченном стиле, будет неизбежно активировать их.
Вечная проблема андроидов
Почему при всех сильных сторонах робототехники и грандиозном потенциале взаимодействия с человеком она не стала ведущей концепцией интерфейсов?
Мой друг Кори Кидд из медиалаборатории запустил компанию под названием «Intuitive Automata», чтобы вывести на рынок социальных роботов с одной-единственной функцией — помощь в соблюдении диеты. Робот Autom привлекателен на вид, неплохо осведомлен в вопросах диетологии и, в отличие от Roomba и других роботов, обладает ярко выраженными женскими чертами. По идее, Autom должен (вернее, должна) сидеть на кухне возле холодильника и вести с вами беседы о еде вообще и ваших пищевых привычках в частности. Она знает калорийность почти всех продуктов, делает ободряющие ремарки и предлагает курс диеты, наиболее подходящий вам. И так каждый день, и стоить все это будет меньше, чем один визит к диетологу.
Autom может и правда помочь вам контролировать свой вес, ведь она хорошо информирована и располагается на кухне, так что игнорировать ее, когда руки чешутся взять что-то запретное из холодильника, будет непросто. Но в итоге она разочаровывает своей неспособностью узнавать хозяина, разговаривать с ним или, подобно Kismet, смотреть вам в глаза и реагировать на то, что вы кладете себе в рот. Может быть, следующая версия Autom решит все эти проблемы и получит новые способности, может быть, она обзаведется другими сенсорами, которые позволят следить за вашими физическими нагрузками, качеством сна, уровнем стресса и распорядком дня. Эта информация поможет Autom развить гораздо более глубокое понимание того, что вы за человек и что вам нужно для того, чтобы привести себя в форму и стать здоровее.
Autom — хороший пример того, насколько сложно создать робота, который был бы по-настоящему надежным и полезным. Роботы хрупкие, у них часто происходят сбои, а системы распознавания речи нередко не справляются с акцентами или делают ошибки из-за шума. Распознавание лиц иногда не срабатывает из-за плохого освещения. Обучающие алгоритмы часто приходится обнулять и учить робота всему заново.
Многие из этих сбоев провоцируются пользователями. Как только у людей появляется доступ к новым технологиям, они начинают исследовать их возможности, как четырехлетний ребенок, пытающийся разобраться в своих физических возможностях и границах дозволенного. Проверяя новую конструкцию автомобиля, водитель-испытатель часто делает резкие маневры, бросая автомобиль от одного отбойника к другому, чтобы протестировать управляемость. Все разработчики должны учитывать эти «маневры с отбойниками», которые проделывает пользователь, пытаясь нащупать пределы возможностей нового приобретения. Разработчики Apple ожидали, что люди будут испытывать Siri на прочность, и потому, если вы скажете «Siri, я люблю тебя», она ответит: «Я ценю тебя», а если вы поинтересуетесь «Siri, сколько ты весишь?», она съязвит: «Я думала, мы о тебе говорим». Siri реагирует на шуточки такого рода с остроумием и своеобразным шармом, и пусть даже вы знаете, что у нее нет собственного «Я» и жизненного опыта, этого уровня человечности хватает на то, чтобы возникло чувство личного контакта без отторжения.
По мере совершенствования роботов отличать людей от гуманоидов будет сложнее. Шерри Теркл убеждена, что машины не должны иметь человеческую внешность или пытаться очаровать нас именно потому, что иначе они начнут вызывать у нас эмоциональный отклик, а это извратит само понятие границы между человеком и машиной. Я с ней не согласен. Я понимаю, что смешение категорий может вызывать тревогу, что люди чувствуют себя неуютно, когда не могут понять, говорят они с живым человеком или с машиной. Однако я также осознаю, что взаимодействие человека с компьютером имеет больше положительных сторон, чем рисков.
Когда я учился в старших классах, классической репликой при разрыве романтических отношений было «Давай останемся друзьями». В ответ нередко звучала не менее классическая колкость: «Если бы мне был нужен еще один друг, я бы завел себе собаку». Facebook и LinkedIn уже и без того навязали мне достаточно шапочных знакомств — «френдов», чтобы я не испытывал потребности в искусственных друзьях — хрупких и зачастую не шибко сообразительных роботах.
Я бы предпочел иметь под рукой более очаровательные инструменты. И побольше.
Волшебные вещи повседневного пользования
Мы уже говорили о том, как будет выглядеть будущее интерфейсов: спрятано ли оно в терминалах под слоем стекла, в нас самих под видом технопротезов и носимых технологий или же мы готовы делегировать его стайке социальных роботов-рабов. Четвертый вариант, наиболее занимающий меня лично, — это мир волшебных вещей.
Волшебные вещи начинаются как обычные предметы — ручка, кошелек, ботинок, лампочка, стол. Потом эти обычные вещи дополняются — расширяют свои возможности встроенными сенсорами, приводами, модулями беспроводной связи и процессорами, становясь необыкновенными. Преображенный технологиями объект обретает таким образом новую силу и расширяет области своего применения. Получив доступ к Сети, он становится более полезным, информативным, удобным для восприятия и пользования. Превращаясь из обычной в необыкновенную, вещь вызывает новый эмоциональный отклик и делает вашу жизнь более насыщенной.
Вспомните разные типы волшебных объектов из мифов и преданий, которые Джек Зайпс считает частью нашего общего культурного багажа. Бездонный кошель, в котором не заканчиваются деньги, волшебный рожок, вызывающий подмогу, сапоги-скороходы, ковер-самолет… Такие объекты и сегодня населяют кино, игры, комиксы, популярную литературу, и волшебные вещи — это их воплощение в реальном мире.
Предмет повседневного пользования, получив волшебные свойства, одновременно очаровывает и становится незаменим. Во-первых, он делается понятнее. Взять наручный коммуникатор — мы уже знаем, как работает радио и наручные часы, поэтому он обладает знакомой формой и требует только существующего набора навыков для пользования. Такие вещи приходят на заранее обжитые нами места. Их предназначение совпадает с нашими каждодневными задачами. В обычном кошельке лежат деньги и кредитки, но волшебный кошелек напрямую подключен к вашему банковскому счету. Его становится сложнее открыть, когда у вас заканчиваются деньги, вы злоупотребляете кредитом или совершаете импульсивную покупку.
Волшебный ботинок не только хорошо сидит и удобен при ходьбе — он подсчитывает ваши шаги, следит за их темпом и правильностью походки, мотивирует вас больше упражняться.
Волшебная лампочка слегка меняет цвет в зависимости от расхода энергии в доме, помогая вам беречь ресурсы.
Возьмем, например, обычную ручку, вроде той, которой я написал это предложение. Как можно ее заколдовать? Бесконечный запас чернил? Проверка правописания в реальном времени? Неограниченный запас памяти, чтобы запоминать каждое слово? Автоматическое запоминание даты и, например, названия кафе или имени человека, которого я слушаю в момент записи? Ручка Livescribe, разработанная компанией Anoto, способна на нечто подобное. В нее встроены камера, микропроцессор и модуль беспроводной связи, благодаря чему ручка превращается в фантастический инструмент, способный оцифровывать ваши записи в режиме реального времени и сохранять их на вашем компьютере или смартфоне. Ей требуется специальная бумага для правильной ориентации и отслеживания движений пера.
