Тайновидец. Том 5: Старшая ветвь - Алекс Рудин
— Несите коробку, — решил я.
— И кофе? — уточнил официант.
— Нет, кофе я буду пить в другом мире.
Официант вежливо удивился, но спорить не стал. Снова удалился на кухню и через мгновение вернулся, неся в руках большую картонную коробку, перевязанную лентой.
А я в это время заметил, что на дверь туалета упал солнечный зайчик в виде раскрытой книги. Это было очевидное приглашение, и оно совершенно исправило мое настроение.
— Благодарю вас, — с улыбкой кивнул я официанту.
Затем взял коробку и направился к туалету.
— Вы можете оставить пирожные здесь, — деликатно напомнил официант. — С ними ничего не случится.
— И все-таки я возьму их с собой, — ответил я. — Мало ли что.
Войдя в кабинку, я плотно закрыл за собой дверь, подождал несколько секунд, снова толкнул легкую створку и оказался в Незримой библиотеке.
— Салют, Библиус, — сказал я, закрывая за собой дверь. — Ты здесь?
В последнее время этот вопрос перестал звучать, как остроумная шутка. Теперь Библиус очень часто отлучался из Незримой библиотеки. Но сегодня он был на месте.
— Салют, Александр! — торжественно ответил Библиус.
Он стоял возле письменного стола, над которым медленно вращался золотой глобус. Через плечо древнего римлянина была переброшена роскошная пурпурная тога, а из-под нее торчали носки модных сапог, сшитых из крокодиловой кожи.
— Где ты достал такую практичную обувь? — изумился я.
— Сапоги сшил Акатош, — объяснил Библиус. — Я рассказал ему, что такое обувь, и ему очень понравилось. А крокодила я добыл своими руками.
— Ты теперь еще и охотник? — рассмеялся я.
— Что значит теперь? — нахмурился Библиус. — К твоему сведению, римские легионеры всегда добывали себе пропитание охотой. На одних ячменных лепешках много не навоюешь, даже если запивать их вином.
Словно в подтверждение его слов, из глубины библиотеки донесся рев какого-то дикого животного.
— Кто это там у тебя? — удивился я.
— Идем, покажу, — кивнул Библиус.
Величественно развернувшись, он направился по широкому коридору между стеллажами вглубь Незримой библиотеки — туда, где находился круглый зал.
Я поспешил следом за хранителем библиотеки. При этом я был настолько заинтригован, что даже не обратил внимания на мозаичные картины, хотя обычно рассматривал их очень внимательно.
В круглом зале привычно журчал фонтан. Струя кристально чистой воды падала в неглубокую чашу, а кроваво-красная струя вина просто таяла в воздухе. Цвела в своем портале туманная роза. Возле фонтана стояла садовая скамейка, которую я как-то случайно прихватил с собой, когда в очередной раз посещал библиотеку. Библиус оставил скамейку себе, а я возместил ее стоимость городским властям.
Но кроме привычных предметов появилось в круглом зале и кое-что необычное. А именно — дверь.
Она стояла посреди зала сама по себе, без всякой стены. Дверь была открыта настежь, а за ней я увидел жаркую африканскую саванну, заросшую грубой травой, выгоревшей на жарком солнце. Вдалеке текла река. Судя по всему, этот мутный поток служил водопоем для всех окрестных животных, которые в огромном количестве собрались на его берегах.
Стада антилоп поднимали в воздухе клубы пыли. От топота буйволов дрожала земля. Они превратили берега реки в месиво жидкой грязи, в котором с удовольствием нежились носороги.
Бегемоты, шумно фыркая, плескались в воде. Крокодилы прикидывались плавучими бревнами — из воды торчали только их широкие ноздри и желтые глаза.
Сухой ветер влетел в дверной проем и принес с собой непередаваемую смесь запахов пыли, сухой травы, речной свежести и навоза. Вдалеке громко зарычал лев. Антилопы сразу же сорвались с места и исчезли.
— Я вижу, тебе все больше нравится путешествовать, Библиус, — рассмеялся я.
— Да, — согласился хранитель библиотеки. — Это очень увлекательно. Но знаешь, чаще я просто открываю дверь и любуюсь другими мирами, не выходя из библиотеки. Мне по душе комфорт.
Библиус плотно прикрыл дверь, чтобы рев и топот животных не мешали нам разговаривать.
— Я правильно понимаю, что ты пришел не просто так? — поинтересовался он.
— Совершенно верно, — признался я. — Мне снова нужно кое-что узнать. Сегодня утром со мной приключилась любопытная история. И теперь меня очень интересует родовая магия.
Я рассказал Библиусу, что случилось с Николаем Сосновским.
— Мне кажется, что завещание как-то связано с их родовым даром, — объяснил я. — Но я очень смутно представляю себе, что это за дар. У тебя есть книги по родовой магии?
— Конечно, — усмехнулся Библиус.
Он небрежно повел рукой.
Рядом с нами появился знакомый невысокий столик на причудливо изогнутых ножках. Еще одно движение, и на столик, словно птицы, слетелись несколько книг.
— В этих книгах ты найдешь все, что тебя интересует, — сказал Библиус.
— Спасибо, — улыбнулся я.
— А что у тебя в коробке? — поинтересовался хранитель библиотеки.
— Пирожные, конечно. Что же еще?
— В таком случае я сварю кофе, — решил Библиус.
Щелкнув пальцами, он воплотил жаровню, и над ней сразу же вспыхнуло яркое пламя. Пламя чуть слышно гудело. Библиус умело зазвенел серебряными джезвами.
А я пододвинул к себе столик и открыл первую книгу.
Допивая вторую чашку кофе, я очень многое узнал о родовой магии.
Родовая магия пережила свой расцвет в глубокой древности. Люди в те времена жили небольшими племенами, прятались в густых лесах или ютились по берегам лесных рек. В основном они жили охотой и рыбной ловлей, поэтому их выживание целиком и полностью зависело от природы. Неудивительно, что магический дар природы был среди них самым распространенным.
Появлению родовой магии способствовало еще одно обстоятельство: очень тесные родовые связи внутри племени. Древние люди не ощущали себя отдельными личностями. Они воспринимали свое племя как одно живое существо. Поэтому и магический дар у них часто был один на всех. Просто разные члены племени несли в себе разные грани этого дара. Почти всегда родовая магия была связана с природой или погодой. Древние племена умели управлять животными, могли вызвать дождь или приманить рыбу в свои примитивные сети. Когда люди стали делать металлические орудия труда, у некоторых племен появился дар земли, связанный с рудным делом. Такие маги могли отыскивать залежи полезных руд.
— Вот оно как, — удивился я, отрываясь от книги. — Выходит, родовая магия самая древняя?
— Разумеется, —
