Анджей Ясинский - Ник-8 ( Главы 1-8 )
— Хоть все, что я вам перечислил и звучит оптимистично, но фактически не сильно улучшает наше положение, — тоже вздохнул Главглаз. — Пассивные системы сбора информации неэффективны против инопланетян. Активные — сразу же выдают наблюдателя с головой. Да и ‘берут’ цель на расстоянии всего нескольких десятков тысяч километров. Наш плазменный щит, как оказалось после вероятностного анализа специальным БУНИКом СБ всех событий, произошедших с кораблем, скорее всего заметен для систем обнаружения условного противника. Поэтому нам рекомендовали его пока не использовать, разве что во время непосредственного боестолкновения, так как на больших скоростях объекты, преодолевающие его, испытывают некоторые разрушительные нагрузки. Но это мы и так знали.
— То есть по сути наличие у нас таких дронов-наблюдателей бессмысленно? — расстроенно спросил капитан.
Петр пожал плечами:
— Ну почему? В целом-то оно конечно так, но если вдруг чего случится, дополнительные системы наблюдения и корректировки огня со стороны очень даже могут пригодится. Ну, и активные системы наблюдения, пусть и выдадут наблюдателя, зато на близком расстоянии смогут помочь… Да и для Земли актуальная и достоверная картинка пригодится. Мало их у нас, и нет дальнобойной и надежной системы наблюдения и контроля пространства.
— Дальнобойной — это какой?
— Ну, хотя бы на сотни тысяч километров. А лучше больше — чтоб на миллионы било! Но это фантазии… А пока остаются вероятностный анализ и прогнозирование на основе визуальных искажений света звезд, гравитационных и электромагнитных полей, еще каких-то там элементарных частиц, виртуальных искажений пространства, но это уже не ко мне.
Некоторое время все молчали. Наконец Петр, немного неуверенно произнес:
— Капитан, а может мы все себе накрутили? Перестраховываемся? Ну какой смысл инопланетянам на нас нападать? Как-то же сосуществовали рядом до этого…
Игорь Анатольевич вздохнул:
— Думаю, это вам можно сейчас сказать. Андрей Николаевич должен быть в курсе, — он посмотрел на майора. Тот вопросительно встретил взгляд капитана, не особо понимая о чем он собирается говорить. — У меня был разговор с нашим куратором из СБ на Земле. Мы обсуждали сложившуюся обстановку. Он мне намекнул, что у нас, Землян, есть неофициальные контакты с некоторыми группами инопланетян. — Капитан замолчал.
— А почему неофициальные? — Не понял Петр. — Если наверняка контакты поддерживаются СБ?
— Потому что связь поддерживается так называемыми контактерами, обычно это Одаренные, но не обязательно. По каким признакам выбираются контактеры — неизвестно. Контакты нерегулярные, передаваемая через них информация особого доверия не заслуживает, хотя ее конечно и учитывают наши умники в раскладах. С какими конкретно расами наши контачат, мне не сказали… Недавно два контактера и сообщили информацию, что на нас скоро нападут так называемые Серые, которым остальные расы, находящиеся в нашей системе, мешать не будут.
— Похоже всем им наплевать на нас, — буркнул Петр.
— Ну, сами справимся. Так или иначе, — капитан потер лицо ладонями, разгоняя кровь. Поспать или стимуляторов принять? — подумал он.
— Поэтому вы решили перевести корабль в режим максимальной защиты?
— Да. Да и вероятностные модели показывают, что шанс выжить при таком раскладе повышается.
— Эх, вывезти бы гражданских на Землю! — майор мечтательно прикрыл глаза.
— Что, думаете, тогда бы можно было погеройствовать? — усмехнулся Петр.
— Да нет… Душа бы была спокойна. И помирать было бы не страшно.
— Ничего. Как говорили наши предки, на миру и смерть красна.
— Угу, только если этот ‘мир’, наблюдающий за тобой, и который ты защищаешь, не пойдет помирать вместе с тобой.
— Это так.
— Ладно, — капитан легким хлопком ладони по столу прервал затянувшуюся легкую пикировку главглаза и сб-шника. Выбрав из контактов нужного человека с фамилией Бурденко, главного инженера корабля, он подключил его к совещанию. — Николай Николаевич, готовы ли системы корабля к трансформингу?
— Через полчаса будут закончены последние работы и можно будет приступать.
— Почему подготовка идет с задержкой? На тестовых прогонах на орбите Земли ведь все проходило согласно нормативам?
— В том-то и дело, что там все проходило почти в идеальных условиях. Да и корабль был почти голый с точки зрения наличия оборудования и людей. У нас же за прошедший год связи между ячейками корабля наросли дополнительными связями, коммуникациями, иногда не предусмотренными планом корабля. В десятке мест произошло непредусмотренное и даже неожиданное для нас диффундирование материала стенок ячеек друг в друга. Вероятно свойства материала подверглись каким-то изменениям в результате долгого влияния космического пространства. Так или иначе, но сейчас почти все готово, все тесты датчиков системы трансформинга сообщают о состоянии в пределах нормы. Скоро можно будет начинать.
Капитан прислушался. Легкий гул, доносящийся до людей последние сутки — результат работы этих самых подсистем трансформинга, их подготовка, еще доносился, но явно стал тише.
Капитан находился в легком замешательстве. Несмотря на то, что этот трансформинг корабля изначально закладывался в конструкцию, чтобы можно было преобразовывать форму корабля для максимального удобства в разных условиях применения, например как колесо со спицами — для глубоких космических исследований, превращая корабль в некий многокилометровый радиотелескоп; как условный шар — для использования в качестве космической станции; еще несколько вариантов, но до сих пор необходимости в этом так и не предоставилось. Как корабль был собран в транспортном варианте — удлиненный брусок — довольно удобный с точки зрения инструментальной упаковки в режиме постоянного использования, так и продолжал использоваться в таком виде.
Соответственно трансформинг в космосе, с экипажем на борту, которому собственно при таких действиях положено было находиться вне корабля во избежание проблем, бы делом опасным и достаточно новым. Даже с учетом просчитанности действий и поддержки ЦУПа с Земли, за капитаном оставалось последнее слово.
Наконец он решился:
— Хорошо, Николай Николаевич. Приступайте по готовности. Не забудьте активировать режим контроля перемещения команды в процессе трансформинга. Алгоритмы у БУНИКа есть и готовы к использованию.
— Не беспокойтесь, Игорь Анатольевич, — кивнул инженер. — Все будет сделано в лучшем виде.
* * *Спустя час после планерки у капитана, корабль, все так же тихо висящий в космосе, дрогнул. С его внешней поверхности в разные стороны брызнули РОКОМы: часть чтобы просто не мешаться, другие — чтобы контролировать процесс с внешней стороны.
Ячейки, из которых состоял корабль, больше похожие на какие-то контейнеры, стали короткими, поначалу дерганными, движениями отсоединяться от основы и друг друга и понемногу, на строго рассчитанное расстояние отходить от корпуса по направляющим, которые в свою очередь выдвигались из тех же контейнеров, вернее из их ‘стенок’. Сначала на носу, потом в корме, а вскоре и по всему ‘телу’ космического левиафана стали появляться выступы и шишки. Уже через час корабль больше походил на частично разобранную игрушку-головоломку. Только БУНИК корабля совершенно не путался и не боялся не собрать конструкцию обратно — все было просчитано и не единожды, даже с учетом возможных поломок и неполадок — для этого между проблемными местами летали инженерные РОКОМы и вмешивались в ситуацию, не доводя ее до критического уровня поломок.
Контейнеры передвигались, поворачивались, возвращались или оставались снаружи, какие-то наоборот исчезали внутри во вновь образованных пустотах. Зрелище было завораживающим и за ним следили все причастные к этому делу люди — капитан, инженеры и техники. Люди остальной команды, следовали строго соблюдаемому алгоритму перемещались из секции в секцию, или же сидели запертыми внутри контейнеров, вполне комфортно чувствуя себя в поддерживаемой жизненной атмосфере. Некоторые продолжали работать. Кто-то просто отдыхал, кто-то общался друг с другом или родными, оставленными на далекой Земле — капитан в целях поддержания нормальной психологической обстановки, разрешил некоторым членам экипажа связаться с родными. Все согласно индивидуальному плану, составленному психологами корабля и Земли.
Через шесть часов вместо длинного бруска, которым раньше был корабль Луч, на его месте красовался огромный шар. Да, не ровный, но вполне узнаваемый. Внешние контейнеры, в данный момент играющие роль дополнительной защиты, заранее освобожденные от всей аппаратуры, медленно, но верно заполнялись спецсоставом, создаваемым большим корабельным синтезатором. Состав был похож на пену, но в своей структуре имел капсулы с нанороботами, которые были способны поддерживать ее свойства или восстанавливать после деструктивных внешних воздействий. Да и сама ‘пена’ после отвердевания по характеристикам не уступала новомодной вязкой броне, собственно вариантом ее и являясь.
